Книга Замкнутый круг - Нора Робертс

– Он с самого утра на ипподроме.

– Но… – Она наконец почувствовала себя проснувшейся. – Наглец! Он обещал, что обязательно возьмет меня с собой.

– Гм-м… – Наоми налила вторую чашку – для Келси. – Мне он сказал, что ты спала как сурок и что, когда он попытался тебя разбудить, ты велела ему убираться прочь и никогда больше не возвращаться.

– Лгун! – возмутилась Келси. – Не могла я такого сказать. Наверняка он это придумал, чтобы оправдаться.

Она подсела к столику и отпила горячего кофе.

– Наверняка он хотел, чтобы ты как следует отдохнула.

– Он мне не нянька, а любовник! – выпалила Келси и покраснела. Как-никак Наоми все-таки была ее матерью, хотя их отношения с самого начала строились как отношения двух взрослых, независимых друг от друга людей.

– А почему ты здесь? – Келси решила сменить тему. – Я думала, что ты тоже будешь на тренировочном круге.

– Для нас эта скачка не особенно важна. Полторы мили… – Наоми пожала плечами и стала намазывать черничный джем на треугольный тост. – Главное, чтобы Прилив не упустил своего призового места. Теперь на это можно надеяться, поскольку арканзасский жеребец не выступает.

– Не выступает? Но почему? Что с ним случилось?

– О, разве я тебе не сказала? Он захромал на вчерашней тренировке – потянул связки на передней ноге. Я была уверена, что сказала тебе.

Келси обиженно поджала губу.

– Я чувствую себя чужой на этом празднике жизни, – заметила она и с аппетитом вонзила зубы в большой бутерброд с ветчиной. – Грустно стоять на улице, прижимаясь носом к холодному стеклу, когда другие едят пирожные и печенье.

– Прости, Кел. Просто все мы слишком за тебя переживаем, и тебе придется как-то с этим мириться. Когда я думаю о том, что могло случиться… – Она вздохнула и стала намазывать джемом очередной тост. – Ладно, не будем углубляться в эту тему. Выражение твоего лица как будто говорит: «Ах, не вмешивайтесь не в свое дело». Нечто подобное я часто видела в зеркале, поэтому и знаю…

– Я не хотела сказать «не лезьте». Я хотела сказать – «не надо обо мне беспокоиться». – Келси улыбнулась.

– Ничего не попишешь – любая мать, даже не очень хорошая, не может не беспокоиться. Ну, ладно, ешь свой завтрак – Гейб строго-настрого наказал мне проследить за тем, чтобы ты не уходила голодная.

– Снова Гейб!

– Мне почему-то кажется, что он тебя любит, и ты это знаешь.

– Знаю.

– А тебе известно, что он без ума от тебя? На лице Келси расплылась улыбка.

– Ты так считаешь?

Наоми только расхохоталась в ответ.

– Ты же знаешь, Кел! Как это восхитительно и вместе с тем страшновато, когда мужчина так увлечен тобой!

– Да. И вдвойне восхитительно и страшно, когда и ты увлечена им с не меньшей силой. Возможно, кому-то может показаться, что после развода я слишком быстро нашла новый объект для моих нежных чувств, но…

– Не мне тебе говорить, Келси, но ты и твой бывший муж не жили вместе больше двух лет. Развод был просто формальностью.

– И все-таки… – Келси покачала головой. – Я не перестаю об этом думать только потому, что это выглядит не слишком правильно. Зато я чувствую, что все в порядке, все правильно.

Келси опустила глаза, искренне надеясь, что чутье не обмануло ее и она выбрала для своих вопросов подходящий момент.

– Скажи, когда вы с папой развелись, ты все еще любила его? Прости, но… – Она подняла взгляд на Наоми. – Вчера мне сказали одну вещь, и мне хотелось бы знать, верно ли это. Если не хочешь, можешь не отвечать – я все пойму.

– Однажды я уже обещала тебе, что я попытаюсь честно ответить на любой твой вопрос…

Но это был непростой вопрос. Он разбередил старую рану – рану, о которой Наоми удалось забыть.

