Книга Вита. Книга вторая - Надежда Черпинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ей очень нравилась эта новая грань. И ей нравилась собственная уверенность в том, что больше никто не сможет сломать эту незримую связь, никто и ничто между ними теперь не встанет. Они прошли все свои круги ада, и больше нечего бояться.
– Кажется, планы Высших провалились… – холодно усмехнулась Ева, прижимаясь к любимому плечу чуть позже. – Хотели нас уничтожить морально… Но ничего не выйдет! Мы прошли это испытание.
– Как говорится, то, что нас не убило, – поддержал её Эрих, – скоро сильно пожалеет об этом… Потому что теперь наша очередь!
– Да, пора возвращаться в боевые ряды! – кивнула Ева.
– Давно пора. Я всё бросил… А там же конец света, – тяжело вздохнул Эрих. – Бросил их одних, без помощи, выгребайте, как хотите... Стыдно.
– Ничего, – успокоила Ева. – Главное, вернулся. Вот теперь посмотрим кто кого! У меня есть сильное желание отыграться за всё, что с нами сотворили!
– Поддерживаю, моя мстительная фея! – ухмыльнулся Эрих и потянулся к её губам за поцелуем.
5.
Когда-нибудь мы вспомним это,
И не поверится самим.
А нынче нам нужна одна победа,
Одна на всех – мы за ценой не постоим.
Булат Окуджава
– Доброе утро! Морфеус… Объявляй общий сбор…
Ева только что вышла из ванной и замерла, прислушиваясь к голосу Эриха. Не столько пыталась вникнуть в смысл разговора, сколько ловила оттенки интонаций. С облегчением отмечала, что к нему почти полностью вернулась привычная хладнокровная уверенность.
В знакомом кресле сидел тот самый, хорошо всем знакомый, Большой Босс, Сам, Дон, Шеф, Его Светлость и… Как там ещё его величают в Дружине?
Шон был прав, она смогла воскресить Эриха. А могла ведь и убить…
Ева теперь отчётливо понимала, что вот такие истерики для неё непозволительная роскошь. Кому много дано, с того и спрос большой. И если у неё такая власть над этим мужчиной, то она просто не имеет права на обиды и гнев. Он слишком важен, слишком нужен всему миру, чтобы позволять ему впадать в этакую «маленькую смерть».
И сама она тоже слишком важна, чтобы идти на поводу у врагов и предаваться отчаянию, в то время, когда всем нужна её помощь и сила.
– Да, конечно, и филиалы тоже… Всех это значит всех, – продолжал Эрих. – Давай через два часа, чтобы успели подтянуться даже с передовой. Вы с Нео тоже. Нет, со мной всё в порядке, но у нас на дворе апокалипсис, если ты не заметил… Заметил? Молодец, наблюдательный! Будет важный разговор.
Похоже, Эрих собирается объявить срочный боевой сбор. Они ведь планировали отправиться ещё раз к той загадочной двери в Запределье, пока не случилось вот это всё.
– Нет, её искать не надо. Никуда она не пропала, ты больше слушай Вейлу! – в голосе Эриха на миг промелькнуло едва уловимое раздражение. – Я сам ей скажу. Да, ты всё правильно услышал, Вите я скажу сам. Что Инари? Вот как… Нет, не знал. Да, догадываюсь, что стало причиной. Ничего, сами справимся. После планерки с тобой обсудим, как теперь безопасность Крепости обеспечить. Да, правильно, молодец! Но у меня ещё есть пара идей. Расскажу позже. Давай, Морф, собирайте всех! Как все будут на месте, сообщи мне!
Ева вышла в кабинет, как только он закончил разговор. Эрих скользнул по её фигуре взглядом голодного хищника и потянул на колени, как только она приблизилась.
– Смотрю, работа закипела во всю! – улыбнулась она, обнимая. – Люблю, когда ты такой…
– Какой?
– Деловой и властный! – Ева пафосно задрала нос.
– А я… – он поцеловал её в плечо, а потом в самый центр ладошки, – люблю тебя любую…
Заглянул в глаза, отводя за ухо ещё влажные после душа волосы.
– Лишь бы рядом была…
Ева вздохнула и потянулась к его губам, одаривая нежнейшим поцелуем.
Потом пару минут она просто сидела в тишине, упиваясь возможностью быть рядом.
– А что там с Инари? – Ева вспомнила наконец о том, что её насторожило в разговоре Эриха…
Тот сразу помрачнел.
– Мы лишились иллюзорной защиты, – сообщил он безрадостно, – потому что… лишились Инари.
Ева уже успела напугаться, но, как оказалось, с выводами она поспешила.
– Она ушла.
– Как ушла? Куда? – изумлённо уставилась на любимого Чернова.
– Ушла из Дружины. Не знаю куда, в Тонкий мир, наверное… – пожал плечами Эрих.
– Ничего не понимаю… Почему она нас бросила? – Ева действительно была поражена и расстроена. Сила Инари в их положении лишней не была. – Она больше не верит в нас? Сбежала, пока ещё можно?
– Не переживай, справимся и без неё, – попытался успокоить Эрих. – Нет, не в этом дело… Это из-за меня. Мы тут… повздорили, пока тебя не было, а я был немного не в себе…
– Что ты ей такого сказал, что она решила нас покинуть? – Ева поверить не могла.
– Я её выставил отсюда, – со вздохом признался Эрих. – Она явилась ко мне, утешить хотела…
– Ну… за тебя тут наверняка все переживали… – рассудила Ева. – Вот и пришла. Что такого-то?
А вот от следующей фразы Эриха, ей стало слегка дурно.
– Переживали-то все, – кивнул Эрих, скривившись. – Но вот в твоём облике заявиться пришло в голову только ей.
***
Пару дней назад…
Когда открылась дверь, он даже головы не повернул. Как смотрел в одну точку, так и остался.
Безразлично кто пришёл и зачем. На всё теперь наплевать. Он превратился в унылый труп, пустой, окаменевший, лишённый эмоций. Лишь иногда чувства возвращались невыносимой болью, ещё более невыносимым стыдом, чёрной горечью, ненавистью к себе, поистине сводившей с ума.
Обычные человеческие эмоции стали его персональным адом. Гореть в аду долго не получалось, они угасали, и оставалась серая, как пепел, пустота безразличия.
А потом он узнал шаги…
Резко вскинул голову, не поверил сам себе. Но это была она… Ева…
Она остановилась у стола, не решаясь подойти ближе, смотрела грустно исподлобья.
– Ты… Ты меня простила? – Эриху едва удалось справиться с голосом и задать этот вопрос.
Надежда забрезжила пока едва-едва, но он уже почувствовал, как забилось вновь сердце, как жизнь возвращается в «мёртвое» тело.
Она ничего не ответила, но подошла ближе, протянула руку, коснулась волос, и Эрих закрыл глаза, тая от нежных прикосновений. Она скользнула к нему на колени, оседлала и тотчас прильнула в страстном поцелуе. Так жадно целовала, словно хотела дать понять, как скучала.
И он откликнулся, притянул к себе, готовый разрыдаться от счастья.
