Книга Мне нужен папа - Майя Чи

Ани обиженно опустила голову, затем легла и накрыла себя одеялом. Слёзы, тут же наполнившие её большие изумрудные глаза, скатились по щеке на подушку. У неё оставалась только одно оружие. Если он не клюнет и в этот раз, тогда смело можно было поднимать вопрос о расставании.

Степан тем временем умылся и привёл себя в порядок. Последние две недели он жил словно по сценарию, всё больше загоняя себя по работе, чтобы не думать о совершенно другой женщине. С того воскресенья они больше не виделись. А лицо плачущего ребёнка до сих пор стояло перед глазами. Однако он вновь отогнал это глупое видение, заставляющее его испытывать вину перед Натальей и Артёмом, и отправился завтракать.

После, уже находясь в дороге к объекту, что вскоре станет магазином, наполненным детскими игрушками, Степан связался со своим помощником. Джеймс сообщил, что завтра прилетает в Москву, где его и следовало встретить. А затем ему позвонил Тимофей, сообщив, что Ковалёв отозвал прошении о частичной опеке.

Степан оказался прав. Отец Ильи, как наверняка и мать, не были в курсе существования ещё и дочери. Хотя эта новость не столь страшна для него, как фотографии. В любом случае, теперь дело оставалось за малым — оплатить услуги адвоката, так как авансом одним он вряд ли бы остался доволен. А так как возвращаться рано домой Степан не желал, то Тимофей предложил встретится в его любимом грузинском ресторане. Заодно там можно было прикупить хорошее вино.

Итак, едва стемнев, мужчина отправился на встречу. Однако, стоило ему войти, как в груди всё похолодело. В глубине зала Степан увидел Дени, а подойдя немного ближе узнал в его спутнице Наталью. Девушка с блаженством поглощала порцию мороженого и о чём-то увлечённо рассказывала, то и дело посмеиваясь. На мгновения он даже засмотрелся на неё. Ей удивительно хорошо шёл бордовый цвет. А тонкая шея так и манила.

Степан отвёл взгляд от молодой женщины и направился к Тимофею, который как оказалось, тоже не сводил глаз с Наташи. Холод вмиг сменился жаром. Давно мужчина так не гневался и… ревновал. Именно, что ревновал, потому как один смотрел на неё, а другой флиртовал. При этом это всё выглядело настолько естественным, что упрекнуть женщину в неподобающем поведении язык не повернулся бы.

— Добрый вечер, — Степан занял место напротив Лугинина, а тот встрепенулся и подозвал к ним официанта. Они сделали заказ и пока несли еду, Тимофей передал некоторые бумаге с отчётом о проделанной работе, в то время как Степан достал папку и отдал адвокату. Тот лишь приоткрыл её и оперативно спрятал белый конверт с деньгами у себя в сумке. Хоть людей в зале было и немного, но светить денежными отношениями мужчины не хотели.

Тут Степан почувствовал на себе взгляд. Шестое чувство подсказало — на него смотрит именно Наталья. И то, как она быстро прошла мимо него, ему совершенно не понравилось. Ладно, Дени… С ним и в помине не было дружественных отношений, но она хотя бы могла поздороваться!

Он вспомнил опять воскресный день и сидящую в прихожей двухкомнатной квартиры женщину, что так рьяно обнимала плачущего сына. Её ласковое прикосновение, взгляд, полный нежности и боли…

— К чёрту всё! — бросил он небрежно на стол бумаги.

— Ты чего? — удивлённо вскинул брови Тимофей.

— Короче, ужин отменяется, — он бросил на стол большую купюру, затем схватил листы, и пожав руку Лугинину, кинулся вслед за сладкой парочкой. Однако, едва он вышел из ресторана, как автомобиль Дени отъехал.

