Книга Так становятся звёздами. Часть 1 - Екатерина Оленева

Торн, как все Фальконэ, никому не прощал своего поражения. И всегда стремился взять реванша, заставить заплатить противника ли, соперника, двойную цену.

— Я далеко не глуп, сеньор. Я понял из ваших слов, что мы может послужить одной и той же цели. Не убивайте меня. Я нужен вам.

— Торн! Пожалуйста! — взмолилась Гаитэ, отнюдь не уверенная в том, что её будущий муж не прирежет её протеже, словно рябчика к ужину.

— Глупо уничтожать то, что может принести пользу, — медленно выдохнул Кристоф, медленно поднимая руки в знак смирения и подчинения.

Торн приблизил своё лицо к лицу противника почти так же, как перед тем нависал над Гаитэ. Движения его были полны силы, удали и страсти, не сексуальной, но полной агрессии и азарта.

— Торн! — снова позвала его Гаитэ. — Прекрати! Ты пугаешь меня.

Он повернул голову, по-прежнему по-волчьи скаля зубы:

— Почему бы мне его сейчас не убить? Он посмел поднять на меня руку.

— Потому что я прошу тебя об этом! Не убивай! Ну не затем же я вытащила его из лап палача, чтобы ты оросил его кровью пол перед моей спальней!

Вопреки её ожиданиям, Торн внял её просьбе и медленно отодвинулся от намеченной жертвы, всё ещё крепко зажимая клинок в руке. Должно быть в надежде, что Кристоф нарвётся на неприятности неосторожным действием.

— Ты говорил, что моя жена не найдёт второго такого верного слугу, как ты? — хмыкнул он. — Готов повторить свою клятву?

— Да, — уверенно кивнул Кристоф.

— А я могу быть уверен, что твой клинок никогда не обернётся против меня самого?

— Если ваш клинок не будет угрожать моей госпоже — никогда.

— Хорошо. Тогда поговорим об условиях?

— Поговорим, — кивнул Кристоф.

— Они просты. Видишь ли, я сделаю всё возможное чтобы отговорить моего отца от одного предприятия, но, если не получится… рядом с этой светлой жемчужиной будет весьма безжалостный тип, а мне, скорее всего, не дадут возможности быть рядом. Поэтому ты будешь в той поездке моими руками, ушами и глазами.

— Буду охранять госпожу, как святыню, Ваша Светлость, — кивнул Кристоф.

— А я не поскуплюсь на оплату за верную службу.

— Договорились. Маркелло! — позвал Торн.

— Да, мой господин? — тут же возник в дверях верный, как пёс и неотъемлемый, как тень, старый слуга принца.

— Проводи этого человека в людскую. Пусть о нём позаботятся. Выдадут одежду, снаряжение и жалованье.

— Да, мой сеньор.

— Ступайте.

Оставшись наедине, молодые люди обменялись взглядами.

Торн улыбнулся Гаитэ. Он подошёл ближе. И снова от его взгляда Гаитэ окатило холодом и, одновременно, опалило жаром.

— Если с тобой случится беда… — медленно проговорил он, коснувшись её щеки. — Моя жизнь тоже сладкой не будет.

Гаитэ усмехнулась, правильно поняв намёк:

— Как ваше самочувствие, мой принц?

— Гораздо лучше, чем я смел надеяться. Твои порошки, волшебница, оказались действенней чем всё, чем подчивал меня лекарь.

— Не спешите расслабляться. Болезнь коварна.

— Как и всё, связанное с любовью? — он притянул её к себе, обнимая. — Не буду расслабляться. Обещаю сделать всё возможное, чтобы к вашему приезду быть полностью здоровым и во всеоружии. Да, кстати об оружии? Вы добились от Тигрицы того, зачем ездили?

— Да.

— И что это было?

— Письмо.

— А что в письме?

— Требования к лордам оставаться верными вассальной клятве, что они принесли нашему дому. И верности вашей покорной слуге — как его главы, разумеется.

— Неужели наша воительница так быстро сдалась?

— Не быстро. Кроме того, ваш отец обещал, что условия содержания моей матери улучшатся, если она проявит покорность и сговорчивость.

— Когда моему отцу что-то нужно он мастер обещать. Правда, когда нужна в чём-то отпадает, он так же легко забывает о данном слове.

Гаитэ испуганно вскинула глаза:

— А когда надобность во мне отпадёт к чему мне готовиться?

— К свадьбе, конечно же! В вас, моя дорогая, надобность будет всегда.

— Если бы только я могла этому верить, — вздохнула Гаитэ. — Да могу ли? Когда вы получите всё, что хотите, не бросят ли меня в застенок рядом с матерью?

— Этого можете не опасаться. Вы слишком ценны, моя дорогая. В нашем с вами случае гораздо проще быть честным, чем воевать с разъярённой страной. Не говоря уже о том, что я хочу вас.

— Хотите?

— Так сильно, как только мужчина может хотеть женщину. Разве вы всё ещё сомневаетесь в этом? Будь моя воля, да я бы женился бы на вас хоть завтра! Может быть, удастся убедить отца сначала сыграть свадьбу, а потом уже отправляться в этот проклятый поход во главе с моим проклятым братом!

При упоминании о последнем Торн злобно скрипнул зубами.

— Не думаю, что следует всё усложнять и настраивать отца против себя, переча его воле. Я сделаю то, что он желает. В конце концов, так будет лучше для всех.

Глава 14

Дождь продолжал лить. Возможно, особенности местного климата или аномалия, но у Гаитэ создавалось ощущение, словно она попала в мутное подводное царство — холодное, бесконечное, тревожное.

В комнаты принесли жаровни, призванные хоть в какой-то степени разогнать влагу и сохранить тепло. Сердце Гаитэж тревожно ныло, ведь улицы города были полны теми, у кого не хватало денег даже на крышу над головой, не говоря уже о дровах или лучинах!

— Какая холодина! — причитала служанка. — Боюсь, как бы снег не пошёл! Повсюду дурные предзнаменования. Говорят, статуи святых в храмах плачут кровавыми слезами. А ведь сезон гроз ещё даже не начался!

Гаитэ сообщили, что её желает видеть император.

Коридоры были заполнены людьми. Она понятия не имела, кто они и что здесь делают, но самолюбие приятно грело неприкрытое восхищение, светившееся во взглядах мужчин.

Стражники раздвинули алебарды, пропуская в частные императорские покои и Гаитэ замедлила шаг, с любопытством рассматривая обстановку. Под светильниками сверкали драгоценными камнями статуи, стены и потолки обильно разукрашены красками, яркими даже в такой тусклый, тоскливый день.

Почувствовав чьё-то приближение, Гаитэ, обернувшись, встретилась взглядом с Сезаром.

— Добрый вечер, сеньорита Рэйв. Вы поразительно хороши сегодня, — кивнул он приветливо.

— Благодарю за комплимент, — как можно прохладней ответила Гаитэ.

— Кажется, вы не рады встрече? Всё ещё сердитесь на меня?