Книга Шаровая молния - Андрей Горин

в ресторан.

Петя похвалил себя за то, что заранее подготовился. Так-то они и вдвоём с Фёдором отмахались бы от сутенёров, но надо было преподать им урок. Петя позвонил в Опорный пункт милиции, где дежурили несколько парней, которых они с Николаем оформили внештатниками и те согласно имеющегося плана выдвинулись на подмогу. Сначала парни заскочили в будущую Пирожковую, где согласно указанию Пети дежурили Рафик, Сашок и ещё несколько парней из его команды, а затем двинули к ресторану. Места вокруг ресторана были им хорошо знакомы, поскольку до родного Глебучева оврага оттуда было рукой подать, и парни спрятались недалеко от входа в ресторан в одной из подворотен.

Шустрый Сашок заскочил в вестибюль и через Фёдора, с которым был знаком, передал Пете, что они уже на месте. После чего Петя подошёл к столику сутенёров и предложил тем выйти перетереть.

Когда Петя вышел в вестибюль, то Сашка там уже не было. Подошедший Фёдор поинтересовался, нужно ли ему пойти вместе с Петей, но тот отказался. Вышли на улицу, и один из сутенёров предложил немного отойти в соседний двор, чтобы не устраивать разборки на глазах у людей. Петя доверчиво согласился и глаза подонка опасно сверкнули, он уже праздновал победу.

«Ничего не подозревающий Петя» подобно телёнку на поводке шёл прямо в подготовленную ловушку. Пройдя в глубину тёмного грязного двора, противники Пети резко остановились и развернувшись презрительно уставились на Петю. Краем глаза тот заметил какое-то движение на входе во двор и, кинув взгляд себе за спину, увидел, как во двор неспешной походкой входят пятеро парней приблатнённой внешности.

— Ну что? Кабздец тебе мудила! — оскалился один из сутенёров.

Петя не стал тратить время на слова и привычно мощно пробил ничего не ожидающим придуркам два прямых, отлично поставленных удара, прямо в челюсть. Отчего оба дуболома отключились и осели мордами вперёд прямо в грязь не отличавшегося особой чистотой двора. Петя ловко перепрыгнул через поверженных противников и развернулся к их дружкам.

— Опа! — удивлённо крякнул возглавлявший компанию вновь прибывших, крепкий татарин лет двадцати с типичными для борцов деформированными ушами и крепкой как у быка шеей. — Чемпион, ты, что ли⁈ — узнал он Петю.

Петя опознал в говорившим Равиля, тоже мастера спорта, но по самбо. Хороший борец и крутой парнишка. Приятелями они не были, но вращались в одних кругах и отношения у них были ровные.

— А ты чего тут? — озадаченно протянул Равиль.

— Да так, поссать вышел, — неопределённо пожал плечами Петя. — А это чо, твои корефаны? — кивнул он, на начинавших приходить в себя сутенёров.

— Да какие они мне дружки, — презрительно сплюнул Равиль. — Гондоны штопаные. Но дело не в них, а в том, что ты не в свои дела влез.

— Это кто так решил? — спокойно поинтересовался Петя.

— Да чо с ним базарить, гасить его надо, — заплетающимся языком пробормотал один из немного очухавшихся и с трудом удерживающихся на ногах сутенёров. Ресторан, это наша территория, а он по беспределу влез.

— Это с хера ли теперь здешние места вашей территорией стали. И с каких это пор ушлёпки, которые дырочным бизнесом занимаются, реальным пацанам предъявлять стали, — презрительно возразил Петя. — И вообще, жопе слова не давали. Так что помолчи, не с тобой разговаривают.

— Да чо с ним базарить, он один, а нас семь человек, говорю же, гасить его надо, — опять влез тот же сутенёр.

— Ты, что ли, со мной махаться собрался, чмо болотное? — насмешливо поинтересовался Петя. — Да и с математикой у тебя явно проблемы, — и Петя кивнул на входную арку двора, через которую входили пятеро бойцов во главе с Рафиком.

— О, Рафа! И ты здесь, — поприветствовал вновь прибывших Равиль.

Тем временем бойцы Пети встали полукругом за спинами противников и двое из них достали так хорошо зарекомендовавшие себя в предыдущей разборке обрезанные черенки от лопат, недвусмысленно демонстрируя свои намерения.

