Книга Фантомас и пустой гроб - Марсель Аллен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В префектуре были очень обеспокоены исчезновением Жюва и Фандора…
В Шербуре под гром пушечного салюта белый гроб был доставлен на борт голландского броненосца, после чего мощный корабль поднял якоря и взял курс в открытое море. Одна из кают-компаний была обтянута черным крепом и превращена в подобие часовни, где был установлен гроб, вокруг которого горели свечи. Адмирал, капитан «Роттердама», распорядился, чтобы у дверей каюты вооруженные матросы непрерывно несли почетный караул. Внутри находились только две монахини, с великим трудом получившие на это разрешение адмирала, утверждавшего, что подобная практика противоречит традициям голландского военного флота. Но святые сестры, каждая со своей стороны, явились умолять его чуть не на коленях, и старый моряк не устоял…
Благочестивые сестры стояли на коленях по обе стороны гроба, опустив головы, покрытые треугольными белыми головными уборами, скрывавшими лица. Часы шли за часами, и тишина импровизированной часовни нарушалась только шепотом молитв да смутным гулом корабельных машин.
Одна из монахинь, прервав молитву, обратилась к своей соседке:
— Вам бы надо отдохнуть, сестрица! Идите в свою каюту, а через час вы вернетесь и смените меня…
— Благодарю вас, сестрица, — кротко ответила вторая монахиня. — Но я дала обет Господу всю ночь молиться о спасении души бедной усопшей.
Через некоторое время разговор повторился:
— Вы устали, сестрица! Устав нашего ордена запрещает истязать себя молитвой!
— Отнесите это на собственный счет, сестрица!
Постепенно диалог приобретал все более раздраженное звучание:
— Не упрямьтесь, сестрица! Идите отдыхать!
— Идите сами, сестрица!
С благочестивыми сестрами произошла странная перемена. Они встали с колен и через разделяющий их гроб обменивались угрожающими взглядами.
— А ладно, черт с тобой! — вдруг воскликнула одна из монахинь мужским голосом и кинулась к гробу, явно намереваясь открыть его. В руке у нее оказалась отвертка, которой она стала поспешно отвинчивать крепившие крышку винты.
Но и у второй монахини оказалась отвертка, и та, со своей стороны, с неменьшим рвением принялась за ту же работу. В считанные секунды крышка с гроба была сорвана, и тогда одновременно два мужских голоса воскликнули:
— Гроб пуст!
— Здесь только песок!..
В следующую секунду две благочестивые сестры, отбросив отвертки, направили друг на друга револьверы.
— Кто вы такой? — вскричала одна из них, срывая с себя головной убор.
— Маски долой! — взревела другая, сбрасывая рясу, под которой оказался черный обтягивающий костюм.
— Так это вы, Фантомас!
— Так это вы, Жюв!
Два заклятых врага стояли один против другого, готовые к смертельный схватке. И тогда Фантомас медленно произнес:
— Мы оба проиграли, Жюв! Элен нет в гробу… Победа на стороне Фандора!..
Оба участника этой фантастической сцены имели несколько растерянный вид. Но ни тот, ни другой не собирались отступать и продолжали угрожать друг другу револьверами…
Что имел в виду Фантомас?
Куда исчезло тело Элен?
И что же теперь будет?
СОЗДАТЕЛЬ КОРОЛЕВ
Что случилось с Фандором?
Куда делось тело Элен?
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо вернуться к трагической сцене кончины той, кто только что стала женой Фандора…
Вне себя от горя журналист стоял у изголовья умирающей Элен в палате клиники на улице Мадрид. С трудом он оторвал взгляд от дорогого лица, и вдруг противоречивые чувства страха и надежды затопили его душу… Прямо против него, по другую сторону смертного ложа, стоял санитар Клод, только что расписавшийся в качестве свидетеля в брачном контракте. Неуловимым движением он извлек из рукава коробочку и высыпал ее содержимое в стакан с лекарством, стоявший на ночном столике. Белый порошок тут же бесследно растворился в жидкости. Что мог означать этот жест? Впервые Фандор внимательно вгляделся в лицо санитара, на которого раньше не обращал никакого внимания, — и с трудом сдержал крик, готовый вырваться из его груди.
То ли страдание обострило зрение Фандора, то ли Клод неосторожно повернулся лицом к яркому свету, но журналист вдруг ясно увидел, что этот человек загримирован, что и его растрепанные, падавшие на лоб волосы, и густые, скрывавшие глаза брови были накладными! Мысленно он сорвал их с лица мнимого санитара, и тогда понял, кто был перед ним на самом деле. Фандор еще не знал, какую подпись тот поставил в свидетельство о браке, но для него уже не было сомнений: у изголовья умирающей Элен стоял Фантомас! И тут журналист вспомнил, что все это время мнимый Клод находился в клинике, мог свободно входить в палату Элен. Что за порошок всыпал он в стакан с лекарством? Может быть, яд? Может быть, Фантомас хотел отравить Элен?
Но, едва допустив эту мысль, Фандор тут же от нее отказался. Он знал, что ужасный бандит, вопреки всему, продолжал считать Элен своей дочерью. Что любовь к ней была единственным человеческим чувством, которому дано было проникнуть в его каменное сердце. Король злодеяний был готов на все, лишь бы не дать Элен выйти замуж за Фандора. Но даже ради этого он не стал бы ее убивать. «Скорее уж он убил бы меня!» — подумал Фандор. Но подстроить мнимую смерть Элен — это было вполне в стиле Гения преступлений!
Надежда все сильнее разгоралась в душе Фандора. «Фантомас находится здесь, чтобы спасти Элен, — говорил он себе. — Не надо ему мешать! Конечно, он хочет похитить ее у меня, пусть так. Лишь бы она была жива! А там посмотрим…»
После окончания брачной церемонии Элен, казалось, совсем лишилась сил. Врач подошел к ней и дал ей отпить несколько капель из стакана, в котором Фантомас только что растворил таинственный порошок. Больная вздрогнула, глаза ее закатились и Фандор почувствовал, как дыхание прервалось на ее губах.
— Все кончено! — сказал врач.
Но Фандор знал, что это не так. В его сознании произошло странное раздвоение. Он одновременно и предавался горю, и твердил про себя: «Нет, все это неправда, — Элен будет жить!»
Стоя на коленях в изголовье кровати, он умудрился незаметно спрятать в карман стакан, в котором Фантомас только что растворил белый порошок. Затем он встал и, шатаясь, как человек, убитый горем, приблизился к двери и выскочил в коридор. Прежде чем покинуть клинику, он нацарапал записку для Жюва, поручая ему оставаться возле Элен и охранять ее.
Выбежав на улицу, журналист увидел проезжавшее такси и бросился ему наперерез. Удивленный шофер вынужден был затормозить. Однако в такси уже сидели пассажиры — дама с ребенком.
— Умоляю вас, мадам, — закричал Фандор, — уступите мне машину, я тороплюсь по срочному делу!
