Книга Лабиринт оборотня - Юлия Пульс

Я помахала сыну мясника на прощание рукой и корабль начал отплывать. Я с облегчением вздохнула, оставляя за бортом ненавистное село, но не успела порадоваться, как ощутила прикосновение теплых рук на глазах. Сердце зарделось в груди от страха. Неужели Демьян тайком пробрался на корабль?!

— Ждана, — произнесла я.

— Не угадала.

От громкого голоса я потеряла дар речи и оцепенела. Не поворачивалась даже тогда, когда он отнял руки от лица. Такого не может быть! Мне, наверное, померещилось!

— Добро пожаловать на борт моего корабля в новую счастливую жизнь, любимая.

Я обернулась и закрыла рот ладонью, чтобы не закричать от неожиданности. На меня смотрел привлекательный белокурый мужчина в камзоле с небесно-голубыми глазами, от которых больше не веяло холодом.

И не забыть тех трудных дней, Когда любви большой не стало. Под водами тихих дождей, Сердце болеть не перестало…

Глава 32

СЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ…

Ждана

В тот день, когда Дарена покинула село на белоснежном корабле в компании неизвестного мужчины, жители Совунмы только об этом и говорили. Судачили на каждом шагу, преследовали Ратибора, заваливая его вопросами. Утолить любопытство народа не получилось даже у него. Сын мясника ничего не знал о загадочном заморском мужчине, что увез мою сестру. С того дня мы больше ничего о ней не слышали.

Многое изменилось с тех пор, но вовсе не в облике села, где жизнь кипела, а в наших душах и сердцах. Я постоянно думала о ней и ни на секунду не прекращала корить себя за поступок, не достойный настоящей сестры. Я помнила каждую черточку ее лица, и глаза полные боли и отчаяния. Без руки я жить научилась, а с дырой в сердце нет. Утешала себя тем, что когда появится ребенок, начнется новая жизнь. Более безоблачная и счастливая. Бажена и Казимир во всем мне помогали, относились, как родной дочери, оберегали и жалели. Чего не скажешь о муже.

Демьян изменился. Так сильно, что порой я не узнавала в нем прежнего веселого парня и даже друга, которым он когда-то для меня был. Он бросил работу в лавке. Редко выходил из своей комнаты на втором этаже дома. Не пожелал делить со мной покои и постель. Полностью ушел в свой мрачный мир и не собирался из него выходить. Часто напивался и крушил все на своем пути. Даже отец не мог его угомонить, а потом и вовсе перестал вмешиваться. Мы всей семьей тихо и смиренно ждали, когда хмель отпустит Демьяна и он вновь обретет человеческий облик. Я не давила. Не вела с ним бессмысленные разговоры о счастливом будущем, не пыталась выгнать из его сердца образ той, которую он продолжал любить. Время лечит. Я просто наблюдала со стороны, не вмешиваясь в его душевные метания, но становилось только хуже. Вскоре и дня не проходило без чарки вина или хмеля покрепче. В доме почти не осталось целой мебели. Лишь моя комната избежала погрома. В нее он никогда не заходил. Я тешила себя надеждой, что ребенок спасет нашу семью. Как лучик света осветит путь в счастливое будущее.

Как же я ошибалась! Единственное, что стало знаменательным, это то, что Демьян впервые за долгое время вошел в мои покои. На удивление трезвый и чистый, с гладко выбритым лицом и зачесанными назад волосами. Он не сказал мне ни слова. Просто присел на стул в дальнем углу с каменным лицом, ожидая, когда лекарь принесет ребенка. Я и сама еще его не видела. Даже не знала мальчик или девочка.

Тогда я впервые обратилась к Демьяну с усталой после тяжелых родов улыбкой.

— Как назовем, если мальчик? Или девочка?

— Как хочешь, ― бросил он два слова и уставился на свечу, что горела на столе.

Под треск огня в полной тишине мы ждали лекаря. Я смотрела на мужа и едва сдерживала всхлипы. Горячие слезы катились по щекам. Я потеряла всякую надежду на счастье, а потом в комнату принесли ребенка. Казимир и Бажена вошли вслед за лекарем, но я увидела на их лицах тревогу. Чуть с ума не сошла от беспокойства. Неужели с ребенком что-то не так?!

