Книга Пережить. Наука и искусство долголетия - Peter Attia

можем избавиться от простуды. Его собственное тело излечило рак. Как-то так.

В то время эта идея была далека от основных направлений исследований рака. Но Розенберг подозревал, что затеял что-то важное. В книге "Преобразованная клетка" рассказывается о стремлении Розенберга использовать иммунную систему для борьбы с раком. Однако, несмотря на небольшие успехи, которые случались то тут, то там, феномен, уничтоживший опухоли Джеймса ДеАнджело, оказался неуловимым: в течение первых десяти лет ни один из пациентов Розенберга не выжил. Ни один. Но он все равно продолжал работать.

В качестве хирурга-онколога он преуспел больше, чем в качестве исследователя рака: в 1985 году он оперировал президента Рональда Рейгана, удаляя раковые полипы из его толстой кишки, и все прошло хорошо. Но целью Розенберга было устранить необходимость в операциях по удалению рака. Наконец, в середине 1980-х годов ему удалось добиться успеха - ровно настолько, чтобы не останавливаться на достигнутом.

 

-

Как только я прочитал книгу "Преобразованная клетка", будучи студентом-медиком, я понял, что хочу стать хирургическим онкологом и что я должен работать со Стивом Розенбергом. Рак занимал мои мысли еще до того, как я подал документы в медицинскую школу. Во время учебы в аспирантуре, проходя подготовительные курсы для поступления в медицинский институт, я работал волонтером в детском онкологическом отделении больницы общего профиля в Кингстоне (Онтарио), проводя время с детьми, которые проходили лечение от рака. К счастью, детская лейкемия - это одна из областей, где "Медицина 2.0" добилась реального прогресса. Но не все дети выжили, и храбрость этих детей, боль, которую они и их родители перенесли, и сострадание их медицинских бригад тронули меня сильнее, чем любые инженерные или математические задачи. Это подтвердило мое решение перейти от инженерии к медицине.

На третьем курсе медицинской школы мне представилась возможность провести четыре месяца в лаборатории Розенберга, в эпицентре американских исследований рака. К моменту моего приезда прошло почти три десятилетия с тех пор, как в 1971 году Ричард Никсон объявил национальную войну против рака. Изначально надеялись, что рак будет "вылечен" в течение пяти лет, к двухсотлетнему юбилею. Однако рак упорно оставался непобежденным и в 1976 году, и к тому времени, когда я закончил медицинскую школу в 2001 году. И сегодня, по большому счету.

Источник: Национальный институт рака (2021).

 

Несмотря на более чем 100 миллиардов долларов, потраченных на исследования Национальным институтом рака, и еще многие миллиарды, выделенные частной промышленностью и общественными благотворительными организациями, несмотря на все розовые ленточки и желтые браслеты и буквально миллионы опубликованных работ в базе данных PubMed, рак является второй основной причиной смерти в США, сразу после болезней сердца. Вместе эти два заболевания являются причиной почти каждой второй смерти американцев. Разница в том, что мы достаточно хорошо понимаем генезис и развитие сердечно-сосудистых заболеваний, и у нас есть эффективные средства для их профилактики и лечения. В результате с середины двадцатого века смертность от сердечно-сосудистых и цереброваскулярных заболеваний снизилась на две трети. Но рак по-прежнему убивает американцев почти с той же скоростью, что и пятьдесят лет назад.

Мы добились определенных успехов в борьбе с некоторыми видами рака, в частности с лейкемией (особенно с детской лейкемией, как я уже отмечал ранее). Для взрослых, больных лейкемией, десятилетняя выживаемость по адресу увеличилась почти вдвое с 1975 по 2000 год - с 23 до 44 процентов. Выживаемость при лимфомах Ходжкина и неходжкинских лимфомах также увеличилась, особенно при первой. И все же это относительно небольшие победы в "войне", которая не была особенно успешной.

Как и сердечно-сосудистые заболевания, рак - это болезнь старения. То есть с каждым десятилетием жизни он становится все более распространенным, как показано на рисунке 6. Но он может быть смертельно опасен практически в любом возрасте, особенно в среднем. Средний возраст постановки диагноза "рак" - шестьдесят шесть лет, но в 2017 году среди людей в возрасте от сорока пяти до шестидесяти четырех лет умерло от рака больше, чем от болезней сердца, печени и инсульта вместе взятых. В этом году, если последние тенденции сохранятся, на эту же возрастную группу придется почти 40 процентов из примерно 1,7 миллиона новых случаев рака, которые, вероятно, будут диагностированы в Соединенных Штатах, согласно данным Национального института рака. Однако к тому моменту, когда рак обнаруживается, он, вероятно, уже прогрессирует в течение многих лет, а возможно, и десятилетий. Когда я пишу эти строки, я с грустью думаю о трех своих школьных друзьях, которые умерли от рака за последние десять лет, и все они были моложе сорока пяти лет. Мне удалось попрощаться только с одной из них до ее смерти. У каждого, кто читает эту книгу, наверняка есть несколько похожих историй.

Проблема, с которой мы сталкиваемся, заключается в том, что, как только рак обнаружен, у нас нет высокоэффективных методов его лечения. Наш арсенал средств ограничен. Многие (хотя и не все) солидные опухоли можно удалить хирургическим путем - эта тактика была разработана еще в Древнем Египте. Сочетание хирургии и лучевой терапии довольно эффективно в борьбе с большинством локальных солидных опухолей. Но хотя мы довольно хорошо освоили этот подход, мы, по сути, исчерпали свои возможности по лечению рака таким способом. Мы не получаем больше сока из выжимки. А хирургия имеет ограниченное значение, когда рак метастазирует, или распространяется. Метастатические раковые опухоли можно замедлить химиотерапией, но они практически всегда возвращаются, часто более устойчивые к лечению, чем когда-либо. Нашим критерием успешного лечения пациента или ремиссии обычно является пятилетняя выживаемость, не более того. Мы не смеем произносить слово "излечение".

Вторая проблема заключается в том, что наша способность выявлять рак на ранних стадиях остается очень слабой. Слишком часто мы обнаруживаем опухоли только тогда, когда они вызывают другие симптомы, а к этому моменту они уже слишком запущены, чтобы их можно было удалить, или, что еще хуже, рак уже распространился на другие части тела. Я много раз видел, как это происходило во время моего обучения: мы удаляли опухоль (или опухоли) пациента, а через год он умирал, потому что тот же самый рак распространился в другом месте, например в печени или легких.

Этот опыт лежит в основе нашей стратегии борьбы с раком, состоящей из трех частей. Наше первое и самое очевидное желание - не заболеть раком вообще, как столетние люди, другими словами, профилактика. Но профилактика рака - дело непростое, потому что мы еще не до конца