Книга Чёрные зеркала - Анна Бахтиярова

В зелени глаз Ульриха вспыхнул гнев.

— А тебе не приходило в голову, что это основатели?

— Приходило, — не смутился Брайс. — Но зачем сразу думать о худшем?

Не знаю, что на это ответил бы мой полуведьмак (наверняка, нечто убийственное), однако помешал приход Элиаса — сердитого и нервного.

— Маркус говорит, Лилит просто погрузилась в глубокий сон. Как ее разбудить, он пока не знает, но уверен, что ей ничего не угрожает.

Я бы закатила глаза, коли б могла. Тоже мне специалист. Я вообще-то не сплю, а по Гвендарлин летаю, всех вижу и всё слышу.

— Если дела не столь плохи, откуда похоронный вид? — спросила Рашель.

— Да ну всех в пропасть, — прошипел Элиас и вытер взмокший лоб ладонью. — С Джеммой Паскуале вышел казус в зале зеркал. Пока она очереди ждала. На голову бабочка свалилась. Ну, пролилась краской. Как на балу на Лилит с Ульрихом. Только краска не алая, а синяя. В общем, многие на нас думают. Мол, это месть. И тут еще цвет треклятой краски. Будто послание. Хотя это сущей воды ведьмовство. Мы тут никаким боком. Но народ разве переубедишь. Мелочь это, конечно. Но осточертело быть виноватыми во всех грехах разом.

— Не переживай, у Джеммы хватает недоброжелателей, она — «популярная» личность в Гвендарлин, — успокоила Рашель. — Скоро народ начнет гадать, кого из местных ведьм благодарить за «развлечение». Магия-то не наша, а ведьмовская.

Элиас что-то ответил подруге, но я не слушала. Смотрела на единственного мага в комнате, способного организовать Джемме Паскуале упомянутое «развлечение». Но, кажется, Ульриха и самого огорошила новость. Он сидел, широко раскрыв глаза, явно не понимая, что приключилось с рыжей чертовкой и, главное, кто приложил к этому руку.

— А ты чего тут торчишь? — спросил Брайс Элиаса. — Разве сейчас не очередь выпускного курса заглядывать в зеркала?

— Там заминка. Из-за Джеммы. Мэтр Хогард снимает некий ведьмовской отпечаток, чтобы определить виновника. Директор попросил.

— Тогда нам всем и переживать незачем. Скоро он выяснит, кому из ведьм собирать дорожный сундук.

«МААААуууу!»

От оглушительного кошачьего вопля поплыла комната. Я даже не сразу сообразила, что кроме меня его никто не слышит. Остальные продолжали разговаривать, не подозревая, что где-то в замке Урсул отчаянно зовет на помощь. Или не на помощь? Кажется, это был сигнал для меня. Сигнал, чтобы немедленно возвращалась к телу. Я подчинилась и… странное дело… полетела не по коридорам, а сразу сквозь стены, полы и потолки. С сумасшедшей скоростью. Мебель, картины и ковры превратились в разноцветные пятна, мгновенно сменяющие друг друга.

«Маауууу!»

Повторный крик прозвучал жалобнее, но я была на подходе. Влетела в палату и…

Она зависла надо мной. Над другой мной. Призрачная женщина, сотканная из серебряных нитей. Я узнала ее. Мгновенно. Гвенда Ван-се-Рмун! Она явилась, чтобы завладеть «оболочкой». Занять мое место!

«Не смей!»

И откуда смелость взялась? Прежде основательница без проблем справлялась с противниками. В том числе, со мной. Я легкая добыча. Нечего противопоставить. И некого призвать на помощь. Урсул здесь — в палате. Но телесный кот не способен сражаться с духом, когда тот вне тела.

Однако всё сложилось иначе. Что-то изменилось с последней встречи. Гвенда при виде меня отшатнулась, не пожелав ни сражаться, ни защищаться. Рванула сквозь стену. Только шипящий шепот прозвучал:

«Твари… Ненавижу…»

Плохо понимая, что делаю, я ринулась следом. Но опоздала. Увидела лишь, как в соседней комнате на белой постели открывает глаза Летисия Дитрих. Вот только глянула на меня точно кое-кто другой. В ней самой не скрывалось столько ярости.

