Книга Осколки серебра и льда - Лаура Кардеа

Принцесса плотнее кутается в красный плащ. Прохлада ночи превращает приятный легкий ветерок, обвевающий ее разгоряченные щеки, в сильный ветер, и она рискует замерзнуть.

– Да, немного, – честно признается она, и у меня даже мелькает мысль продлить наше пребывание здесь. – Но я с нетерпением жду, куда мы поедем дальше.

Опершись локтями на балюстраду, я наблюдаю, как Роуэн и Элирия помогают друг другу медленно подняться по лестнице в резиденцию. Очевидно, они напились ликера из меда и шиповника в одной из портовых таверн. При этом они громко распевают пьяную песню, которую принцессе явно не годится слушать, но она и сама выпила столько ликера, что ее щеки раскраснелись, а моральный дух ослаб.

– Сиф уже рассказывала вам о нашем маршруте?

Она откидывает локоны назад, чтобы пряди не падали ей на лицо, и мой взгляд падает на линии ее вытянутой шеи. В лунном свете кожа принцессы кажется такой же бледной, как моя, и гладкой, как мрамор. Но меня отвлекает Роуэн, который с грохотом падает на пятую точку, отчего Элирия разражается смехом.

– Да, конечно, – отвечает принцесса. А я уже и забыл, о чем спрашивал. – Но никакой рассказ не мог подготовить меня к тому, каким окажется Эретан, поэтому сейчас я даже не пытаюсь представить себе, какими будут города яров и племени Куаран.

– Когда вы поделились пирогами с теми детьми на рынке, то дали им ложную надежду, что их жизнь наладится, – говорю я. Мой голос наполовину заглушают крики Роуэна и Элирии, которые отчаянно пытаются войти во внутренний двор через каменную арку.

Принцесса хмурится, глядя на меня.

– Что вы имеете в виду?

– Вы ведь поняли, что эти дети были из бедных семей? Может быть, вообще нищие. Вы хотели им помочь, но ваше доброе дело ничего не изменит для них.

– А что тогда изменит? – спрашивает она. – Уверена, вы прилагаете большие усилия, чтобы помочь беднякам в вашем королевстве.

– Разумеется, – отвечаю я без колебаний. – Борясь с самими причинами: войны с другими королевствами, задержки поставок, непомерные сборы налогов. Уверен, эта скучная политическая работа кажется вам не такой героичной, как раздача пирогов. Но пироги утолят голод лишь на короткое время. Мои же решения помогут в долгосрочной перспективе.

Я ожидал, что она будет пламенно защищать свой поступок, но ее голос вдруг становится тихим.

– Вы, конечно, правы. Но маленький жест никогда не бывает лишним и никак не помешает большому плану. Иногда нужно совсем немного, чтобы память об этом сохранялась еще долго. Доброе слово, чуть-чуть внимания, кусок пирога.

Она поучает меня. У нее действительно хватает наглости меня поучать, да еще таким тоном, как будто я все равно не пойму ее точки зрения. Как будто ее наивность и доброта лучше моей рациональности и взгляда на великое целое.

Однако вместо того чтобы сжать кулаки и выплеснуть свою ярость, я сбрасываю со своих плеч плащ.

– Возможно, и то и другое может существовать бок о бок. Доброта и рациональность. – Я накидываю свой плащ ей на плечи, делая это так нежно, как только могу.

Она явно хочет что-то возразить, глядя на меня большими серьезными глазами. А я смотрю на нее, как она буквально тонет в слишком большом для нее плаще.

– Ха-ха, – звук вырывается из меня прежде, чем я успеваю его сдержать.

Ее глаза становятся еще больше. Чистейший янтарь в лунном свете.

– Вы только что засмеялись?

– Я бы не стал называть это смехом, – перебиваю я, чтобы разговор не зашел снова о моей предполагаемой улыбке. – Впрочем, если что-то за последние столетия и заставляло меня смеяться, так это ваш нелепый вид сейчас. – Быстро оглядываюсь на Роуэна, но тот храпит с открытым ртом на плече Элирии, так что не сможет упрекнуть меня за мои резкие слова.

Но принцесса совсем не обижается и лишь усмехается, плотнее укутываясь в мой плащ.

– Прежде чем высмеивать меня, примерьте что-нибудь из моего гардероба. Уверена, поединок нелепости выиграете именно вы. – Она бросает взгляд на мою талию. – С другой стороны, вы, помнится, что-то говорили о былом ношении корсетов. Кто знает, возможно, это будет выглядеть лучше, чем я предполагаю?

– Только, пожалуйста, не воображайте… – начинаю я, но тут она оборачивается к Роуэну и Элирии и неожиданно запевает первые строчки пьяной песни, которые, должно быть, успела запомнить. Роуэн вздрагивает, и они вдвоем начинают горланить во всю глотку. Этот установившийся почти мир между нами настолько важен, настолько хрупок, что я почти передумываю воплощать то, что собираюсь сделать через несколько дней. Но я должен это сделать.

Шиповник и ритуалы

Пятое марта

Верис

После Эретана мы отправляемся на юго-восток. Местность слегка понижается, и мы приближаемся к берегу. Мы мчимся по городам фейри, которые несколько проще и приземленнее по сравнению с Эретаном. Мрамор и ледяное стекло здесь не так красивы, но города эти все равно очаровательны. В Дамурии, Кетархе и других маленьких городках фейри встречают нас с энтузиазмом, сопровождают во время прогулок, предлагают вкусный ужин и обращаются со своими просьбами. Я жадно впитываю любую информацию, стараюсь запомнить все, что слышу на аудиенциях и встречах с советниками, а также во время непринужденных под действием алкоголя бесед в тавернах. Дефицит товаров, споры по поводу границ, новые методы производства, сплетни. После третьего портового города Кисарга мы снова направляемся вглубь страны и поздно вечером должны прибыть в Истарею, деревеньку яров, где задержимся на несколько ночей.

Все настолько превосходит мое воображение, что мне сначала кажется, что мы заблудились. Яры, с их конечностями и когтями цвета слоновой кости, с их изящными телами и струящимися одеждами, смотрятся неуместно в этой деревне, построенной из узловатого черного дерева. Истарея располагается на причалах, тянущихся к широкой реке, бурное течение которой можно разглядеть в просвете между деревьями. Мы выходим из карет, и Энцекиаль, представитель яров, с которой меня познакомила на банкете Сиф, приветствует нас кивком у моста над краем водопада. Плеск многочисленных водяных колес заглушается шумом водопада. У меня колени трясутся при виде хрупких опор, которые яры каким-то совершенно необъяснимым образом установили на скалах и которые сейчас поддерживают тяжелый мост. На деревянных хижинах висят крошечные фонарики, излучающие теплый свет, а над самыми высокими деревянными башнями кружатся чайки. Просто рыбацкая деревушка, где я ожидала увидеть башни из слоновой кости.

– Яры на самом деле очень скромные, – шепчет мне Сиф, в то время как принц подходит и встает рядом с Энцекиаль. – За исключением их ритуальных одеяний. Все, чего у них в избытке, в нужное время они приносят в жертву речным богам.

У меня столько вопросов, но Энцекиаль ведет нас по причалу к прямоугольной площадке, которая, кажется, парит посреди реки. Со всех четырех сторон сюда сходятся причалы. Я хватаю Сиф за руку. Если вдруг дерево под нашими ногами треснет, потоки утянут нас за собой, в водопад. Но тут я вспоминаю, что однажды добровольно прыгала в одну из ледяных рек зимнего королевства. После такого, пожалуй, уже ничего не страшно.