Книга Тайна гибели генерала Лизюкова - Игорь Сдвижков

Ничего определённого не было сообщено и жене Лизюкова, которая, согласно А. Кривицкому, «как ни добивалась, но не получила никаких уведомлений о гибели мужа». Уже после окончания войны она написала три письма Сталину с просьбой прояснить для нее судьбу Лизюкова, но ни на одно из них так и не получила ответа. В одном из этих писем она писала: «Я обращаюсь с просьбой. Я хочу знать: где и как погиб мой муж и где остался его труп?»[227]

Сталин молчал, стена отчуждения образовалась вокруг имени Лизюкова, и многие военачальники предпочитали вообще не говорить на эту щекотливую тему. И только в 1947 году, спустя 5 лет после гибели Лизюкова, его вдова неожиданно получила письмо от бывшего замкомандира 89 тбр 1 ТК Н. В. Давиденко, в котором он рассказал о том, что труп генерала был найден. «Мои разведчики, — писал он, — принесли ко мне документ — вещевую книжку на имя генерал-майора Лизюкова, найденную на трупе»[228].

Так был или не был похоронен генерал Лизюков? Этот мучительный вопрос так и остался для его вдовы незаживающей раной, потому что однозначного ответа на него она не получила до самой своей смерти. Между тем в Министерстве обороны уже тогда имелся документ, который мог внести ясность в этот вопрос, но вдова Лизюкова, вероятно, не имела возможности прочитать его.

Уже после войны в главное бронетанковое управление Красной армии была отправлена докладная записка об обстоятельствах гибели генерал-майора Лизюкова, но почти тридцать лет о её содержании широкому кругу исследователей ничего не было известно. И только в середине семидесятых годов благодаря книге Константина Симонова часть этой докладной записки стала достоянием гласности. Привожу её текст, подчеркнув в документе самое, на мой взгляд, важное по интересующей нас теме.

«В тот день, не имея сведений от прорвавшегося в район Гвоздёвских высот 89 танкового батальона 148 тбр, генерал Лизюков и полковой комиссар Ассоров на танке КВ выехали в направлении рощи, что западнее высоты 188,5, и в часть не возвратились. Из показаний бывшего заместителя командира танковой бригады гвардии полковника Давиденко Никиты Васильевича известно, что при действии его бригады в этом районе был обнаружен подбитый танк КВ, на броне которого находился труп полкового комиссара Ассорова, и примерно в ста метрах от танка находился неизвестный труп в комбинезоне с раздавленной головой. В комбинезоне была обнаружена вещевая книжка генерала Лизюкова. По приказанию гвардии полковника Давиденко указанный труп был доставлен на его НП и похоронен около рощи, что западнее высоты 188,5. Вскоре бригада из этого района была вынуждена отойти. Других данных о месте гибели и погребении генерала Лизюкова не имеется»[229].

Итак, мы вплотную приблизились к ответу на вопрос, где следует искать могилу генерала Лизюкова. На военной карте 1941 года точка с отметкой 188,5 обозначена в поле юго-восточнее села Лебяжье, приблизительно в 2200 метрах от церкви. Роща западнее высоты 188,5 существует до сих пор, и ее границы за послевоенные годы изменились мало. Гвардии-полковник Давиденко в 1942 году был заместителем командира 89-й танковой бригады 1-го танкового корпуса. 23 и 24 июля с исходных позиций у рощи южнее Лебяжьего 89 тбр вела наступательные бои северо-восточнее деревень Сомово и Большая Трещевка.

Чтобы наблюдать ход боевых действий, НП командира бригады должен был находиться в пределах видимости этих деревень, то есть с учётом постепенного повышения местности на юг, не далее чем в 2–3 километрах от них. При этом НП не мог находиться севернее южной оконечности рощи, так как обзор поля боя отсюда был бы невозможен. Следовательно, вероятным местом для НП 89 тбр могла быть точка на высоте где-то южнее рощи. Если это было действительно так, то можно предположить, что доставленное на НП тело генерал-майора Лизюкова было, возможно, затем захоронено у ближайшей опушки южного отрога рощи, что находится южнее села Лебяжье.

Тогда, в разгар тяжёлых боёв, вряд ли оставили измотанные боями бойцы какую-либо иную память на могиле погибшего генерала, кроме холмика с фанерной звёздочкой и, в лучшем случае, надписью на табличке: было не до этого. А вскоре и вообще пришлось бригаде отходить из этого района, и могила Лизюкова осталась на местности, занятой немцами. Что стало с могилой в этот период, трудно сказать. В любом случае заботиться о ней было некому, и следы захоронения Лизюкова стали теряться. Земля проседала, осенние дожди размывали холмик, наверное, исчезла и надпись, если она ещё сохранилась к тому времени. А потом наступила зима, и могилу наверняка занесло глубоким снегом…

В январе 1943-го, опасаясь окружения, немецкие части оставили занимаемые позиции и быстро ушли на запад. Наши войска перешли к преследованию и без боя прошли по полям кровавых сражений лета 42 года, к тому времени густо занесённых снегом. Под снегом осталась и могила Лизюкова, и вряд ли кто-нибудь заметил её тогда. И только весной 1943-го, когда сошёл снег, можно было ещё найти место, где был похоронен генерал. Но вокруг уже не было войск: фронт ушёл далеко на запад. Позже стали возвращаться в разбитые деревни местные жители, но им было не до одинокого могильного холмика на лесной опушке: повсюду на полях лежали сотни ещё не захороненных трупов… Неудивительно, что могила Лизюкова постепенно совсем исчезла из виду и сровнялась с землёй: в пору, когда люди должны были думать о том, как выжить, им было не до мертвых.

Удивительно другое: после освобождения местности, где проходили бои, со стороны военного командования не были предприняты тщательные поиски, чтобы разыскать могилу видного генерала, Героя Советского Союза и хоть как-то увековечить его память. По некоторым данным, весной — летом 1943 года на места боёв выезжала вдова Лизюкова с группой специально привлечённых для этой поездки военнослужащих, но их попытки найти захоронение были неудачными.

Тем не менее ещё можно было найти свидетелей, которые могли бы показать, где был похоронен Лизюков (как видим, был жив полковник Давиденко, ведь письмо вдове Лизюкова он написал в 1947 году), но решительных шагов к установлению места захоронения генерала предпринято не было. И могила его окончательно затерялась…

Здесь, пожалуй, надо сказать о «версии лейтенанта Нечаева», бывшего танкиста 1 гв. тбр 1-го ТК. Через десятилетия после войны он якобы утверждал, что лично видел, как тело Лизюкова было доставлено к Сухой Верейке и похоронено там под присмотром двух подполковников[230].

Об этом Павел Нечаев вроде бы написал письмо, которое известно воронежским историкам и поисковикам, но оригинал которого никогда и нигде не был опубликован, поэтому нам известны только варианты его пересказов. Но предположим, что письмо действительно было, и его пересказы отражают суть того, что в нем написано. Тем не менее даже и в этом случае нельзя утверждать, что в тот день Нечаев видел похороны Лизюкова. Об этом однозначно говорят архивные документы. Возможно, Павел Нечаев действительно стал в тот июльский день свидетелем погребения наших погибших танкистов. Но это не были похороны Александра Ильича Лизюкова.