Книга Лабиринты тьмы - Виктория Щабельник

— Скажи, я для тебя всего лишь безмозглый мальчишка? Наверное, ты в душе хохотала, когда я сказал, что хочу спасти миры от катастрофы. Тебе! Той, кто делала это играя.

— Нет. Но сейчас ты ведешь себя как капризный молокосос, который ищет на кого бы излить свои обиды, — не выдержала я.

Он рванулся ко мне всем телом, но эта попытка не увенчалась успехом. Не знаю, что Диазу наговорил Тирэн, но видимо тому удалось заронить кое-какие подозрения на мой счет.

— Я слышал, как легко ты играешь чужими жизнями. Скажи, хоть когда-нибудь ты воспринимала меня серьезно? Или это был просто способ узнать о прошлом мира?

— Какой ответ ты хочешь от меня услышать? — я прекратила бессмысленные попытки освободиться и обернулась на звук открывающейся двери. Как я и ожидала, в проеме показалась фигура Тирэна, за его спиной маячили двое охранников. Мы сейчас не на Даринии, значит, Тирэн уже начал наступление, и мы находимся в Квазаре.

— Моя лаэр-кони очнулась, — насмешливо констатировал он, — самое время обсудить то, благодаря чему мы здесь собрались.

— Странный способ вызвать на откровенность, — я как можно более презрительно уставилась на Повелителя, вызывая у последнего лишь смех.

— Любимая, если бы ты знала, как же мне не хватало твоей язвительности. Я мечтал о нашей встрече долгими одинокими ночами.

— Вот тут тебе вряд ли что-то обломиться, — совершенно забыв о присутствии Диаза, взорвалась я.

— Я опечален, — вздохнув, сказал Тирэн, — твой сообщник не спешит признаваться, кто указал ему путь на Даринию. А мне не терпится узнать имя предателя. Или предательницы.

Он язвительно посмотрел на меня.

— Неужели ты ждал от меня верности? — удивленно спросила я.

— Став моей лаэр-кони, ты взяла на себя ряд обязательств, которые не смела нарушать. Я дал тебе власть над своим миром, хотя знал, что не могу полностью тебе доверять. Но ты пошла на сделку с Дикими! Ты привела в мой мир чужака! И сейчас я узнаю, кто он такой.

— Ты не можешь этого сделать, — в глазах Диаза вспыхнули искорки торжества. Влезть в мой разум у тебя не вышло.

— Поэтому моя лаэр-кони, — подхватил Тирэн, — здесь и сейчас расскажет мне все, что так отчаянно до сих пор скрывала от своего Повелителя.

Он подошел к Диазу, доставая на ходу знакомый арбалет.

— Видишь, любимая, к каким порой средствам приходится прибегнуть, чтобы узнать правду! И как тяжело разочаровываться в тех, кому так хотелось верить.

— Тирэн нет, — я почувствовала, как на висках выступил пот, — убьешь его и ничего не узнаешь.

— Узнаю, — возразил Повелитель, — так или иначе, но я узнаю правду. Ее откроешь мне ты или его умирающий разум.

— Делай что хочешь, — Диаз со злостью смотрел на Тирэна, — все равно ничего не узнаешь от меня.

Видя, как напряглись пальцы Повелителя, готовые нажать на курок я закричала. Совсем потеряв голову, готова была умолять Тирэна не делать этого. Чувства, так долго сдерживаемые мною, прорвались, сметая все преграды, которые я воздвигала на протяжении всей жизни. Я кричала и плакала, просила и молила, ненавидя собственную беспомощность, проклиная Тирэна.

— Он тебе дорог? — я не заметила, как Повелитель подошел ко мне. Его губы пробежали по моему виску, руки поднялись и охватили шею, слегка поглаживая, — скажи мне.

— Не смей ее трогать, мразь, — голос, полный ярости заставил Тирэна усмехнуться.

— Чем тебя привлек этот мальчишка? На что ты готова ради него?

Рука Тирэна поднявшись по ноге, легла на бедро, слегка задирая платье, одновременно с этим, склонив голову, он впился в мои губы, кусая, причиняя боль. Я стала извиваться, пытаясь прервать нежеланный поцелуй и освободиться из его рук. Инстинктивно я прокусила ему нижнюю губу, за что получила пощечину, потом вторую, третью… Удары по лицу оглушили меня, но все же я услышала звук разрываемой ткани. Потом почувствовала, как сильные руки пытаются содрать платье. Моя воля была парализована, казалось, что я смотрю на себя и на все, что со мной сейчас происходит, со стороны. Я видела отчаянный взгляд Диаза, полный боли и ярости, его попытки вырваться из оков, раны, что он при этом себе наносил и поняла — нужно остановить это безумие любой ценой.

Почти теряя сознание в руках Повелителя, я едва слышно прошептала:

— Остановись, Тирэн, прошу тебя! Не делай этого! Не здесь.

— Тебя смущает твой любовник? — зло спросил Повелитель, хватая меня за волосы, заставляя посмотреть на Диаза. Вид того был страшен.

— Он мой сын, — почти крикнула я, рыдая, — мой сын!

XVI

Квазар

Дождь громко барабанил по оконному стеклу. Ночное небо то и дело прорезали молнии, вдалеке слышались раскаты грома. Обхватив колени руками я сидела на каменном полу, не замечая холода и сырости. Очнувшись совсем недавно одна в комнате, я долго не могла понять — где нахожусь и что со мной происходит до тех пор, пока не увидела на запястьях браслеты. Все возвращается на круги своя, а значит, моя жизнь сделала очередной крутой вираж и сбросила меня где-то посередине дороги.

Я не могла поверить тому, что сказала в камере — Диаз, мой сын! Верила ли я в это? Поверил ли Тирэн? Судя по ошарашенному взгляду, обращенному на меня после этих слов — поверил. И даже больше. Похоже, его это даже… смутило? На миг мне так показалось.

Нужно поскорее выбираться из этой передряги и поговорить с Диазом, все ему объяснить, если еще не слишком поздно. Он никогда не видел родителей и не очень хорошего мнения о своем отце. Что это — изощренный план Майрос, начавший претворяться в жизнь? Иди в Диазе говорит обида на то, что семья не смогла его защитить?

Дождь превратился в ливень, и этот шум за окном подействовал на меня неожиданно успокаивающе. Я прикрыла глаза, прислонилась головой к стене и плавно уплыла туда, где находила покой последние несколько ночей.

Он смотрел на хмурое ночное небо и думал о том, что, возможно проиграл. И это случилось уже давно — как только в его жизни появилась она. Тысячелетия вынужденного затворничества, ненависти, медленно разъедавшей душу изменила одна искра пламени, опалившая его очерствевшее сердце. Пламени, которое он должен загасить.

Его рука непроизвольно сжалась в кулак. Глядя на спящую женщину, он терпеливо ждал ее пробуждения, чтобы в очередной раз, заглянув в ее серые бездонные глаза прочесть роковой ответ.

— Ты обладаешь удивительным свойством, любимая, — открыв глаза, я увидела небрежно устроившегося на полу напротив меня Тирэна, — безмятежно спать, даже под угрозой смертной казни.

— Это упрек? — спокойно спросила я.

— Это восхищение, — Тирэн подался ко мне, но его остановил мой вопрос.

— Он жив?

Повелитель замер, сквозь маску невозмутимости проступило доселе невиданное мною выражение.