Книга Претенденты - Сергей Сизарев

– Я попробую, – нехотя согласился Графен. Похоже, он ошибался насчёт того, что ему конец прямо сейчас. Конец ему наступит в субботу. Потому что когда Марфа увидит Астру, она всё поймёт.

– Я приготовлю много вкусного. Что любит Астра?

– Клубничное мороженое, говяжьи стейки и крымское полусладкое, – сказал Графен правду.

– Она же ещё ребёнок, – удивлённо заморгала Марфа.

– Она тот ещё ребёнок! – угрюмо отозвался Александр.

Олежек появился на пороге в пятницу вечером – в форме суворовского курсанта, с многочисленными нашивками поверх фирменного кителя – «Покорителям марсианского Олимпа», «Рабочие отряды Энцелада», «Луна-сортировочная», «Союз православной молодёжи Солнечной системы», «Готов к орбитальному труду и планетарной обороне», «Лагерь отдыха Артек-Меркурий», ну и конечно же «Мой папа – космодесантник».

Они не виделись месяц – курсанты ходили на учебном фрегате «Палладий» к Венере.

– Исхудал весь, – всплеснула руками Марфа. – И на чем только штаны держатся?

– На эрекции! – горделиво ответил младший сын.

– Отец, глянь, дурачка вырастили, – сказала Марфа Графену.

Они все переобнимались и перецеловались, а потом пошли на кухню ужинать.

– Скоро у тебя будет сестрёнка, – подмигнула сына Марфа.

Тот скосился на её живот и сказал:

– Непохоже, что сестрёнка на подходе.

– Дурак, приёмная сестра. Мы удочерим осиротевшую девочку, дочь папиного боевого товарища, погибшего на Марсе.

– Она хоть красивая? – деловито осведомился Олежек.

– Посмотри, как твой сын себя ведёт, – сказала Марфа Графену.

– Он твой любимчик. Ты его избаловала. Лично мне больше нравится предыдущий, – отозвался Графен.

Олежек покраснел, но промолчал – суворовское воспитание дало о себе знать.

Астра не стала выбирать для этой встречи фальшивое лицо и осталась со своей настоящей внешностью – белокурой славянской девочки. Именно такой Графен и увидел её впервые, на «Либерти Уан» – тогда она назвалась Олесей. Астра надела простой льняной сарафан и белые босоножки на пробковой подошве, а на голову нацепила широкополую шляпу из цветной соломки. Погода стояла жаркая и сухая.

Графен представил Астру Марфе и сыну. Сели за стол. Еда была русская традиционная – блины со шпротами, окрошка на коле, рыбный пирог с тунцом. Марфа чуть ли не облизывала девочку – хвалила её и ухаживала за столом, подавая еду и напитки, а потом взялась показать Астре сад, и Графен понял, что она хочет поговорить с гостьей один на один. Отец и сын пошли в гараж – смотреть реактивный мотоцикл «Иж-Ямаха», оставшийся от деда – у мотоцикла опять что-то случилось с прямотоком. «Пердит, а не летит», как говаривал покойный отец Графена.

Марфа показывала Астре цветы – георгины, гладиолусы, хризантемы и, конечно же, астры. Так они удалились от дома и скрылись за вишнёвыми деревьями. Тут была площадка для бадминтона, надувной бассейн и колодец. Всё закачивалось сараем, к которому был прислонён ржавый одноместный автожир со сложенными лопастями.

Астра понимала, что сейчас будет серьёзный разговор, поэтому когда Марфа взмахнула рукой, чтобы отвесить пощёчину, девочка уклонилась без проблем – из разговоров с Графеном она знала об этой привычке его жены. В отличие от Александра, рожа у неё была не казённая. Раз не получилось с правой, Марфа тут же зарядила с левой, но девочка уворачивалась так ловко, словно ладони Марфы и лицо Астры были магнитами с одинаковой полярностью.

Разозлившись, Марфа пнула Астру – даже Графен говорил, что пинок жены – как у лошади, быстрый и сокрушительный, но и тут гадкая девчонка уклонилась так естественно, будто каждый день своей жизни провела с Марфой наедине. После нескольких пинков в пустоту они стояли напротив друг друга – Марта тяжело дышала, Астра держалась за живот – она много съела за столом, и теперь ей было тяжело вот так скакать.

– Да стой ты на месте, дрянь! – рыкнула сквозь зубы хозяюшка.

– Стара ты для таких вещей, мать, – отозвалась девочка. – Твой муж, и тот быстрее кулаками машет.

Марфа вновь ринулась в атаку – ей было всего лишь сорок, и вот сейчас было обидно. Они ещё немного покружили, всё-таки Марфа – для поддержания формы – занималась муай-тай и кёкусинкай, однако Астра продемонстрировала воистину фантастическую способность уходить от удара.

Наконец, Марфа утомилась и сдалась, бросая на Астру враждебные и удивлённые взгляды.

– Думаешь… – Марфа прервалась, чтобы продышаться: – я тебя не узнала? Это ведь тебя с Графеном я тогда встретила. У тебя было другое лицо, и у него тоже – я не знаю, как вы это сделали, но это были точно вы. И имя – Астра – я вспомнила. Ты тогда наплела, что твой отец овдовел… А потом по телефону насочиняла про то, что твой отец – Николай – погиб на Марсе, а Сашка о тебе заботится. И видео из парка – я видела его. Ты можешь заменить Сашке лицо и голос, но не можешь изменить то, кем он является. И то, как ты схватила дрон, а потом, когда Сашка тебя едва удержал… Что ты вообще такое?

Астра молча стояла напротив, а потом бросилась на Марфу и, прижав голову к её животу, оплела Марфу руками.

Та стала было отрывать Астру от себя, но тут девочка жалобно простонала «Мама!», и Марфу будто током ударило – прямо в сердце, насквозь. Ей стало так нестерпимо жаль эту маленькую лживую дрянь. Марфа никогда не любила слабых – когда она росла в пансионе воспитанниц министерства обороны, то всегда возвышалась за счёт унижения тех, кто слабее, но Астра не была слабой. Она была быстрой как пуля и цепкой как обезьяна. И ещё она смогла проникнуть в материнское сердце Марфы – место, которое было давно застолблено за четырьмя сыновьями.

Марфа заплакала, гладя Астру по голове и обнимая её в ответ. Она чувствовала, что у этой девочки в жизни было горе – она врала про себя напропалую, но горе нельзя подделать – его можно лишь замаскировать под другое горе.

В таком виде их и застал Графен – он пошёл в сад, обеспокоенный тем, что может случиться. Он боялся, что Астра попробует сделать Марфу своим конфидентом, пусть она и клятвенно пообещала не трогать его семью. И вот, увидев картину их духовного единения, он слегка расслабился. Похоже, Астра прокрутила один из своих психологических кунштюков и пробила жену на жалость.

Заметив Александра, Марфа и Астра разомкнули объятья и отодвинулись друг от друга.

– Саша, я заслуживаю правду, – сказала жена. – Вы уже навешали мне с три короба, а девочка вообще врёт как дышит… Но ты-то мне хоть не лги, прошу.

– Правда будет для тебя слишком тяжёлой ношей, – сказал Графен, скрипнув зубами.

– Никакая правда не тяжелее мучительной неизвестности. Кто эта девочка?

– Помнишь, я пару месяцев назад сбежал с Марса, по пути своротив три хеленмарских корабля? – спросил Графен.