– Да, я продолжала любить его. Вопреки всему я любила его еще долгое время, даже тогда, когда стало ясно – надеяться на что-то просто глупо. И тогда я рассердилась – на него, на себя саму – и решила доказать всему миру, что такие пустяки не могут меня волновать.

– Так вот почему ты…

– Ударилась в загул? – закончила Наоми. – Стала посещать вечеринки, давая пищу для новых сплетен? Стала открыто появляться в обществе мужчин и время от времени устраивать небольшие, но памятные скандальчики? Да, поэтому. Во всяком случае – частично. Просто я не в силах была признать, что потерпела неудачу. Мне хотелось, чтобы Филипп страдал, чтобы он не спал по ночам, страдая из-за того, как я использую неожиданно свалившуюся на меня свободу. В чем, в чем, а в этом я, несомненно, преуспела, поскольку моими стараниями он отдалялся все дальше, так что в конце концов то, чего я желала больше всего на свете, стало мне недоступно.

– Ты хотела вернуть его?

– Очень. До отчаяния. И в то же время я была слишком самонадеянна, ибо считала, что мне удастся вернуть его на моих – и только на моих – условиях.

– А Алек Бредли? – Келси увидела, как Наоми поморщилась, но все же заставила себя закончить:

– Ты использовала его, чтобы заставить папу страдать?

Наоми отставила кофе и глотнула холодной воды прямо из кувшина.

– Наверное. Сейчас мне кажется, что это была моя последняя надежда – перчатка, которую Филипп наконец поднимет. Бредли был равен Филиппу по происхождению и воспитанию, но репутация у него была самая отвратительная.

Келси почувствовала легкую дурноту. Она должна была знать, но, чтобы узнать, необходимо было задать вопрос – и быть готовой услышать ответ.

– Ты.., наняла его за деньги?

Легкая тень давней Печали исчезла из глаз Наоми.

– За деньги? – переспросила она совершенно спокойно.

– Ну да… – несколько растерялась Келси и поспешно глотнула кофе. – Я слышала, что он, если можно так выразиться, оказывал женщинам кое-какие специфические услуги.

Меньше всего Келси ожидала, что Наоми расхохочется, да еще так громко, так весело и заразительно.

– Боже мой! – задыхаясь, выдавила она. – Что за мысль! Что за мысль, Келси! Да этот Бредли был нужен мне в постели как прошлогодний снег! Как прошлогодний снег… – повторила она, снова становясь серьезной.

– Прости, если это был глупый вопрос. Я не имела в виду именно.., близкие отношения. Я думала, что он, возможно, был нужен тебе для того, чтобы появляться с ним на публике.

– Нет, я его не нанимала. Пару раз я действительно одалживала ему деньги, но это не имело никакого отношения к.., его талантам. Алек, видишь ли, постоянно сидел без денег, – пояснила Наоми сухо. – Он постоянно пускался в какие-то авантюры – и неизменно прогорал. Возможно, из чисто женского тщеславия я опять выдаю желаемое за действительность, но у меня сложилось впечатление, что это он бегал за мной, а не я за ним. Правда, нельзя сказать, чтобы я избегала его общества, – хладнокровно уточнила она и выловила из баночки с джемом целую ягоду. – Мне необходимо было внимание. Я нуждалась в нем, а он умел быть очаровательным. Даже если ты наверняка знала, каков он на самом деле, Алек умел заставить тебя забыть об этом и почувствовать себя единственной женщиной в мире. Нет, я, конечно, знала, какой он пользуется репутацией – как и о том, что его можно нанять, купить на вечер, на неделю, на несколько месяцев, – но это, наверное, просто добавляло остроты моему маленькому приключению. Ну и, конечно, то, что Алек постоянно старался быть рядом, что он ухаживал за мной, пытался очаровать, покорить, – а проделывал он это потому, что не мог справиться с самим собой, – все это льстило мне, моей женской гордости. В конце концов Алек не захотел или не смог признать своего поражения. Он не смог смириться с тем, что меня нельзя покорить, потому что я этого не хочу. Это и убило его.