Книга После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV - первой четверти XVI вв. - Александр Лаврентьев

На этот раз удача отвернулась от Рязани. «Побиша литва рязанцев, а князя Родослава изнимаша и приведоша его с нужею к Витовту и сковаша его и ввергоша в темницу, и пребысть в нуже тои великои 3 лета, дондеже Витовт взя на нем… окупа и отпусти его». Сумма «окупа», указанная в летописях, колеблется от 2 тыс.[487] до 3 тыс.[488] рублей. Случайно или нет, но пленен был Родослав Ольгович под Любутском, утерянным его краткосрочным владельцем, Владимиром Андреевичем Серпуховским, около этого времени.

Традиционно считается, что старшим сыном Олега Ивановича был наследовавший рязанский «стол» в 1402 г. Федор Ольгович[489]. Однако, как кажется, первенствующим в семье рязанского князя был все-таки Родослав, в момент кончины отца находившийся, как видим, в литовском плену.

Первое упоминание имени сына Олега Ивановича относится к 1386 гг., когда Родослав «прибежа» из Орды в Рязань[490]. Что делал Родослав Ольгович в Орде, когда и при каких обстоятельствах там оказался, летопись не сообщает, но высказывалось мнение, что в ханской ставке рязанский княжич удерживался в качестве заложника[491]. Недавно Ю. В. Селезнев обратил внимание на то, что кроме Родослава Ольговича в ставке хана Тохтамыша в это же время в качестве почетных пленников, «аманатов» по более поздней русской терминологии, удерживались сыновья других великих князей: московский Василий Дмитриевич, тверской Александр Михайлович и суздальско-нижегородский Василий Дмитриевич. Автор связал эту практику, впервые зафиксированную в истории русско-ордынских отношений, с неустойчивостью власти Тохтамыша над Русью[492].

Обратим внимание на то, что три последних «аманата» были старшими сыновьями в великокняжеских семьях и, следовательно, прямыми наследниками родовых «столов». Василий Дмитриевич станет великим князем московским в 1389 г., Александр Михайлович, носивший кстати прозвище Ордынец[493], был старшим из здравствующих сыновей княжившего в Твери Михаила Александровича[494], равно как и Василий Дмитриевич Кирдяпа – старшим сыном суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича[495].

Надо заметить, что трое последних, так или иначе, оказались в Орде в связи с событиями 1382 г. Нижегородский князь был задержан Тохтамышем непосредственно во время набега на Москву, Василий Дмитриевич в том же году был послан в ханскую ставку отцом, тверской князь тогда же ездил к Тохтамышу с сыном и вернулся в Тверь, а Иван Михайлович был, как и прочие, удержан в Орде на несколько лет.

Следуя этой логике, рязанским заложником в Орде должен был также быть старший, а не младший из сыновей великого князя Олега Ивановича. И им, очевидно, был не Федор, а Родослав Ольгович. При каких обстоятельствах он оказался в ставке Тохтамыша неизвестно, но и для Родослава Ольговича, скорее всего, это был тоже набег 1382 г. – князь мог быть насильно удержан Тохтамышем либо во время переговоров с Олегом Ивановичем перед походом на Москву, либо каким-то образом захвачен татарами во время разгрома Рязани на обратном пути от Москвы.

Возвращаясь к Брянскому походу рязанцев 1402 г. отметим, что, учитывая серьезность операции и ее политическую значимость, коль скоро прав в своих предположениях А. А. Горский, возглавить полки должен был все-таки не младший, а старший из рязанских князей[496]

Если все вышеизложенное верно, то Родослав Ольгович только по стечению обстоятельств не сумел в 1402 г. после кончины Олега Ивановича воспользоваться правом первородства, поскольку летом этого года находился в литовском плену. При этом в Рязани он продолжал считаться князем. В московско – рязанском докончании 1402 г. Василий Дмитриевич обязуется «не вступатися» «в землю Рязанскую и во все князи в рязанские»[497], т. е. совместное владение двух сыновей скончавшегося Олега Ивановича, занявшего рязанский стол Федора Ольговича и находившегося в момент заключения договора в плену Родослава Ольговича. В интитуляции двух грамот племянника Родослава Ольговича, великого князя рязанского Ивана Федоровича на «придачи» Солотчинскому монастырю 2-й четверти XV в. имя Федора Ольговича стоит впереди имени брата,[498] но вероятно не в силу старшинства, а потому, что первый титуловался с 1402 г. великим князем, а второй после возвращения в Рязань из плена в 1405 г. просто князем[499].

Два года спустя после возвращения из Орды в Рязань, в 1407 г., Родослав Ольгович скончался[500], и это третье и последнее упоминание сына великого князя рязанского Олега Ивановича на страницах русских летописей.