— Погодь, пацаны, — поднял руку Равиль. — Мы тут махачем, всё равно дело не решим. Ты пойми Петя, это бизнес, и вы в него влезли. Неважно чья территория, но люди здесь уже работают, у них всё схвачено, и эти два мудака просто присматривают за девочками. Не они решают. Я тебе всего сказать не могу, но там очень серьёзные люди в доле и не только блатные. Если чо, то потом не говори, что я тебя не предупреждал, и что разборки пошли не по-пацански. Это бизнес, тут другие понятия.

— Ну тогда и ты пойми меня Равиль. С вами обсуждать эти дела получается бессмысленно. Пусть тогда те, кто над этими придурками стоит, выходят на разговор. С ними и будем решать, — возразил Петя.

— Ну смотри, я тебя предупредил, — развёл руками Равиль. — Давай тогда так. Во вторник в десять вечера, на пустыре за Хлебокомбинатом.

— Замётано, — согласился Петя.

Его бойцы расступились, и пацаны Равиля вместе со жмущимися к ним сутенёрами направились к выходу из двора. Петя стоял и задумчиво смотрел им вслед.

Глава 20

Солнце в бокале

Детство заканчивается тогда,

когда мама перестаёт прятать от тебя конфеты,

а папа начинает прятать коньяк. ©

Кому ж у нас в стране не известна расхожая фраза: «Моя милиция, меня бережёт…». А некоторых даже и стережёт, ну тех, кто от неё не уберёгся. В общем, заботится о народе, как может. А если ты скажем, сам работаешь в этой самой милиции. То кто о тебе бедолаге позаботится? Правильно — никто. Кроме тебя самого. Вот и крутился Николай, как мог. И в последнее время, благодаря Пете, это у него неплохо получалось.

Всегда неприветливое здание РОВД начинало Николаю даже нравиться. Ведь он теперь не просто отбывал повинность и получал звиздюлей от начальства, а как теперь стало модным говорить — делал дела.

Да и по основной работе он теперь вместо мальчика для битья, был вполне себе крепким середнячком. Оказалось, что внештатники, это очень даже большое подспорье в работе. Теперь он успевал за пару часов переделать все рабочие дела и заниматься делами, которые приносили деньги.

Кроме того, к парням часто заглядывали их подружки и просто знакомые девчонки, против чего участковый особо не возражал, но поставил условие, чтобы те помогали с бумажными делами. Так что теперь весь документооборот был в Опорном пункте на уровне. Все протоколы, объяснительные были написаны приличным, разборчивым почерком, документы были подшиты в аккуратно надписанные папки. Да и в целом в опорнике стало уютней. Николай разорился на металлический электрочайник советского производства, девчонки натащили разномастных стаканов и чашек. Николай выделял небольшие деньги на хозрасходы и к чаю всегда теперь было печенье, вафли и дешёвые конфеты.

Так то, теперь с помощниками и кучей информации от пацанов Пети, лейтенант мог бы и в ударники выбиться. Но хитромудрый Аркаша посоветовал ему не выделяться. Надо быть как все, и не привлекать к себе внимания. Обычный средний участковый, основа и опора советской правоохранительной системы.

Привычная утренняя суматоха, затем общая оперативка участковых, всё шло по накатанной. Затем начальник Отдела направился в свой кабинет, в котором ещё некоторое время толпились, не посвящённые в таинство и спешащие завизировать у начальства срочные бумаги или просящие назначить время для приёма по текущим делам, обычные участковые. Наконец, все посторонние удалились и в кабинете остался только ближний круг.

Привычно расселись за столом и занялись обсуждением насущных дел, в полном соответствии с учением марксизма-ленинизма о том, что во главе всего стоит экономика. Сперва базис, а потом уже надстройка. Поэтому начали со священнодействия передачи начальству отчётов об экономических успехах. То бишь с передачи ГлавБуху конвертов с этой самой отчётностью, в средних и крупных купюрах.

Переданный Николаем конверт начальник в этот раз открывать не стал, но спросил:

— Сколько в этот раз, Николай?

— Пятьсот, — с чувством собственного достоинства ответил участковый.

— Вот, учитесь мужики! — поднял палец ГлавБух. — Растёт человек, прямо на глазах. Глядите, вам ещё на него равняться придётся.

Окружающие смотрели на Никола одобрительно, некоторые даже с завистью.

— Как там у тебя дела с Пирожковой и рынком? — поинтересовался начальник.

— Движется.