Книга Бывшие, или У любви другие планы - Татьяна Серганова

Пахло морозом, солнцем, хвоей и сладкой клюквой. Это, наверное, из-за букета, который мне подарил Корвил. Красивый букет. Необычный. А еще пахло чем-то знакомым и тревожным. Я не сразу поняла, что это кровь, и завозилась.

Кровь — это плохо. Это боль.

Уже не больно, — тихо ответил кто-то, тревожа завитки у ушка тёплым дыханием.

Щекотно.

— Прости.

Я счастливо вздохнула, отчего-то чувствуя себя в безопасности. Забытое чувство и такое родное.

— Я скучал по тебе, Сэм.

Селина. Почему ты так редко зовёшь меня настоящим именем? Разве оно плохое?

— Хорошее, красивое, — соглашается знакомый голос и еще крепче прижимает к себе. — Просто Селина ты для всех, а Сэм только для меня… Мне так хочется, чтобы ты была только моя.

Мне тоже хочется. Несмотря на боль предательства, на годы, разделившие нас, на Эйдана и всё остальное, мне хочется. Вот только я ему никогда об этом не скажу. Потому что его чувства — это огонь, в котором я уже сгорела и только недавно возродилась.

— Ты сама огонь. Яркое пламя, на которое можно любоваться вечно. Но я подожду. Подожду, когда ты снова начнёшь доверять мне. Сделаю всё для этого. А теперь спи.

Я и так сплю. Разве он не видит? Глаза закрыты, дыхание ровное. Я сплю, и он мне снится. Так хорошо, что он мне снится. Потому что сейчас я могу быть честной, искренней, настоящей, могу чувствовать его тепло и хоть немного побыть слабой и беззащитной.

— Сэм, — тихий шепот, вызывающий дрожь по телу и сладкую истому, от которой хочется улыбаться. Но я не могу улыбаться. Я же сплю.

— Спи.

Туман становится всё гуще, заволакивает сознание, и я окончательно растворяюсь, погружаясь в сладкий сон.

Пробуждение не менее приятное. Тепло, уютно, мягко и улыбка на губах. Не помню, что мне снилось, но настроение отчего-то хорошее и на душе так легко и спокойно.

До того самого момента пока не вспомнила, что произошло, где я и кто сейчас рядом со мной.

— Проснулась? — спокойно поинтересовался Архольд, на плече которого я так мило спала всё это время.

— Что ты делаешь? — я выпрямилась, быстро поправляя сбившуюся причёску и осматриваясь.

Оказывается, пока я спала, Дерек пересел на мою лавку, прижал к себе и еще укрыл пледом. Вот почему мне было так тепло.

— Сижу, — спокойно ответил тот, совершенно не смущаясь.

— Ты не должен был.

— Тебе было неудобно, хотелось спать, но дорога неровная. Я просто помог. Можно было и спасибо сказать.

— Спасибо, — пробормотала я, продолжая лихорадочно наводить порядок и только сейчас заметила, что экипаж остановился. — Мы уже приехали?

— Да.

— Но почему ты меня не разбудил?

— Разбудил. Просто ты не хотела вставать. Так сладко спала, — невозмутимо ответил мужчина.

Дерек разминал руку, которую я ему отлежала, и выглядел значительно лучше. Синяки и ссадины никуда не делись, но, по крайней мере, лицо вернулось к привычному оттенку, перестав пугать своей бледностью.

— Но теперь я проснулась и нам надо выходить, — взяв себя в руки, произнесла я, глубоко вздохнула и быстро оглядела себя. Сейчас бы зеркальце. — Как я выгляжу?

— Отлично. Как и должна выглядеть счастливая новобрачная, — неожиданно ехидно ответил Корвил.

— В глазах блеск, на лице румянец, губы припухли, волосы в беспорядке, а одежда измята.

— Ч-что? — округлив глаза, переспросила у него.

Но супруг загадочно промолчал, быстро открыл дверь и легко выбрался из кареты, протягивая руку. Приглашение я приняла, вышла следом и огляделась.

Зимой дни короткие и уже смеркалось.

Мы были во внутреннем дворе огромного древнего замка, выложенного из серого безликого камня. Толстые стены, узкие окна и острые башенки.

— Родовой замок Архольдов, — произнёс Дерек, крепко держа меня за ладонь.

Вырываться я не стала, продолжая осматриваться. И здесь мне придётся жить целый год. Невероятно, словно попала в одну из легенд, которых так много рассказывала нянюшка.

— Знакомство со слугами отложим до завтра. Ты слишком устала. А вот родственников обделить вниманием не удастся. Они уже здесь и так просто не отстанут.

— Я понимаю.

— Пойдём. Сейчас тебя проводят в наши покои.

— Н-наши? — выдохнула я, едва не спотыкаясь, хорошо, что Дерек всё ещё меня удерживал, иначе я бы точно упала.

В который раз за этот долгий-долгий день.

— Наши. Неужели ты забыла, что в Сангориа жуткие обычаи и правила, которые включают наличие одних покоев для мужа и жены?

Знала и понимала, почему матушка возмущалась этим обстоятельством и отсутствием личного уголка. Знала, но думала, что нас это не коснётся.

— Архольд.

— Клятва, Сэм, — Дерек вёл меня прямо к центральному входу. — Не забывай, что я связан клятвой. И теперь, если даже захочу, не смогу тебя коснуться. Без твоего согласия. Так что расслабься. Покои у нас одни, но гостиных две, как и две ванные комнаты, отдельные для каждого из супругов. Я найду, где мне ночевать, не привлекая внимания.

Вверх по ступенькам. Небольшая заминка у тяжелых створчатых дверей, которые практически сразу открыл дворецкий. Он был похож на всех дворецких — высокий, худощавый с ровной и прямой спиной, седовласый и невозмутимый.

— С прибытием, Ваша светлость.

— Добрый вечер. Селина, познакомься это наш дворецкий Фарцовски.

— Моё почтение, герцогиня, — тут же склонился тот в поклоне.

— Рада с вами познакомится, Фарцовски.

— Гости прибыли? — спросил Корвил, снимая пальто и помогая мне с верхней одеждой.

— Еще вчера. Её светлость герцогиня приняла на себя роль хозяйки замка на время вашего отсутствия.

— Отлично. Позови Эстель. Если её светлость герцогиня Архольд согласится, девушка будет выполнять обязанности её личной горничной. Дорогая?

Я вздрогнула от этого обращения. Разговор Корвила я слушала в пол-уха, осматривая высокие потолки, огромную люстру, начищенный до блеска пол, ковры и гобелены, украшающие вековые стены.

— Да, милорд?

— К сожалению, отдохнуть после дороги пока не получится. Родственники, сама понимаешь. Тебя проводят в наши покои, где ты сможешь принять ванну, переодеться и спуститься к ужину.

— Хорошо, — я улыбнулась, слегка приподняв уголки губ, и едва заметно кивнула.

— А потом мы можем уделить друг другу достаточно внимания, — понизив голос, вдруг произнёс Дерек и поцеловал мою руку, не отрывая взгляда, в котором полыхало черное пламя.