— Поздравляю! У вас родилась прекрасная здоровая дочка, ― просиял лекарь и передал сверток с ребенком Демьяну. Он осторожно отодвинул кружево, что скрывало личико малыша и замер. Я видела, как побледнело его лицо, и затряслись руки. Меня саму било в ознобе от волнения. Я попыталась встать, но острая боль не позволила даже сесть в кровати. Я обессилено уронила голову на подушку и заплакала еще пуще.

— Что с ней?!

— Все хорошо, ― подбежала ко мне Бажена и силой сжала мою руку до хруста костей. ― Все хорошо. Девочка здорова.

Я больше ничего не видела вокруг. Только воду, что стояла в глазах и размывала мир вокруг меня. Услышала шаги и громкий хлопок двери. Демьян покинул комнату, так и не сказав ни слова.

Казимир аккуратно положил ребенка рядом со мной. Я с трудом уняла слезы и стерла их с лица. Посмотрела на девочку и обомлела.

— Как? ― шепнула я, вглядываясь в черты лица дочери. Как две капли воды она была похожа на Дарену. Те же огненно-рыжие волосы и изумруды больших глаз. Уголки крохотных губ опустились и она заплакала. Бажена тут же приложила ее к моей груди и тяжело вздохнула. Посмотрела мне в глаза и едва заметно улыбнулась.

— Мы думали, какое имя дать внучке. Как бы ты хотела ее назвать? ― она и словом не обмолвилась о внешности девочки. Я и сама не стала заострять на этом внимание, хотя не переставала думать о сестре. Как же жестоко надо мной подшутили боги! Проклятие не исполненной клятвы будет преследовать меня всю жизнь и каждый день напоминать о себе образом дочери. Но я не собиралась давать ей имя сестры. Это было выше моих сил.

— Мирослава, ― произнесла я еле слышно и поцеловала дочь в теплый лобик.

— Красивое имя, ― одобрила свекровь, и Казимир кивнул в согласии.

Так и началась моя новая жизнь. Я ожидала от нее чего-то хорошего, но получилось наоборот. Мы прятали Миру от посторонних любопытных глаз как могли. По селу поползли слухи о том, что наша малышка настолько уродлива, что увидевший ее однажды, никогда не сможет спать спокойно. Что проклятие оборотня пало на нашу семью. Как же я злилась, когда слышала подобное от соседей, что бросали на наш дом косые взгляды! И все же радовалась тому, что Демьян перестал топить горе в вине. Когда Мира впервые ему улыбнулась, он полностью ушел в воспитание дочери. Проводил рядом с ней сутки напролет. Постоянно забирал к себе в комнату. Я чувствовала себя ненужной и брошенной. А когда перестала кормить дочку грудью, то вообще видела ее крайне редко. Ни скандалы, ни мольбы не помогали. Даже отец с матерью не смогли повлиять на Демьяна. Будто одержимый, он не отпускал от себя Миру ни на шаг. А я плакала каждый вечер так горько, что подушка не успевала высыхать от слез. Не знала, что делать. Теряла дочь с каждым часом. К четырем годам она вообще перестала воспринимать меня, как мать и все больше походила на Дарену. Даже мимикой лица и взрывным характером напоминала мне сестру. Как же я жалела о том, что нарушила клятву! Как же бичевала себя за эту страшную ошибку! Осталась совсем одна. Без отца, мужа и дочери. Все чаше задумывалась о смерти и только Бажена своей заботой и любовью заставляла меня ждать. Она верила, что все изменится, что Мира подрастет и потянется ко мне, что Демьян перестанет так сильно опекать дочь. Но я уже не верила в счастье. Свыклась с той болью, что разъедала мое сердце с каждым днем все сильнее. Часто ходила к реке и сидела на берегу часами. Все чаще думала о том, что хотела бы увидеть сестру. Поговорить с ней. Вымолить прощение. Рассказать о том, что творится в моей душе и в жизни. Убедиться, что она обрела свое счастье далеко за морем. Нашла того, кто ее искренне любит.