— Убирайся, Лилит София Вейн. Эту жизнь тебе не спасти…

Теперь испугалась я. Подумаешь, что Дитрих (точнее, ее тело) прикована к кровати. На меня никогда не смотрели с такой убийственной ненавистью. Я позорно отступила, а миг спустя очнулась в комнате за стеной. Проснулась, будто после долгого сна…

****

— Получается, основательница не сидела в теле воспитательницы, — Брайс почесал лоб. — И ее смерть по-прежнему загадка.

— Похоже на то, — протянула Рашель и в сердцах хлопнула себя по коленке. — Когда леди Клементина умерла, леди Дитрих лежала в целительском блоке. А с ней и Гвенда Ван-се-Рмун. Кстати, я оказалась права. Это моя защита сработала в ночь духа. Та «простенькая» ведьмовская магия. Из-за нее у основательницы начался припадок. Без сомнений.

Меня передернуло. Угу, та самая магия, что подействовала и на меня.

— Всё нормально, — прошептал Ульрих, почувствовав, что я дрожу. — Укутайся хорошенько.

Мы заняли один из залов неподалеку от библиотеки. Юмми не смогла бы составить нам компанию в темном секторе. А нам было необходимо ее присутствие. Не хватало только Элиаса, ушедшего с остальными учениками выпускного курса к зеркалам.

— Лучше подумайте вот о чем, — Юмми поднялась и прошлась по залу. — Почему Гвенда Ван-се-Рмун пытается убить леди Дитрих?

— Та знает что-то важное, — объявил Брайс уверенно. — Яснее ясного.

— Не факт, — лицо светлой девчонки исказилось. — Вдруг Гвенда не может покинуть живое тело? Вспомните, мэтр Риц погиб.

— Но Дюваль-то жив, — возразила Рашель и охнула. — Получается, основатель всё ещё в нём? Но тогда он отличный актер.

— Не сходится, Юмми, — вмешалась я, дрожа с головы до ног. Не от страха. После пробуждения жутко знобило. — Дарлин не заставлял Рица убивать себя. Он позорно сбежал, а мэтр только потом умер.

— Но он умер, — не сдавалась светлая девчонка. — Возможно, Дарлин сильнее Гвенды и способен убивать оболочку самостоятельно. А как только он уходит, покинутое тело не способно продолжать жить.

— Бррррр, — не выдержал Брайс. — Хватит обсуждать ужасы, на ночь глядя.

— Поддерживаю, — пробормотала я и закрыла глаза.

Хотелось тишины. Чтобы осталась только она и руки Ульриха, которые обхватили меня поверх пледа. Но чужие голоса не умолкали.

— Почему Элиас не возвращается? — нервно спросила Рашель. Не кого-то конкретно, а, скорее, саму себя.

Но ей ответил Брайс.

— Наверное, обсуждает с братом случившееся с Лилит. Нам всем интересно, что стряслось. Это новая способность, которую продемонстрировали зеркала, или происки основателей?

Способность? Умение превращаться в бестелесную сущность, которой страшится даже Гвенда Ван-се-Рмун?! Ну, спасибо!

Я всхлипнула. Громко.

Ульрих среагировал.

— Всё, хватит на сегодня. Возвращаемся в сектор. Лилит надо поспать…

Увы, со сном не сложилось. Рашель на кровати по соседству часа два как перестала ворочаться, а я всё лежала и лежала без сна. Не шевелилась, будто тело вновь осталось без сознания или… хм… без души. Только слезинки время от времени стекали по щекам и шее на ночную сорочку. Больше всего на свете хотелось, чтобы рядом оказалась мама. Обняла меня крепко-крепко и ни о чем ни спрашивала. Просто спела на ухо колыбельную…