Книга Тайный дневник фамильяра - Татьяна Рябинина

— Кажется, нам снова не повезло, Мари.

— Не торопись, Арт, — возразила Лэрга, положив руку ему на плечо. — Рано или поздно вы получите ответ.

— Какой? — он поморщился. — «Это невозможно»? Думаю, нам не стоит на что-то надеяться. Раз Элия мертва, в свои тела мы уже не вернемся, а эфирные настоящими не станут. Значит, проживем столько, сколько отпущено коту и жабе. Я только об одном жалею. Что мы с Мари так не совпали. Во времени.

51

Зал опустел, в нем остались только мы: я, Арт и Лэрга, которая взяла меня у него.

— Пойдем, Мария, я помогу тебе одеться. Всего несколько минут до рассвета.

Подхватив мою одежду, валявшуюся на полу, она понесла меня в угол за драпировку.

Интересно, как у нее получается определять время, да еще так точно? Окон никаких нет, часов, вроде, тоже. Ведьма, одним словом.

И правда, не прошло пары минут, как я уже смотрела на Мари со стороны. Лэрга застегнула мне крючки на платье, затянула шнуровки. Я вышла вслед за ней, держа жабу на сгибе одной руки, тут же автоматом подхватила другой рукой Арта. Усмехнулась: как мамка с двумя младенцами. Он лизнул меня в щеку и посмотрел вопросительно: ну, что скажешь? А что тут скажешь? Трындец, товарищи.

— Ответ меня не удивил, — я почесала кота за ухом. — То есть отсутствие ответа. Он нужен нам, и мы его когда-нибудь получим. Или не получим, и это тоже будет ответ: обойдетесь. Но, может, все-таки удастся разыскать наши точки равновесия? Если Иттон с Митрисом найдут Элию, вдруг и точки где-то рядом?

— Иттон их увидеть не сможет. Только вы и я. Причем я — своими глазами, а не Митриса. Конечно, я могу отправиться туда. Даже вместе с вами. Но прошло уже несколько дней, за это время точки могли оказаться где угодно. Они легче пуха. А если не найти их до следующего новолуния, ваши тела умрут.

— Но мы же попробуем? — я посмотрела на нее умоляюще. — Пожалуйста, Лэрга!

— Попробуем, Мария, если ты пообещаешь, что не будешь отчаиваться, если не найдем. Ты же понимаешь, мы не сможем обшарить всю Энигерну до последнего уголка.

Разумеется, я это понимала. Но не простила бы себе, если б махнула рукой. Так хоть буду знать, что пытались.

— Митрис уже дома, сейчас разговаривает с Иттоном. Когда мы вернемся, они, думаю, доберутся до того места. Скоро все узнаем.

Я отпустила Арта и принялась запихивать Мари в сумку.

— Как все-таки странно. Элия — такая хитрая, все продумала, пошла на такой риск. И вдруг свалилась с лошади и свернула себе шею. Слишком уж все просто.

— Иногда все действительно бывает просто, — пожала плечами Лэрга и пошла к выходу из зала. — Но кто знает, может, ты и права.

Когда мы оказались дома, я обнаружила в саду довольно большой загончик: обнесенный невысокой оградкой угол у забора.

— Я попросила Иттона сделать для твоей жабы, — пояснила Лэрга. — Чтобы тебе не надо было пасти ее, как козу. Пусть гуляет сама, оттуда ей не выбраться и не удрать. Ты-то окажешься в ней на закате, даже если она сбежит в соседнюю провинцию. Но вот как вернешься обратно сюда? К тому же ее может поймать какой-нибудь аист. Или змея.

Я растроганно поблагодарила, выпустила Мари из сумки на травку и пошла в дом. В гостиной Лэрга села в кресло и уставилась куда-то в пустоту неподвижными глазами.

— Они нашли ее, Мария, — сказала она. — Похоже, конь сломал ногу в овраге. Его уже успели обглодать волки.

— А… ее? — несмотря на отсутствие каких-либо добрых чувств к Элии, все равно стало не по себе.

Лэрга опустила глаза, видимо, заставляя Митриса смотреть так, как нужно ей.

— Конь сбросил ее и упал сверху. Даже если она не сломала шею или спину и не умерла сразу, все равно ей было из-под него не выбраться. Но волки до нее не добрались.

— А книга?

— Иттон ищет ее. Но… боюсь, книга пропала. Да, ее нет ни в сумке Элии, ни рядом. Это очень скверно…

Лицо Лэрги стало жестким и словно потемнело.

— А что, если кто-то охотился за красной книгой? — предположила я. — И конь не случайно ногу в овраге сломал?

— Мария, этот кто-то должен был знать, что книга у нее. К тому же заставить коня упасть в опасном месте — для этого надо быть ведьмой. Думаешь, у нее была сообщница из наших?

— Не обязательно. Коню достаточно неожиданного укола, чтобы он сбился с прыжка. Или чтобы нога на крутом спуске подвернулась.

— Но зачем кому-то постороннему красная книга, он в ней и прочитать-то ничего не сможет. Даже обычная ведьма, не Верховная.

— А если уничтожить? — не сдавалась я. — Вы сами говорили, что это будет бедствие для всего мира. Или не уничтожить, а спрятать и потребовать за нее большой выкуп?

— Неужели найдется человек, который осмелится торговаться с Верховными ведьмами? — поморщилась Лэрга. — Не понимая, что с ним будет потом, когда вернет книгу?

Растакую-то мать, это мудрые ведьмы?! Видимо, шантаж здесь не в ходу, поэтому и невдомек, что только глупые шантажисты выполняют свои обещания, потому что их сразу же после этого убивают. Умные шантажисты получают выкуп и тихо исчезают в закат. Не вернув похищенное или оставив труп заложника. Но, может, у меня действительно фантазия слишком разыгралась? Что, если Лэрга права? Можно заставить коня упасть, но ведь это не означает, что всадник обязательно сломает шею. Я сама сверзилась с Дэты, но всего-навсего позорно повисла вниз головой. Книгу действительно мог подобрать случайный прохожий.

Все это я озвучила Лэрге, но она снова не согласилась.

— Мария, зачем случайному путнику книга, в которой он видит пустые страницы? Я же смотрю сейчас глазами Митриса. На Элии остались все украшения, на коне — дорогая сбруя. Думаешь, простой вор не взял бы все это? Я попробую еще раз поговорить с ее душой в хранилище. Может быть, она не хотела отвечать при всех? Давай дождемся Иттона и Митриса, они уже отправились обратно. Но мне еще предстоит принести дурную весть родителям Элии, и это будет потруднее, чем сообщить ведьмам об исчезновении красной книги. Мало узнать о смерти дочери, так еще и о том, что хоронить ее будут как преступницу. А теперь прости, мне надо вздремнуть хотя бы час.

Лэрга ушла в спальню, а я осталась в гостиной. С Артом на коленях, который тоже уснул, но даже во сне продолжал тихо мурлыкать, пока я почесывала у него под подбородком.

52

Надо было признать, что спящий на коленях кот действовал успокаивающе. Хоть я и не могла почувствовать, все равно знала: мягкий, теплый. Уютный. Вот исчезни он — и что б я делала? Да нет, пережила бы, конечно, но стало бы очень плохо. Причем независимо от его ипостаси.

Промелькнуло крамольное: а если б я встретила Арта при других обстоятельствах? Не котом?