Книга Темный шепот - Джена Шоуолтер

— Может, перестанем притворяться счастливыми любовниками? — вдруг спросила Гвен, снова нарушая тишину.

Он вздохнул. Пряди ее волос, разметавшиеся по его груди, шевельнулись, щекоча кожу. Если бы только они на самом деле были счастливыми любовниками. Ни демона, ни гарпии, ни войны, лишь двое, наслаждающиеся друг другом.

Сабин моргнул, эта мысль была для него непривычна. Никогда еще за много тысячелетий он не испытывал желания стать кем-то другим. Бессмертный воин. Сильный, незаурядный, вечный. Да, он совершил ошибку, когда вместе с другими Владыками похитил и открыл ларец Пандоры. Да, его вышвырнули с небес, приговорив к вечным страданиям из-за живущего в нем демона. Но эти страдания он заслужил и принял. Перенесенные им муки сделали его сильнее того Сабина, что некогда служил Зевсу. Так почему же теперь он хотел другого?

— Да, мы можем перестать притворяться. Мы можем даже поговорить. Под разговором я имею в виду то, что я буду задавать вопросы, а ты — отвечать на них. Давай начнем, хорошо? Ты никогда не спишь. Почему?

— Тоже мне, раскомандовался, — пробормотала Гвен. — И к твоему сведению, мне не нужно спать.

Девушка медленно перекатилась на спину, так, что теперь они касались друг друга только плечами. Он заметил, что обычно она стремилась к тесному физическом контакту. Что же изменилось?

Это не имеет значения, подумал Сабин. После Дарлы он обещал себе, что всегда будет держаться подальше от женщин, которые казались ему привлекательными. И одиннадцать лет держал слово. Теперь Гвен помогала ему. И он почувствовал внезапное раздражение при мысли, что именно она первой отстранилась от него.

— Ты отказываешься есть, когда голодна. Ты отказываешься от душа, когда грязна. Я ни на минуту не поверю в то, что твое тело — твое роскошное тело — не нуждается в отдыхе.

«Он так говорит потому, что ты напоминаешь ему ходячего мертвеца? Потому что всегда кажешься усталой, истощенной, измученной?»

Сабин почувствовал, как эта оскорбительная мысль оставляет его и переходит к Гвен, но не мог этому помешать.

Мгновение спустя она напряглась:

— Твой демон — ублюдок.

— Да.

«И тебе лучше заткнуться, ты, чертов кусок дерьма.

Я ведь уже предупреждал тебя. Помнишь про ларец?» Воцарилось тяжелое молчание, потом раздалось раздраженное рычание, выражавшее согласие.

— Так что? — заметила она. — Это правда?

Похожа на ходячего мертвеца? Вряд ли.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.

Правда. И его даже не волновало то, что он говорит совсем как Люсьен, нашептывавший Анье всякую милую чепуху. Раньше Сабину это казалось полной чушью.

— Я тебе не верю. — Гвен перевернулась на бок и смотрела на него, подперев рукой щеку. — Тебе просто пришлось сказать мне, что я красивая.

— Да, потому что я джентльмен, — сухо ответил Сабин.

Он тоже перевернулся на бок, чтобы взглянуть Гвен в глаза. Эти экзотические кудри обрамляли ее лицо и хрупкие плечи, отбрасывая красноватый отсвет на сияющую кожу, словно покрывая ее румянцем.

— Ты думаешь, я всегда вежлив, никогда не раню чувства других и услаждаю их слух ложью, потому что мне нравится, когда люди вокруг меня счастливы?

Ах да, и если я случайно кого-то обижу, то, разумеется, не нарочно, и, конечно, я никогда не беру силой то, что хочу?

Пухлые губы Гвен изогнулись в полуулыбке — губы, которые он целовал, сосал, прикусывал. А ее глаза словно гипнотизировали. Глаза, в которых он едва не утонул. Увидев эту улыбку, Сабин незамедлительно почувствовал нежеланное возбуждение, радуясь, что простыня прикрывает нижнюю половину его тела. А все думали, что именно он таит в себе опасность для отношений, мрачно подумал Сабин.

«Это не отношения», — тут же отозвался инстинкт самосохранения. Это всего лишь деловое соглашение, и ничего больше. Он убедит Гвен сражаться на его стороне, защитит ее от своих друзей, а когда война наконец закончится, забудет о ней, его желание угаснет.

— Может, ты и не заботишься о чувствах других людей, но ты хочешь, чтобы я тебе помогла. Ты пытаешься умаслить меня, как тост.

— Ты согласишься сражаться с охотниками независимо от того, буду я тебя умасливать или нет, — ответил Сабин, стараясь говорить уверенно. Он не чувствовал этой уверенности, но был вынужден поверить в нее. Меньшее его не устраивало. — Должен ли я напоминать тебе, что ты уже обещала помочь?

Устав от безделья, демон Сомнения снова встрепенулся: «Да она при виде крови чуть в обморок не падает. Помочь тебе сражаться? Это вряд ли».

— Ты сделаешь это, — повторил он, убеждая себя, своего демона.

— Я не возражаю против того, чтобы помогать тебе с канцелярскими аспектами твоей кампании. Я могу искать что-нибудь в Интернете или заниматься бумажной работой. Если ты ведешь список людей, которых, гм, прикончил, я могу вести его за тебя. Я могу даже заняться поиском артефактов, которые тебя так беспокоят. Я этим занималась до того, как меня похитили. Я работала в офисе, вела записи, проверяла факты, что-то вроде этого. И я чертовски хорошо умею это делать.

Никогда Сабин не слышал большей гордости в голосе другого человека. Но чем именно Гвен гордилась: своей работой или своей способностью вписаться в обычный мир?

— И тебе нравилась эта работа? — спросил он.

— Конечно.

— Ты не скучала?

Другими словами, как гарпия переносила столь монотонную жизнь? Сабин полагал, что темная сторона Гвен похожа на его собственную — могущество, проклятие, болезнь, — но часть ее нуждалась в волнении и опасности. Часть ее начинала нервничать, если на нее слишком долго не обращали внимания.

— Ну, может, немного, — признала она, накручивая прядь волос на палец.

Сабин едва не рассмеялся. Он мог поставить деньги на то, что она чертовски скучала.

— Я заплачу тебе за помощь, — сказал он, вспоминая слова Аньи о том, что гарпиям необходимо украсть или заработать свою еду. Он хотел, чтобы она вышла на поле боя, дралась, но не возражал, чтобы она провела для него кое-какие исследования. По крайней мере, для начала. — Скажи мне, что тебе нужно, и ты это получишь.

Несколько минут прошло в молчании, потом Гвен ответила:

— Пока ничего не приходит в голову. Я должна подумать.

— Ты ничего не хочешь?

— Нет.

Зная, сколь сильно он жаждал победы, она могла попросить у него все что угодно, хоть луну с неба. И все же она так ничего и не придумала. Странно. Большинство людей запросили бы астрономическую сумму и еще торговались бы. Интересно, а что считается ценным у ее племени? Деньги? Драгоценности?

— Где работают твои сестры?

Она сжала губы.