Книга Сила влияния. Воздействия явные и скрытые - Виктор Шейнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поразительно, но пострадавший, который четыре года служил во Вьетнаме, не обвинял в своем несчастье ни поездную бригаду, ни санитаров. Вместо этого он обличает систему, оказавшую на них чрезвычайно сильное давление с целью подчинения: «Они просто делали то же, что и я во Вьетнаме. Они выполняли приказы безрассудных политиков». Хотя члены бригады согласны с Вильсоном в том, что они оказались жертвами, они далеко не так великодушны, как пострадавший. Самым поразительным в этой истории является то, что члены поездной бригады подали в суд иск против Вильсона, требуя от него денежного возмещения за «унижение, нравственное страдание и физический стресс», который они испытали, потому что Вильсон не дал им выполнить приказ без столь трагических последствий (Чалдини, 2005, с. 201–202).
Роковое послушание в жизни
Именно так происходит не только в научной лаборатории, но и в реальной жизни.
Самое часто приводимое «оправдание» должностных лиц в совершенном ими злодеянии состоит в том, что они, как всякие бюрократы, просто аккуратно исполняли то, что им было приказано. Это касается как частных случаев, так и массовых преступлений – таких как холокост и сталинские репрессии.
Как подметил Игорь Губерман:
Тонко и точно продумана этика
всякого крупного кровопролития:
чистые руки – у теоретика,
чистая совесть – у исполнителя.
В смирение и кротость перейдет…
Какими бы впечатляющими ни казались подобные сравнения, следует соблюдать особую осторожность, чтобы не переборщить с интерпретацией результатов Милграма.
Основываясь на тех самых 62% испытуемых в его исследовании, согласных послушно следовать всем приказаниям экспериментатора, некоторые комментаторы не избежали искушения предположить, что, вполне возможно, большинство людей поведут себя, как исполнители массовых репрессий, окажись они в аналогичной ситуации. Может быть, так оно и будет, но следует подчеркнуть, что в ситуации, с которой столкнулись испытуемые в эксперименте Милграма, имелось несколько существенных факторов, способствовавших достижению максимального уровня послушания.
Поскольку испытуемый сам согласился участвовать в эксперименте, то он полагал, что жертва так же добровольно пошла на это. Поэтому он мог почувствовать себя ответственным за то, чтобы эксперимент не был сорван. Испытуемый сталкивался с экспериментатором в одиночку; простое изменение условий – введение в эксперимент еще двоих учителей, которые высказывали открытое неповиновение экспериментатору, – привело к тому, что число абсолютно послушных испытуемых снизилось до 10%.
Влияние статуса
В большинстве экспериментов Милграма в роли наделенной властью персоны, дававшей распоряжения, выступал ученый из престижной лаборатории Йельского университета, который заявлял, что эксперимент проводится для исследования важного научного вопроса. В нашем обществе мы приучены к тому, что, как правило, ученые – люди ответственные, благонамеренные, исключительно честные и искренние. Это выглядит особенно убедительно, если ученый представляет такое хорошо известное и в высшей степени респектабельное учреждение, как Йельский университет. Так что для испытуемых было вполне резонно предположить, что никакой ученый в рамках своего эксперимента не даст приказ, результатом исполнения которого могут быть смерть человека или серьезный ущерб его здоровью. Но нечто подобное можно сказать о случае с исполнителями массовых репрессий: для них статус вышестоящего руководства был высоко значим, а жесткие приказы могли мотивироваться высшими интересами.
Определенное доказательство в поддержку высказанного предположения получено в последующей работе Милграма. Он провел отдельное исследование, сравнив уровни послушания испытуемых в двух случаях. В первом указания шли от ученого, работавшего в Йельском университете, во втором – от его коллеги из какого-то заурядного офиса, расположенного в убогом здании на территории торгового центра в промышленном городе Бриджпорте (штат Коннектикут). В данном исследовании ученый из Йеля добился послушания 65% испытуемых, в то время как его коллега из Бриджпорта – лишь 48%. Таким образом, исключение фактора престижности (Йельский университет) до некоторой степени снизило уровень послушания. Конечно, и 48% – число значительное. А не станет ли эта цифра еще ниже, если эксперимент будет вести человек, который не является ученым или вообще персоной, наделенной в этой ситуации легитимной властью? Милграм задался этим вопросом еще в одном варианте своего исследования, когда ученый-экспериментатор в последнюю минуту заменялся на ведущего с меньшим статусом.
Вот как это происходило:
После проведения обычной подготовки участников к выполнению задания на научение экспериментатор, не успев указать, какие величины электрических разрядов будут использоваться в эксперименте, отлучался: его якобы срочно вызвали к телефону. Тогда роль экспериментатора брал на себя один из испытуемых (на самом деле помощник экспериментатора). Он постоянно подталкивал учителя к тому, чтобы тот повышал уровень напряжения тока всякий раз, когда ученик отвечает неправильно. Кроме того, следил за тем, чтобы учитель не вздумал прекращать наказание, – словом, повторял все, что делал ученый-экспериментатор в предыдущих вариантах эксперимента.
В этих условиях число полностью послушных испытуемых снижалось до 20%. Это явилось наглядной демонстрацией того, что только легитимная власть, а отнюдь не первый попавшийся человек, в состоянии добиваться от большинства людей высокого уровня послушания.
Эффект присутствия
Другим фактором, снижающим уровень послушания, является отсутствие человека, обладающего властью. Милграм обнаружил, что, когда экспериментатор лично не присутствовал в комнате, а передавал приказы по телефону, количество полностью послушных испытуемых опускалось ниже 25%. Более того, многие из тех, кто продолжал эксперимент, мошенничали: они применяли электрические разряды меньшей интенсивности, нежели полагалось, ни разу не потрудившись признаться экспериментатору, что нарушили инструкции. Этот факт представляет собой гуманную попытку некоторых людей отвечать ожиданиям легитимной власти и в то же время свести к минимуму боль, которую они причиняют другим.
Это напоминает поведение некоторых летчиков, которым поручалась бомбардировка нескольких деревень (кишлаков, аулов), и они, не желая, с одной стороны, выказывать открытое неповиновение приказу, а с другой – приносить вред гражданскому населению, сбрасывали бомбы на открытые поля рядом с населенными пунктами, указанными на картах в качестве целей бомбометания. Сочувствие пилотов к потенциальным жертвам производит особенно сильное впечатление, если принять во внимание фактор удаленности и анонимности: летчик находился высоко в небе, на большом расстоянии от жителей тех деревень и не может видеть страданий жертв бомбежки.
