Книга Ненавижу магов - Мария Игоревна Власова

в спину. При этом мастер иллюзий, к моему удивлению, как-то очень резко отпускает Серафиму, отчего та чуть ли не падает снова.

– Я не согласна! – так она еще и заклятие на молчание сняла, прекрасно.

Серафима чисто инстинктивно попыталась поджечь меня, забыв, что больше не может этого сделать, и, потерпев неудачу, разозлилась еще сильнее.

– Тебя никто не спрашивает. Настало время, хоть немного тебе поучиться на своих ошибках, – прохладно говорю ей, не отводя взгляда от Кази, тот явно не был в восторге от подобного известия.

– Но новый учебный год еще не начался. Все классы укомплектованы. Что я с ней буду делать? – попытался он возразить мне, но когда меня это останавливало.

– Думаю, ты согласишься со мной в том, что Серафиме давно пора приобрести необходимые знания. Поэтому я буду рад, если ты приставишь к ней кого-то из профессоров, чтобы к началу нового учебного года, она приобрела хотя бы минимум тех знаний, что имеют остальные первокурсники.

– Первокурсники?! Мало того, что ты заставляешь меня угробить десять лет своей жизни на эту учебу, так еще и учиться я буду вместе с сопляками? Да за кого ты меня принимаешь?! Я не согласна! А без моего разрешения никто не имеет права заставлять меня учиться здесь! – какая пламенная речь, жаль, мне на нее наплевать.

– Действительно, без согласия ученика, я не имею права… – Спаситель, он даже не попытался изобразить жалость, уж больно хорошо знает характер моей сестрицы. Когда-то очень давно она и в него была влюблена, он тогда еле живым остался.

– У тебя будет согласие, Кази, – прохладно буркнул ему и повернулся к сестре, – дорогая моя, по закону за то, что ты сделала, тебя должны убить весьма жестоким методом. Так что, я полагаю, учеба для тебя – лучший вариант, не так ли?

– Ты не посмеешь!

– Ну, почему же? Образцово-показательная казнь может стать весьма эффективным политическим ходом. Может, ты хочешь это проверить? – пришлось добавить голосу неприкрытую угрозу.

– А что она сделала? – поинтересовался любопытный Кази, но я не собирался делиться с ним такой важной информацией.

– Боюсь, клятва на крови не даст тебе узнать, что натворила моя сестрица. Да, дорогая? Так что же ты решила? – беру паузу, прекрасно зная, что выбора у нее нет.

Глаза сестры забегали, словно она искала защиты, но напрасно: здесь о не было никого, кто мог бы ей помочь.

– Я согласна… Где подписать? – все-таки проговорила она, опустив плечи и, казалось бы, смирившись со своим наказанием. Но я же ее брат, так что лучше многих знаю, что она уже обдумывает планы мести. Мне остается надеяться, что академия выстоит под ее гнетом.

– Прекрасно, Кази, оформи бумаги, – уже привычно распорядился я.

– Но, Вальтер, классы и совет… – он снова начал отнекиваться, но я уже не обратил на его слова никакого внимания.

– А вы, госпожа, кто такая? – обратился я к молчавшей девушке, мне казалось, она почти не дышала, пока слушала наш разговор.

– Я Изабель Ругнева, мастер иллюзии, – она слегка склонила голову, злость и раздражение, смешанное с беспокойством, весьма забавный коктейль. Беспокоится по поводу сцены, случайным свидетелем которой я стал?

– Мастер? Ну что же, я думаю, вам можно смело отдать на поруки мою сестрицу. Надеюсь, вы приглядите за ней? – что-то никак не могу убрать тень угрозы из своих речей, возможно потому, что сестра подняла мне нервы.

– Д-да, – с запинкой и, не смотря мне в глаза, ответила. Я уловил в ее чувствах нотку радости, смешанной со злорадством, что ли. Странно это все, очень странно.

– Вальтер, но все же… – Кази начал меня раздражать, ибо он уже давно понял, что это бесполезно, но все равно пытался изменить моё мнение.

От моего гневного разноса директора спасло магическое письмо. В кабинет влетел белый голубь и плавно опустился на мою руку. Магическая почта дело сложное, ее просто так не посылают. Голубь тут же истлел и превратился в пепел, оставив только маленькую бумажку. Прочитав зашифрованное послание, я убедился, что день окончательно испорчен. Какой-то идиот покушался на жизнь одного из принцев. Мне не оставалось ничего иного, как мчаться во дворец, чтобы разобраться со всем этим. Как-то в последнее время мне очень не везёт, а все это из-за женщин, которые меня окружают.

На входе меня уже поджидал глава стражи дворца. Молодой подполковник был бледный, как мел, что вполне понятно, с него первого спросят за случившееся. Большинство придворных в панике и спешке покидали свои покои, этот болван и не попытался их остановить. Мчась в крыло королевских покоев, я ожидал увидеть многое, вплоть до кровавого месива, но то, что я увидел, поразило меня настолько, что мне не хватило всех слов в культурном и некультурном лексиконе.

Наш принц, второй по счету и первый по идиотизму, Антоний, восседал на позолоченном горшке в одной рубашке. Справа от него водили хоровод целители, они очень громко и шумно решали, чем «травить» нашего мученика и страдальца. Выглядел при этом второй сын короля не очень: круги под глазами, при этом он как будто высох, за раз потеряв несколько килограммов, и стал похожим не на двадцатипятилетнего ловеласа, а на подростка–хиляка. Слева на огромной кровати восседали почти голые женщины, целых пять штук. Лицо каждой весьма красноречиво отражало желание находиться где угодно, но не здесь.

– И что здесь происходит? – поинтересовался я после долгой паузы, в течение которой пытался подобрать нужные, допустимые цензурой слова. – Больше всего меня интересует: почему жертва покушения восседает на горшке?

– Принца отравили! – почти слаженным хором воспели целители под аккомпанемент весьма характерных звуков, издаваемых королевским отпрыском наполняющего позолоченный горшок.

– Это не объясняет, почему он… на горшке. Сколько он, кстати, уже там сидит? – спрашиваю у целителей. Но сама жертва вдруг подала признаки жизни:.

– Может, у меня спросишь, урод?! – отпрыск короля, кажется, совсем оборзел, мне пришлось сдержать свой огонь, хотя желание поставить мелкого гада на место настойчиво вертелось в моей голове. – Ты вообще, где был?! Меня отравили еще вечером, а уже скоро полночь! Ты должен защищать меня! А ты чем занимался?!

Мало того, что этот мелкий поганец в четыре раза младше меня, так еще и права отпрыска короля качает! Ох, если бы