Книга Поцелуй Волка - Елена Безрукова

А это разговор с сыном… её тон, полный любви и нежности, пробил во мне какую-то брешь. Я даже не мог подумать, что Рита может быть такой — милой, женственной. Да, она, как и я сам, пошла не по той дорожке, но это не мешало ей быть хорошей матерью своим сыновьям.

Марго вышла из ванной, снова облачившись в рубашку за неимением другой одежды. Неловко себя чувствуя под моим взглядом, она невольно остановилась, едва войдя в комнату.

— Иди, ложись. Я пойду, поработаю в кабинете, — сказал я ей.

Я не хотел еще больше мучить её сегодня своим присутствием, пусть отдохнёт без меня. Да и мне теперь не хотелось спать.

Рита молча юркнула под одеяло и легла калачиком на самом краю кровати, чтобы как можно меньше иметь возможности соприкасаться со мной ночью. Это вызвало неприятное чувство досады.

С хмурым лицом вышел из комнаты, потушив свет.

Глава 25

В своём кабинете под бокал коньяка, я анализировал то, что происходит со мной. Однако, очень сложно разобраться в себе, когда тебя обуревают чувства и эмоции.

Зачем я держу её рядом? Ведь планировал всё по-другому.

Да, хотел провести с ней ночь, пользуясь её безвыходным положением. Но после этого планировал отправить её за границу на ПМЖ, чтобы не разболтала никому о бизнесе. С глаз долой. Я бы даже мог простить ей потерю денег — совершенно ясно, что этот предатель Егор Рите совсем мозги запудрил, и это его вина. Пусть молится, чтобы я не нашёл его никогда, сукин сын…

Но когда я вдруг понял, что она перед ним безоружна и беззащитна, в голове что-то щёлкнуло, и я пошёл на поводу у собственной похоти — сейчас она не сможет отказать. И что же теперь? Она проводит с со мной ночи, и звериное внутри меня довольно урчит. Но что делать с душой? Где-то очень глубоко свистит про радость взаимности.

«А чёрт, какая ещё взаимность! Совсем уже крыша поехала…» — одёрнул сам себя.

Зачем мне это надо? Да и не простит она мне никогда этого принуждения. Я был уверен, скоро насытится мой внутренний зверь, который с рыком желал её, и это наваждение пройдет. Я сделаю так, как и планировал ранее.

Утром меня разбудил стук в дверь. Прислуга принесла кучу разнообразных пакетов. Заглянув внутрь, я увидела одежду, обувь и бельё. Достала несколько вещей и поняла, что с размером угадали идеально, и собирал этот гардероб кто-то обладающий вкусом. Это не совсем то, что привыкла носить я, но из той же оперы — блузки, платья, юбки.

Видимо, Игорю надоела я, расхаживающая по дому в рубашке или единственном своём костюме, и ночью он сделал заказ. Точнее, конечно, не сам всё это выбирал, а отдал приказание кому-то из его персонала, что готовы были хоть всю ночь выполнять его поручения.

Что ж, так всё же легче — хоть свежую одежду одеть можно. С другой стороны, это явно говорило о том, что в ближайшее время он не планирует меня отпускать. Комната с каждым днём всё наполнялась новыми предметами, принадлежащими мне.

Он отрезал все пути для поисков меня родными, заставив сказать сыновьям, что всё в порядке. Они верят и не станут бить тревогу. Да и кто бы мог спасти мою грешную душу — только не стражи порядка! Эти-то точно ручные псы Игоря. Никто мне не поможет, пока властелин не наиграется, наконец. Расплата бумерангом прилетела в мою жизнь, так долго ломавшей судьбы молодых девушек…

Прошло три недели.

Жизнь текла своим чередом. Острых ощущений мне прибавляла игра в мужа и жену с Егором. Завидев бабушку, он, не стесняясь, мог взять за руку, обнять, притянуть к себе — в общем, всё то, чего обещал НЕ делать, когда я согласилась ехать с ним. Но рассказать всю правду бабушке я просто не могла, и поэтому приходилось играть в этом фарсе. Егор же даже был доволен возможностью касаться меня, не получив при этом тумаков.

Частенько, Егор не мог сдержаться и перегибал палку, из-за чего за спиной у бабушки вспыхивали ссоры.

Мы даже не заметили, что кричали довольно громко, стоя друг напротив друга.

Для правдоподобности ещё и поцеловал. Спустя пару мгновений, я начала пихаться руками. Краем глаза заметила, что бабушка потихоньку ушла, и отняла губы у Егора:

— Всё, прекращай, бабушка уже не смотрит…

Но того словно понесло, он забыл про всё на свете, впервые за эти недели осмелившись коснуться моих губ. Это в очередной раз снова начало отрывать ему башню, которая итак уже держалась на последних кирпичиках…

Я волком уставилась на него и тяжело дышала. Первая прервала контакт глаз я. Опустила их и попыталась прошмыгнуть мимо него.

— Подожди, — остановил он меня. — Хватит. Я с тобой полностью согласен.

Глаза его стали серьёзными, там ворочалась неподдельная боль, и что-то ещё, чего я не видела раньше.

— Меня задолбала эта игра, которая по мне же и бьёт. Скажи, тебе настолько противны мои прикосновения?

От столь откровенного вопроса и его напора я растерялась, и только молча смотрела на него круглыми глазами.

Остро отреагировав не моё молчание, и поняв по-своему, мужчина гордо вскинул подбородок:

— Довольно об меня вытирать ноги. Я выхожу из игры. Завтра же я подниму вопрос о нашем скорейшем возвращении в Россию. До отъезда нам лучше вовсе не общаться. Скажи бабушке, что мы поссорились, придумай что-нибудь. Хоть раз сама! Я привезу вас домой, и ты меня больше никогда не увидишь. Конечно, в ваш дом вы не вернётесь, и даже в тот же город мы не сможем поехать — но в Россию я вас верну. Ты можешь, не опасаясь, открывать дверь — я никогда в неё не постучу. Ты можешь абсолютно спокойно отвечать на телефонные звонки — я тебе никогда не позвоню. Я исчезну навсегда из вашей жизни… Я отпускаю тебя, Вика, — последняя фраза сорвалась губ, ломая голос.

Егор нервно сглотнул после пламенного монолога и ушёл, громко хлопнув дверью.

Я обняла себя, чтобы хоть как-то успокоиться, и понуро поплелась в комнату. Слёзы сами собой наворачивались на глаза, мешая разбирать ступеньки. Поднялась в комнату и плюхнулась на кровать, пытаясь переварить сказанное Егором. Вот же то, чего она так ждала — Волк отпускает меня. Но не радостно как-то…

Мы скоро поедем домой — замечательно. Но там не будет этого сильного мужчины рядом, а я успела привыкнуть. Что же это такое — Егор говорит то, о чём я так давно мечтала, а я не рада вовсе. Или я мечтала не об этом?..

Легкий стук в дверь прервал мои терзания.

Бабушка, глаза какие-то сочувствующие. Значит, она все слышала. Час от часу не легче…

Бабушка как всегда была очень мудрой и проницательной. А ещё она слишком хорошо знала свою внучку, чтобы я могла утаить от неё хоть что-то. Тем более — первые чувства.

— Да, — опустив голову, произнесла я. — Я не могу тебе всего рассказать, но Егор в начале нашего знакомства вёл себя со мной не лучшим образом.