Книга Стеклянный меч - Андрей Лазарчук

Командиры посмотрели на меня, и Князь спросил:

– Тебя тоже пробирает?

Я кивнул. Я видел, что Князь сомневается.

– Надо идти, – вдруг поддержал меня пандейский майор.

– Мины? – спросил Князь.

– Есть сканер. Если там хотя бы простейшая электроника – учует.

Князь повернул к нему голову. Я вдруг понял, что он жутко устал.

– А зачем вы таскаете сканер?

Майор ответил не сразу. Потом сказал:

– А провались они, эти тайны… Весной где-то здесь навернулся самолёт-разведчик. Не знаем, чей. Стражники его видели, но издалека. Вот нас и послали искать обломки. Ну а по пути – поинтересоваться вашей активностью…

– Самолёт? – Князь посмотрел на меня. – Был самолёт?

Я подумал.

– Разве что до нас ещё. Тогда он мог лечь в болото… джакч найдёшь теперь. По весне здесь болота бездонные.

– Зорах, – позвал Князь. Зорах развернулся в нашу сторону. – Слушай, ваш департамент не направлял сюда весной разведывательный самолёт?

Зорах медленно покачал головой:

– Ни мы, ни разведка. Армия? Не знаю, могли, конечно…

– У них и спросим, – сказал Князь. – Когда минутка удобная выдастся… А теперь, господа офицеры и шпаки: куда пойдём? Я почему-то думаю, господин фрунт-майор, вы не захотите нам показывать свою базу, хотя она находится… – Князь заскрёб ногтями по планшету.

– Не сегодня, – сказал майор. – Сегодня события… не располагают.

– Понимаю. А наше гостеприимство может быть сомнительным. Тем не менее отсюда действительно надо, как говорят в горах, вставать на ветер.

– Я знаю где, – сказал Эхи.

– Кстати, да, – сказал Зорах.

* * *

Скрытничек Эхи располагался под обрывом, на котором стоял Казл-Ду, между дорог, которые оттуда спускались. Это был грот, промытый ручьём или даже подземной речкой, сейчас оставалась тонкая струйка – набрать попить. Снаружи из-за густых кустов грот был почти неразличим, просто не представляю, как архи его нашёл. Внутри там было три помещения, каждое почти шарообразное – ну, представьте себе такой гигантский стручок гороха о трёх горошинах, вид изнутри… Связанного и с замотанной головой капрала привязали у самого входа, если кто-то из ночных тварей пролезет сюда и начнёт его жрать, капрал заорёт – хоть какая-то польза. Сами расположились в дальних помещениях: солдатики в среднем, побольше, офицеры и шпаки – в дальнем, поменьше. В среднем был вполне оборудованный очаг, огонь уходил в дыру в потолке и Создатель знает куда потом, и запас дров дня на два. Возле дымохода аппетитно коричневел окорок козы…

Эхи был неподражаем. Он точно смог бы перезимовать в Долине. Никто бы не смог…

Итак, мы расположились, обогрелись у огня, перекусили тем, что осталось в вещмешках, солдаты раскатали матрасики – в отличие от складничков, что таскали наши, пандейцы использовали самонадувающиеся рулончики, бросил его на землю, расстегнул ремешок – через пять минут хороший такой матрасик в два пальца толщиной. И вот когда мы обогрелись, перекусили, разленились и вообще собрались пописать и спать, Князь и говорит:

– Надо наверх сходить, посмотреть, что у них там.

– Я с тобой, – быстро говорит Зорах и смотрит на Эхи, но тот мотает головой.

– Чаки, ты оставайся, – это Князь мне. – Кто-то же должен…

Ну да. Только ещё неизвестно, кто из нас уцелеет – он в разведке или я среди этих горлорезов. Нет, если честно, я майору поверил – что они уже позже пришли. Чуть-чуть не застали. А может, и застали, вдруг подумал я, ведь сколько случаев знаю – драка на ножах, и в итоге мёртвые все, только не все сразу…

Попрыгали наши старатели, чтобы амуниция не брякала, морды сажей обмахнули – и как не было их. Хорошо Князь ходит, мне бы так… а Зорах ему три масти форы даст.

– Чак, – сказал майор. – А вы ведь – Чак Яррик? Принц-консорт?

– Принц, – сказал я. – Из старинной солекопской династии, да. Тоже фотографии показывали?

– Вас вместе с сыном. Очень похожи. Даже не спрашиваю, что вы здесь делаете…

– Дочку мне выкупить надо, – сказал я. – А отдадут мне её, если я из Долины что-нибудь такое вынесу, что все обосрутся. Вот я и разрываюсь на части, как озёрный гриб во время гона…

– Королева писала вашему президенту – предлагала убежище для вашей семьи…

– Видно, курьеры от президента заблудились. У нас ведь как? – в недоставлении почты виновен адресат… Кстати, в конфискованной пушнине нашлось что-нибудь… э-э… необычное?

– Не знаю. Научники копаются, но острожненько.

– Им положено…

– Вы хотите сказать, что что-то ценное для ваших… как их назвать?…

– Шантажистами, как ещё.

– …могли найти?

– Если бы…

– Нет, правда – если что, вы скажите. Вдруг вопрос можно решить…

– Дохлый был сезон, – сказал я. – Воды по весне было много, больше обычного, болота набухли. До многих «рачьих нор» просто не достать было… Да и бросьте, не будете вы вопрос решать. Какую-то джакч как ценную вещь передать, считай, противнику…

– Мы с вами никогда не воевали. По крайней мере, лет двести.

– Не воевали, а дулись друг на друга. Это иной раз ещё хуже. Да и погранцы с контрабандистами…

– Что да, то да. Я по ранней молодости как раз был контрабандистом. Чулки, кружевные трусы, презервативы…

– А технику?

– Это ещё до меня было. Рассказывали, что отправляли как бы парабайские телевизоры да приёмники, которые принимали только каналы с боевиками – телевизоры, а приёмники – с радиоспектаклями, тоже на подобные темы. А к нам забрасывали ваши телеки – с «Волшебным путешествием» круглые сутки… Так я и не понял этого развлечения.

– Оно не развлечение было, – сказал я, – а как бы амортизация…

Эхи кашлянул. И я вдруг понял, что среди нас, незаметно миновав заслон из капрала и рядовых, появился ещё один человек, четвёртый.

Он был одет наподобие горца, но не совсем. Слишком много нашито амулетов, какая-то странная бахрома по шву под рукавами и потом вдоль туловища, и шапок таких я никогда на горцах не видел – ни на живых, ни на фотопортретированных. Да и лицо… У горцев всегда морщинки и морщины, и нос как топор, и глаза широко открытые под длинными бровями. У этого же кожа была совсем гладкая, хоть и тёмная, и нос хоть и здоровенный, но загнутый, как клюв филина, а почти безбровые глаза он то ли специально щурил до невозможности (а чего тут щурить, почти темно), то ли они у него от природы такие. Рот только был горский – широкий, почти без губ и как бы втянутый…

И вдруг я вспомнил, где его видел. То есть не его, а портрет. На стене кабинета доктора Моорса, прямо перед рабочим столом… Кто это? – спросил я тогда. Каззл-Баух, – непонятно ответил док, а потом рассказал, что таким горцы представляют могущественного духа, или сверхшамана, или почти божество, который может управлять людьми, зверями и стихиями.