Книга Архангел - Даниэль Зеа Рэй

Губы коснулись кожи на внутренней поверхности бедра. Пальцы стали развязывать узел на поясе халата. Язык заскользил за губами. «Пиши, Полли! Набирай текст!» Уоррен развел полы халата. Прохладным воздухом обдало грудь, и соски еще больше напряглись. Складка у бедра. Он провел по ней носом и поцеловал лобок. «Вверх, Уоррен! Тебе надо вверх!» Завел руки мне за спину и рывком придвинул к себе. Затем опустил ладонь на мой живот и заставил откинуться на спинку стула.

– Пиши отчет, Полли, – произнес насмешливо. – Не отвлекайся!

Губы между ног. Язык там же. И клитор вот-вот угодит в его рот. Я вцепилась пальцами в сидение стула. Случился выброс, и я едва слышно застонала. Уоррен подтянул меня еще ближе к себе, и теперь я уже почти лежала на стуле, а не сидела. Desima Уоррен или нет, но с мужем у меня такой феерии чувств от кунилингуса не было. Я начала стонать в голос (чего тоже раньше не было). Я же тихая. Тихая я! А Уоррен продолжал бесстыдно меня вкушать. Захотелось прикоснуться к нему, погладить по волосам. Ему нравится, когда его гладят? Я ведь не знаю. Ничего о нем не знаю. Протянула руку и коснулась его волос. Он втянул в рот мой клитор, и я сжала пальцы, блуждающие в его волосах. Он меня куснул, и я отпустила его волосы. Его ладони начали поглаживать мои бедра, губы устремились вверх. Лобок, живот, грудь, соски. Я знала эти места в своем теле, но то, как он к ним прикасался, вызывало дрожь и трепет. Как будто я чистый белый холст, на котором он кистью рисует мое наслаждение. Краска растекается, и ровные линии становятся шире, заползая за границы дозволенного и стирая грани у моих представлений о любви. «Рассвет». Какое точное слово подобрал мой отец. Это мой рассвет среди вечных снегов и льда, покрывающих толстым слоем мир моих фантазий и желаний. Это разводы красной краски на белоснежном полотне моей идеальной и лишенной эмоций жизни. И чем выше будет подниматься солнце из-за горизонта, чем больше Уоррен будет окунать кисть в красную краску, тем быстрее растает снег и треснет корка изо льда. Снежная Королева с глазами цвета литых медных дисков. Это я создала этот лед и снега, я спрятала за белой краской свою жизнь. Потому что, когда холодно и светло, ты всегда знаешь, чего тебе ждать и куда идти. Ты просто не позволяешь себе замерзнуть и идешь дальше. На белом фоне прекрасно видно, что хорошо, а что плохо. На белом видно, насколько грязным ты стал в пути.

– Поцелуй меня, – нежно прошептал Уоррен мне в губы.

«Полли, кто учил тебя целоваться?» – смеялся мой бывший муж на третьем свидании. «Это ужасно! Только не обижайся!» Говорила же, что он козел. И за него я вышла замуж.

– Нет, – ответила я.

Уоррен нахмурился и отстранился.

– Что значит «нет»? – произнес раздраженно.

– Мы ведь с тобой в любовь играем? – я искренне ему улыбнулась. – У тебя хорошо получается меня целовать. Мне нравится, как ты это делаешь.

– Значит, мы играем в любовь, да? – его лицо изменилось до неузнаваемости.

Он превратился в мужчину без эмоций. В того, кому все равно, что происходит. Я поджала губы.

– Как можно любить того, кого ты не знаешь? – произнесла тихо.

– Любовь – безусловна, Полли. Это разлюбить можно по каким-то причинам.

– Значит, ты меня любишь?

– Да. Я тебя люблю. И занимаюсь с тобой любовью. Безусловной. А для тебя это, судя по всему, только игра.

– У вас, хранителей, всегда все так просто! – улыбнулась я. – Сейчас люблю, а через пять минут ненавижу! А потом снова люблю, и опять ненавижу!

– Ты тоже хранитель, – ответил он.

– Я архангел, – склонила голову на бок.

– Ты моя Aisori, – нашелся он. – Сидишь передо мной в непристойной позе и получаешь удовольствие от процесса! Так что хорош заливать, Полли! Целуй, давай! – повысил тон он.

На лице появились эмоции. Злость, нетерпение, настороженность и… обида.

– Я плохо целуюсь, – ответила откровенно. – Отвратительно, если честно. Ты уже оценил мои умения. И тебя они не впечатлили.

– Может, я с выводами поспешил? – он вопросительно изогнул бровь.

Мне стало смешно. Я обвила руками его шею, притянула к себе и поцеловала. Чмокнула в сомкнутые губы.

– Еще раз давай, – пробурчал он.

Я снова чмокнула его. На этот раз не так сильно прижимаясь губами.

– Еще, – едва заметно, улыбнулся он.

Опять чмокнула.

– А по-взрослому? – он едва не засмеялся.

Я прижалась к нему губами, раскрыла их и нежно погрузила язык. Я старалась, но он не ответил на мой поцелуй. Отстранилась.

– Еще раз, – прошептал тихо.

Я снова поцеловала его с языком.

– Еще.

И опять.

– Расслабься и повтори, – попросил он.

– Я расслаблена, – прошептала тихо.

– Слушай, что говорю. Расслабься и повтори.

Я расслабилась и повторила.

– Ты зажата, – ответил он. – Расслабляйся. Я тебя не укушу, обещаю, – он улыбнулся.

– Лучше признай, что я плохо целуюсь, и тогда мы сможем продолжить.

– Полли, не бывает плохих учеников. Бывают дерьмовые учителя, – он опустил ладонь и окунул пальцы в… …меня. – Целуй!

Учитывая, что от движений его пальцев по моим складкам мне хотелось стонать, а не целовать Уоррена, миссия была под угрозой.

– Целу-у-уй! – повторил Уоррен.

Я наклонилась и начала его целовать. Он ввел в меня один палец. Накрыло его выбросом. Моя голова поплыла. Я касалась его губами и ласкала языком. И не задумывалась над тем, как я это делаю. Он ввел в меня второй палец и начал целовать в ответ. Я застонала и окатила его своим выбросом. У него мягкие губы. У него нежный язык. У него волшебные пальцы. Хочу его! Хочу! Хочу!!!

Он убрал руку, продолжая меня целовать. Стянул с себя боксеры и вошел. Меня обдало жаром с головы до пят. Пальцы на носочках подогнулись сами собой и стон вырвался из горла ему в губы.

Уоррен остановился. Прижался лбом к моему лбу.

– Как думаешь, я сейчас спокоен?

– Надеюсь, что нет, – прошептала тихо.

Он двинулся во мне, и я вдохнула.

– Контроль над собой – это навык, умение что-то показать, а что-то скрыть. Ты боишься показывать, поэтому теряешь контроль, – он снова двинулся во мне и остановился.

Как пытка какая-то. Хочу движений! Хочу секса, а не сеанса психоанализа!

– Злишься, – он улыбнулся. – Но разве мы куда-то спешим?

– Ты либо… – я почувствовала толчок и не смогла договорить. – Либо… – новый толчок.

Я застонала.

– Полли, – он коснулся нежно губами моих губ, – мы занимаемся любовью, а это – марафон, а не спринт.