Выругавшись на дождь, на брата свей девушки и вообще на весь чёртов день, Степан сел за руль своей машины и поехал следом. Правда, уже подъезжая по адресу Натальи, опомнился. Кто он такой, чтобы вмешиваться в их отношения? Что он скажет? Набьёт морду Дени? Мужчина нервно усмехнулся, убавил скорость и остановил машину у другого подъезда. Хоть детские качели во дворе многое загораживали, Степан прекрасно видел, как Дени целует её. И чем дольше смотрел, тем сильнее злился.

Боясь наломать дров, мужчина завёл мотор и поехал домой, видя перед собой этот злосчастный поцелуй и проклиная себя за тугодумство.

В доме брата тем временем царила идиллия. Когда Степан вошёл и увидел улыбающуюся Ани, то его передёрнуло. Но выносить на общее обозрение их истинные отношения не захотел, поэтому присоединился к столу, только попробовав пирога и попросив чаю. Правда, желудок так заныл, что пришлось ещё и перекусить нормальной едой.

Ани никак не могла отстать от него. Вначале спрашивала о том, как прошёл день, затем стала подавать ему салфетки и прочую ерунду, будто у него самого не имелось рук. Потом девушка взъелась на Лизу и по какой-то причине начала приставать к его брату, поднимая всё большую бурю негодования в Степане. И это была не ревность, на которую видимо и рассчитывала Ани. Мужчине стало за неё стыдно. И всё бы ничего, но Женя был совершенно не против, наоборот, словно кот, объевшийся сметаной, заглядывал в глаза девушке, совершенно не замечая растерянную Лизу. Когда женщина попыталась воззвать к их совести, случилось и вовсе странное.

— Лиза, хватит! — не скрывая злости, закричал Евгений. — Не позорь меня перед гостями!

Она не ожидала такого, но стоило отдать должное её чувству самообладания. Другая бы устроила скандал или же ударилась в слёзы. Однако Степан молчать не намеривался.

— Не смей кричать на беременную женщину! Единственный, кто тут позорит семью, это ты, малой! Увидел одну девку и уже не можешь уследить за своим дружком?

— Ты находишься в моём доме. Не забывайся.

— Я его послезавтра покину, как и Ани. А тебе ещё дитя растить. И не одно! Прочисти уши, остолоп! Лиза беременна!

Видя, что до брата наконец-то дошло, Степан схватил за ладонь свою девушку и мягко потянул за собой. У него вообще никогда не было привычки грубого обращения с женщинами, кем бы они не являлись.

— Что происходит, Ани? — едва закрыл за собой дверь, спросил он её.

— Это я у тебя должна спросить. Что происходит, Стёпа? — девушка скрестила руки на груди, тряхнула головой так, что убранные назад волосы небрежно легли на плечи и принялась ждать ответа.

— Прости, но я не намерен сейчас паясничать.

— А что ты намерен делать? Предложить мне расстаться? И это после четырёх лет отношений?

— Отношений? — слегка удивился Степан. — Ани, очнись, все эти четыре года нас связывал только секс, и, помнится, я тебе большее ни разу не обещал. Да и ты не особо горела желанием что-либо менять.

Девушка выдохнула пару раз, то прикрывая глаза, то вновь открывая их, словно отходила от шока.

— То есть ты хочешь сказать, что любая нормальная женщина согласится на такое? Думаешь, если бы я не ждала от тебя большего, то стала бы жить рядом с тобой? Ухаживать, стирать твои носки и прочее?

— Извини, конечно, — лицо Степана слегка исказилось от злости и негодования, — но ты ни разу не стирала мне ни носки, ни трусы и прочее! Стиральная машина прекрасно со всем справлялась сама. И не надо так на меня смотреть. Ужин из ресторана, квартиру убирала горничная, продукты я всегда закупал сам, а мои рубашки гладились в химчистке, либо за отдельную плату той же Ингрид. Так что нас связывал всегда только секс! А я подобные отношения перерос. Поэтому, да! Мы расстаёмся.