Книга Жена на выход - Вероника Лесневская

Он недовольно рыкнул, рывком поднял меня под бедра, легко, словно пушинку, вынуждая обхватить ногами его талию и лихорадочно вцепиться руками в плечи, чтобы не упасть. Будто в тумане, я не понимала, куда он меня несет, на ходу терзая поцелуями и слегка покусывая шею. Сейчас я вообще плохо ориентировалась в пространстве.

Вдруг я уткнулась в острый край столешницы, охнув от неожиданности. Макс, не отрываясь от меня, одним движением руки смахнул все, что лежало на поверхности, и усадил меня на стол, устраиваясь между моих ног.

Я испуганно отодвинулась от него, все еще пытаясь сопротивляться, и выставила руки так, чтобы не упасть назад. Но пути для отступления не было. Макс приблизился вплотную и, заключив в крепкие объятия, судорожно рванул меня к себе, заставляя проскользить по гладкой столешнице до самого ее края.

— Макс, нет… — на выдохе просипела я.

Игнорируя этот слабый протест, горячие мужские руки смело и откровенно блуждали по моему телу в каком-то сумасшедшем танце.

— Не останавливай меня, дьяволенок, — хрипло попросил Стравинский, осыпая меня поцелуями, что мелкими разрядами тока проникали в мою кожу, вырывая из груди нескромные стоны. — Не выйдет… Сегодня ты моя! И плевать, что будет завтра, — внезапно услышала треск ткани, и то, что раньше было моим кружевным бельем, слетело на пол ненужной тряпочкой.

Мысли окончательно спутались в голове, когда Макс вернулся к моим губам, не позволяя даже сделать вдох. Потом спустился горячими поцелуями по шее — и еще ниже, к груди, заставляя мое тело предательски выгнуться ему навстречу. Макс же воспринял это как призыв к действию…

Словно откуда-то издалека до меня донеслись звяканье пряжки его ремня и глухой шорох брюк. Чересчур резкое вторжение заставило меня всхлипнуть, поморщившись от легкого жжения внутри. Макс сам задавал темп, быстро, властно, грубо…

Одной рукой давил на поясницу, а вторую положил на мой затылок, запустив пальцы в волосы, и зафиксировал мою голову так, чтобы я не могла отвернуться. Теперь наши лица были напротив. Макс как будто хотел, чтобы я неотрывно смотрела на него. Он словно пытался заявить свои права на меня, клеймить, оставить метку…

Что-то неправильное было во всем этом, но смешанные ощущения возбуждения и боли мешали мне понять, что именно не так. Внезапная догадка вспышкой озарила мой затуманенный разум. Макс все еще злится на меня, даже сейчас… Злится за то, чего я не делала…

— Макс! — рвано выдохнула ему в лицо. — Не… наказывай… меня! — было тяжело говорить, пока он не замедлился, наконец, прислушавшись. — Просто… люби! — пользуясь короткой передышкой, обхватила ладонями его лицо. — И плевать, что будет завтра… — вернула его же фразу.

Макс замер и прижался своим покрытым испариной лбом к моему, ослабив руку на затылке, словно передавая мне инициативу.

Было похоже, что мы опять заключаем сделку, сроком на одну ночь… Возможно, я пожалею об этом. Нет, знаю наверняка, что пожалею… Но это будет потом… А сейчас…

Я нежно прильнула к его губам, постепенно углубляя поцелуй, буквально по крупицам пробуждая в этом чужом мужчине моего прежнего Макса, трепетного, внимательного. Почувствовав, что он мне поддается, немного неловким движением сняла с него рубашку и провела руками по мощному торсу, царапая ногтями пылающую кожу.

Я как будто приручала зверя, при этом сама изнывая от желания… Макс ласково гладил меня по спине и тяжело дышал, глядя на меня почерневшим и обезумевшим от страсти взором. Не в силах больше терпеть, сильнее обвила ногами его талию и, сама от себя такого не ожидая, толкнулась вперед, чувствуя, как крепкие мужские руки лихорадочно сжались на моей пояснице…

Нет, зверь внутри Макса никуда не делся — он, все больше распаляясь, напоминал о себе страстными движениями и голодными ласками. Но теперь это был мой родной зверь. Тот самый, которого я полюбила два года назад…

Мои крики прозвучали в унисон с его приглушенным рычанием. Мы еще долго не могли восстановить дыхание, не выпуская друг друга из объятий. Внутри меня прокатывались импульсы наслаждения, заставляя тело вздрагивать, а сердце — безумно колотиться.

— Я скучал, — хрипло шепнул Макс, зарывшись носом в мои волосы.

— И я, Макс, я тоже… — просипела ему в шею.

Он аккуратно отстранился, взглянул на меня с теплой улыбкой и, убрав влажные пряди с моего лица, трепетно поцеловал в губы. Без слов взял на руки и направился со мной в сторону спальни. Кажется, Макс не собирался меня отпускать этой ночью. А я была не против его сладкого плена…

Выход девятый

Глава 1

ОАЭ — Россия

Максимилиан

Это была первая ночь за последнее время, когда меня не мучили кошмары. Словно судьба, наконец, все расставила по своим местам — и мой разум успокоился.

Приоткрыл глаза и с улыбкой взглянул на мирно спящую в моих руках Карину. Я боялся пошевелиться, чтобы не разбудить ее, и, кажется, даже дышал через раз. Она лежала на боку, повернувшись спиной ко мне и крепко обхватив мою ладонь, покоящуюся на ее плоском животике, будто опасалась, что я уйду. Голову умостила на мое предплечье, отчего, признаться, у меня уже онемела рука, однако убирать ее не спешил, не желая спугнуть момент. Растрепанные волосы дьяволенка волнами разметались по подушке, огненными языками добрались до моей груди, шеи и подбородка, щекоча кожу. Карина словно пыталась взять меня в плен, заполнив собой все вокруг, да только я и так уже давно ей сдался.

Сделал глубокий вдох и, зарывшись носом в ее пламенную копну, выдохнул в затылок: "люблю", сам испугавшись своих слов. Дьяволенок промурлыкала что-то сквозь сон и сладко потянулась, еще сильнее вжимаясь в мое тело. Импульсивно скользнул рукой по ее животу, лаская бархатную кожу, и невесомо поцеловал в плечо.

Карина прокрутилась в моих руках и, развернувшись ко мне лицом, обняла, уткнувшись носом в шею. От ее размеренного, но такого горячего дыхания по коже молниеносно пробежал табун мурашек.

Поглаживая рыжую макушку и перебирая пальцами непослушные локоны, я ненароком бросил взгляд на настенные часы и сначала не поверил своим глазам: мы проспали!

— Черт, — выругался, кажется, слишком громко, потому что Карина вздрогнула в моих объятиях. — Карина, хорошая моя, надо просыпаться! — наклонив к ней голову, прошептал на ухо и, не удержавшись, обхватил губами ее мочку, а потом спустился легкими поцелуями ниже, к ключице.

Карина отозвалась мгновенно, выгнулась мне навстречу, лаская ладонями шею и запуская пальчики в мои волосы. Нехотя отодвинулся от дьяволенка, но она томно посмотрела на меня, с улыбкой произнесла: "привет", — и, притянув к себе, прильнула к моим губам нежным поцелуем.

В этот момент остро захотелось наплевать на время, на утренний рейс, на Россию, а просто остаться здесь, наедине друг с другом. В конце концов, нам нужно поговорить и решить, как жить дальше. Хотя для себя я уже вынес вердикт. Карина будет моей — приговор окончательный и обжалованию не подлежит!