Книга Разум главного калибра - Илья Шумей

Он бодро зашагал вперед, и Артур поспешил следом, на ходу отдирая липкую ленту от своего «пончо». Он нагнал напарника и пошел рядом, прикидывая, как лучше построить свой следующий вопрос.

-Я все спросить хотел, - решился он, наконец, - что там за история с «Сарагосой» приключилась? Я помню, что ее капитан переметнулся на сторону Конфедератов и разбомбил базу на Иболавве, но Вы-то здесь при чем?

-Вы меня, конечно, извините, - Чертенок почесал кончик носа, - но это одна из тех историй, где ложь, на мой взгляд, предпочтительней правды. Если люди узнают, как все обстояло в действительности, они могут перевозбудиться и наломать дров. А меня нынешний установившийся статус-кво вполне устраивает. Так что…

-Я никому ничего не расскажу, клянусь! – Артур театрально прижал руки к груди, - кроме того, как мне кажется, мне такой возможности может и не представиться вовсе. А помирать с таким большим вопросом, засевшим в голове – жутко обидно, знаете ли.

-Экий Вы пессимист, - усмехнулся Чертенок, - если вкратце, то я проник на капитанский мостик «Сарагосы» и захватил управление. Это я нацелил ее орудия и отдал приказ об атаке. Капитан же крейсера до последнего оставался верен присяге, и мне пришлось его… устранить. Как-то так.

Ученый с недоверием покосился на своего спутника. Этот внешне невзрачный усталый человек произносил слова, следуя которым требовалось полностью переписать школьные учебники истории, снести немало существующих памятников и возвести сопоставимое количество новых. Звучало все это немного дико, но где-то внутри Артур ничуть не сомневался, что все, что он говорит – чистейшая правда.

-Выходит, что капитана «Сарагосы» впоследствии предали анафеме напрасно? По сути ни за что?

-Зато в Конфедерации его чуть ли не боготворят, - хмыкнул Чертенок, - вполне достойная компенсация, по-моему.

-Как Вы можете быть таким бесчувственным циником!? – возмутился Артур.

-Такова уж специфика моей работы. Иначе не выжить. От меня не требуется, чтобы я был душой компании, от меня требуется результат. И я его обеспечиваю.

-Вас тогда тоже кто-то нанял?

-Конфедераты, кто же еще!

-Вы им симпатизируете?

-Вообще-то я – подполковник Республиканской гвардии в отставке, - Чертенок вскинул руку, как бы отдавая честь, - за годы службы я немало конфов покрошил, да и они меня не особо жалели. Лишили одной почки и двух ребер. Так что симпатии между нами нет, и никогда не было.

-Что же Вами тогда двигало?

-Деньги, разумеется… ну и желание остановить клятую войну. Почему бы и нет?

Они обогнули полыхающий остов своего грузовичка, крылья и двери которого напоминали дуршлаг из-за обилия пулевых отверстий. Из дыр, словно кровь из ран, струились язычки пламени и черного дыма. Артур даже был вынужден прикрыть рукой лицо от нестерпимого жара.

-Вы как-то не похожи на идеалиста, - заметил он в спину Чертенку.

-Совсем необязательно им быть, чтобы понимать, что в условиях войны невозможен никакой более-менее серьезный и стабильный бизнес. Бизнес, в котором успеха добиваются профессионалы, а не проходимцы всех мастей, которых смутное время выносит на авансцену. Деньги любят тишину, а не грохот взрывов. В мирное время, в условиях маломальского порядка, случайных людей вымывает, и тогда приходит время таких, как я, - Константин остановился перед решетчатой оградой, за которой раскинулось посадочное поле, - поэтому я и согласился на их предложение. Просто устал от заполонивших все вокруг жуликов и прохвостов, охочих до легких денег.

Он достал из рюкзака длинные мощные клещи и начал перекусывать прутья решетки, вырезая в заборе проем достаточный, чтобы через него мог пролезть человек.

-Может, уже пора подать сигнал остальным? – предложил Артур.

-Что, уже стосковались по своим новым друзьям? – Чертенок ударил ногой по ограде, и вырезанный им кусок упал в сухую траву, - ракетница у Вас?

-Да, где-то здесь, - ученый пролез в дыру следом за ним, копаясь в своем мешке, - вот.

Он протянул сигнальный пистолет Константину, но тот, вместо того, чтобы из него выстрелить, почему-то убрал его в рюкзак и, развернувшись, быстрым шагом направился к своему ховеру, что стоял неподалеку.

-Эй! – замешкавшись, Артур нагнал Чертенка только у машины, - Вы же собирались подать сигнал!

-Ничего такого я Вам не говорил, - проделав несколько манипуляций, он откинул одну из панелей обшивки, под которой обнаружился скрытый отсек. Извлеченный из него сверток Чертенок положил на землю перед Артуром и развернул, - забирайте.

-Но… что это?

-Направленные заряды. Их тут достаточно, чтобы вынести к чертям все запертые двери, что встретятся на Вашем пути. Можете не благодарить.

-Но разве Вы… - внезапное озарение ударило Артура словно лопатой, и он так и застыл с открытым ртом, глядя, как Чертенок шагает к угловатой громаде «Турина».

Он же сам только что заметил, что его напарник далек от идеализма, а любой циничный прагматик в сложившейся ситуации поступил бы точно так же. Если земля под твоими ногами в любую секунду готова вспыхнуть огненным морем, а в твоем распоряжении есть готовый к отлету корабль, то тут и думать-то нечего. Надо немедленно улетать, наплевав на все и на всех. Тем более что ты никому из них ничем не обязан.

А Артура он взял с собой исключительно для того, чтобы никто не заподозрил неладное раньше времени. С этой точки зрения ученому следовало радоваться уже тому, что его, вообще, оставили в живых. А поделиться с ним зарядами для вскрытия дверей – так и вовсе королевская щедрость! Особенно после всех издевательств, что Чертенку пришлось из-за него вытерпеть.

Все очень просто и логично.

И эта холодная логика, водопадом обрушившаяся на разгоряченную душу Артура, заставила его взорваться не хуже какого-нибудь Кракатау. Он в два прыжка нагнал Чертенка и набросился на него…

…только для того, чтобы в следующую секунду плюхнуться носом в пыль.

-Даже не пытайтесь, - устало вздохнул Константин, - я не хочу без крайней нужды Вас бить или калечить, но если Вы будете упорствовать, то мне придется что-то из этого сделать.

Он набрал код на откинутой панели, загудели привода, и погрузочная аппарель «Турина» начала опускаться. Артур сел, выплевывая песок и машинально поправляя упавшие на лицо волосы.

-Вы не можете вот так… - начал он, но умолк, понимая, насколько глупо звучат его слова. Разумеется, Чертенок мог.

Его совершенно не тревожили ни судьба Сильвии, ни жизни заблокированных в комплексе работников, ни что о нем подумают его бывшие коллеги, чей транспорт он собирался угнать. В его системе координат все эти вещи имели ценность, равную нулю. Его мировоззрение строилось на полном отрицании человеческих отношений и минимизации связей с окружающим миром. Ведь человек по-настоящему свободен только тогда, когда ему нечего терять, нечем жертвовать. И Чертенок должен был неукоснительно следовать этому принципу, чтобы выживать в той жестокой игре, в которую он превратил свою жизнь. Жизнь одиночки. Жизнь изгоя.