Книга Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 - Эрих Редер

Посетил я и «вольный город Данциг». Хотя и «неофициально» из-за напряженных отношений с поляками, но я все же организовал первый со времен войны официальный визит германских военных кораблей в этот город. Визит состоялся в июле 1927 года, в бухте Данцига появился линкор «Гессен» в сопровождении торпедного катера. Успех этого визита был отмечен в заявлении, которое сделал президент Сам, председатель сената вольного города: «Невозможно выразить словами ту радость, которую мы испытали, когда до нас дошла весть о том, что германское правительство решило направить свой флот с визитом в вольный город Данциг. Мы от всего сердца благодарны германскому правительству за этот шаг».

Очередное празднование годовщины битвы при Скагерраке стало для меня одним из самых драгоценных воспоминаний. В десятую годовщину этой битвы, 31 мая 1926 года, я получил совершенно неожиданный подарок. Во время традиционного смотра личного состава в казармах Киля предполагалось отобедать в офицерском клубе. Но не успел я чокнуться первым бокалом вина с командиром флотского экипажа, как мой адъютант намекнул мне, что меня ждут дома. Я даже попрекнул его за неуместное замечание, но тут подошел и мой начальник штаба и сказал, что я должен немедленно направиться домой, хотя так и не объяснил мне почему. Ворча, я все же повиновался и направился домой, где, как оказалось, меня уже ждала делегация профессоров из университета Христиана Альбрехта в Киле во главе с доктором Косселем, деканом факультета философии. В ходе торжественной церемонии доктор Коссель от имени университета пожаловал мне почетное звание доктора философии за «ученые заслуги» в виде двухтомника о действиях крейсеров, который я написал в Берлине в 1920—1923 годах.

Должен сознаться, что я был польщен. Я понял, что общественное признание исторического восстановления операций наших крейсеров и действий их экипажей свидетельствует о том, что дух патриотизма снова начинает становиться ценностью в нашем отечестве.

Годовщина битвы при Скагерраке принесла мне еще одну радость. В мае 1927 года фельдмаршал фон Гинденбург посетил Киль, чтобы принять участие в торжествах в качестве президента германского государства. Он уже побывал 8 мая в Вильгельмсхафене, а теперь почтил своим присутствием Киль и Балтийский военно-морской округ. В ходе своего визита он был в гостях у меня и моей жены. Его проводили в наш сад между двумя рядами детей офицеров флота, и там наш четырехлетний сын преподнес ему букет цветов. Это было мое первое общение с фельдмаршалом, с тех пор как я некоторое время нес службу в составе комиссии по прекращению военных действий в тяжелые дни октября 1918 года. Общение это лишь подтвердило сложившуюся у меня высокую оценку фельдмаршала как патриота и политического лидера нации – и мнение это лишь еще больше укрепилось, когда я на следующий год заступил на новую должность в Берлине, и сохранилось таким вплоть до самой смерти его в 1934 году. Маршал фон Гинденбург неизменно оказывал мне помощь и поддержку. Военно-морской флот и другие виды вооруженных сил, равно как и вся нация в целом, обязаны ему неизмеримо многим.

Год 1928-й стал годом растущего интереса к германскому военно-морскому флоту. 20 января доктор Гесслер подал в отставку с поста министра обороны, его сменил на этом посту генерал-лейтенант в отставке Вильгельм Грёнер, бывший ранее министром транспорта.

Доктор Гесслер пришел на должность министра обороны как преемник Густава Носке, когда Носке был вынужден подать в отставку после Капповского путча. В те трудные дни реорганизации флота доктор Гесслер был нашей опорой и надеждой, а его твердое и умелое руководство вопросами обороны подтвердило необходимость иметь гражданского человека, способного тесно и плодотворно работать с избранным правительством на посту главы вооруженных сил. Принимая его отставку, президент фон Гинденбург следующим образом отметил его заслуги:

«Почти восемь лет тому назад, в пору внутренних смятений и внешних притеснений, вы взялись за тяжкий труд министра обороны. Все последующие годы вы исполняли свой долг, преданно и самоотверженно трудясь на благо нации. Вас вело одно только желание: построить вооруженные силы, которые стали бы верным и эффективным инструментом государства – инструментом, который находится превыше соперничества политических партий».

Хотя официально отставка доктора Гесслера произошла по причине ухудшения здоровья, на самом деле она стала результатом злосчастного «дела Ломана». Капитан 1-го ранга Ломан, начальник отдела военно-морского транспорта адмиралтейства, манипулировал определенными специальными счетами от реализации военных излишков и фондами для Рурской области, осуществляя за счет этих средств различные проекты по перевооружению флота, которые были запрещены согласно Версальскому договору. Никакого присвоения средств в личных целях не было, все расчеты капитана Ломана велись идеально. Но многие операции противоречили основным принципам использования бюджетных средств. Он, например, использовал фонды военно-морского флота для спонсирования киностудии «Фебус», которая снимала фильмы, призванные привлечь интерес германской общественности к оборонным мероприятиям и укреплению военно-морской мощи, а также поднять престиж Германии за границей. Опубликованные в прессе откровения уволенного директора киностудии сделали дело явным. Комиссия рейхстага занялась расследованием операций Ломана, и Гесслер, хотя и абсолютно ни в чем не виноватый, счел себя ответственным за этот скандал как министр обороны. Он подал в отставку, что стало ударом для меня, поскольку я всегда уважал его и продолжал оставаться с ним в дружеских отношениях вплоть до конца Второй мировой войны.

Новый министр обороны генерал Грёнер лично присутствовал в Вильгельмсхафене при спуске на воду нового крейсера «Кёльн» 23 мая 1928 года. На этом событии присутствовали также некоторые министры, генерал Хейе, начальник Верховного командования сухопутных сил, а также котельный механик Адольф Нойманн, единственный оставшийся в живых член экипажа первого «Кёльна», погибшего вместе со всем экипажем в сражении 28 августа 1914 года. Торжественное наречение имени совершил доктор Конрад Аденауэр[37], обер-бургомистр Кёльна. Поскольку я некоторое время командовал вторым крейсером, носившим имя «Кёльн» в последние дни Первой мировой войны, я всегда следил за судьбой этого корабля с особым интересом.

Когда первые с окончания мировой войны новые корабли вошли в состав флота, германский ВМФ смог возобновить свои походы за границу. Наши минные тральщики базировались в иностранных портах, выполняя очистку акватории от минных полей, поставленных Германией, как это предписывал Версальский мирный договор. По мере того как корабли вступали в состав флота, мы направляли в такие походы торпедные катера, крейсеры и более крупные корабли. Вполне понятно, что один из первых таких визитов был нанесен в Швецию. Страна эта – и в особенности ее флот – по понятным причинам сочувственно относилась к нам на всем протяжении войны, и мы смогли таким образом выразить нашу ей благодарность.

Руководство флота осталось вполне довольно мореходными качествами наших новых кораблей и прекрасной подготовкой их экипажей, которые встретили теплый прием в странах Северной Европы. Наши офицеры возобновили давно прерванные контакты со своими коллегами и смогли исправить искаженный вражеской пропагандой образ нашей страны.