Книга Диана Де Пуатье - Иван Клулас

Меж тем, как только начались первые сентябрьские дожди, французы уже не могли сидеть в траншеях, и король приказал играть отступление. Тут на помощь брату явился принц Карл, оставив свои войска в герцогстве Люксембург. Он жаждал войти в Перпиньян вместе с Генрихом. Но принца постигло глубокое разочарование, которое еще усугубило известие о том, что, пользуясь его отсутствием, имперцы вновь отбили Люксембург. Король Франциск I обрушил свой гнев на младшего сына, виня его в потере важного завоевания. Что до Генриха, то он отнюдь не гордился результатами своей кампании, тем более что зарядившие над Руссильоном дожди привели к разливу рек и обратили низины в болота, непоправимо рассеивая его войска. Оставалось лишь собрать их остатки. Король отстранил Генриха от командования и послал солдат к Пьемонту под началом маршала д’Аннебо[258].

Дофин был в ярости. Он не сомневался, что это герцогиня д’Этамп из ненависти к нему убедила короля прекратить осаду Перпиньяна, ибо эта дама, не церемонясь, строила из себя стратега: якобы именно она в мае посоветовала Франциску I восстановить в прежнем качестве всех губернаторов и королевских уполномоченных в провинциях, за исключением коннетабля. Генрих страдал от затянувшейся ссылки своего ментора. Он твердо верил, что Монморанси сумел бы избежать неудачи, постигшей кампанию. Однако недовольство дофина только еще больше раздражало короля. Осенью Франциск I покинул Лангедок, а к концу декабря прибыл в Ла Рошель, дабы наказать жителей, не согласных с новыми ставками налогов на соль с их соляных копей. Но в конце концов король объявил о прощении. В этом путешествии его сопровождал младший сын Карл. Отсутствие дофина было замечено и воспринято как знак высочайшей немилости[259].

В январе 1543 года двор собирался в долине Луары, в Амбуазе и Шамборе, потом — в Париже и Фонтенбло. Интриги герцогини д’Этамп и нападки на Диану достигли апогея, в то время как на небосклоне международных отношений сгущались тучи. Генрих VIII объявил о своем отказе от альянса с Францией и желании договориться с императором 12 февраля 1543 года. Он упрекал Франциска I в затягивании обещанных выплат и полном их прекращении девять лет назад. Кроме того, английский король ставил Франциску в вину слишком скоропалительное признание прав на престол маленькой королевы Марии Стюарт 14 января 1542 года после смерти ее отца Якова V, когда девочке было всего восемь дней от роду[260].

Генрих VIII начал военные действия 22 июня 1543 года, опустошив деревни вокруг Кале[261], но губернатор Пикардии герцог Вандомский не дал ему продвинуться на восток, где французы осаждали Люксембург. И вновь отец отстранил дофина от военных операций. Однако сын герцога де Гиза Франсуа д’Омаль, поставленный во главе передового отряда, который должен был заминировать крепостные стены, согласился взять с собой сотню дворян из свиты Генриха, в том числе его лучших друзей Жака де Сент-Андре, Дампьера, Лаваля и Ла Шатеньрэ. Основной частью армии командовал герцог Карл при поддержке маршала д’Аннебо. Герцогиня д’Этамп, несомненно, сыграла важную роль в таком выборе командующих, однако она не смогла помешать Шарлю де Бриссаку, еще одному другу дофина, возглавить легкую кавалерию, так как он был ее полковником.

Кампания принесла славу Франсуа д’Омалю, тяжело раненному пулей в щиколотку, а также и другим дворянам из дома дофина. Люксембург капитулировал 10 сентября, и Карл Орлеанский по-хозяйски расположился в городе. В сентябре он писал ландграфу Гессенскому, что расположен ввести на отвоеванных территориях реформатскую церковь. До сих пор, уверял он, его удерживало от этого шага почтение к отцу и брату, дофину, но отныне он считает вправе действовать как имперский принц и просить, чтобы его приняли в Шмалькальденскую лигу. Франциск I дал на это согласие под влиянием герцогини д’Этамп, все более враждебной к Генриху. Неучастие дофина в военной кампании красноречиво свидетельствовало о том, что он в немилости.

Тем временем союзника Франции герцога Клевского разгромил Карл V, но под Ландреси императора остановили французы. Победы и поражения уравновешивали друг друга, тем более что турки поддерживали Францию действиями на Средиземном море. Флот Хайреддина Барбароссы совместно с французской флотилией терроризировал жителей побережий, подданных или союзников Карла V. Берберам дали разрешение перезимовать в Тулоне, откуда предварительно вывезли всех жителей. Корсары отбыли лишь в мае 1544 года, получив от короля немалое вознаграждение[262].

Скрывая обиду за то, что его удалили от армии, Генрих после своей неудачной кампании 1542 года нашел при дворе жену и любовницу, все более озабоченных отсутствием наследника. Диана де Пуатье помогала дофине экспериментировать со всякими средствами, способными помочь ей избавиться от бесплодия, вроде талисманов, волшебных эликсиров и снадобий, в том числе и предложенных опальным коннетаблем. Обе дамы советовались с астрологами, алхимиками и колдуньями, но прибегали и к помощи королевских лекарей Луи де Буржа и особенно Жана Фернеля. Рекомендации этого знаменитого врача и стали решающими. Изучив интимные особенности обоих супругов и не имея возможности исправить врожденный порок дофина, он посоветовал попробовать несколько поз, благоприятных для зачатия. Диана следила за регулярностью супружеских отношений молодой четы, не допускала ни малейшего пренебрежения ими со стороны Генриха и заставляла его проводить ночи с женой[263].

Наконец чудо свершилось: в мае 1543 года Екатерина забеременела. Слух об этом тотчас распространился при дворе. Но король и его окружение ожидали подтверждения новости, чтобы объявить о ней во всеуслышание. К лету исчезли последние сомнения. Нунций Иеронимо Дандоло 3 августа написал в Рим, что дофина на третьем месяце беременности[264]. Пока его брат гонялся за славой на полях сражений, дофин одержал куда более ценную победу — династическую. Диана торжествовала вместе с опекаемой ею четой. Екатерину она окружила вниманием и заботой. Весь период ношения ребенка протекал нормально, и наконец, 19 января 1544 года, в Фонтенбло дофина разрешилась от бремени сыном. Король присутствовал при родах. Боли начались утром, но младенец появился на свет лишь к вечеру. Королевские астрологи тотчас составили небесную карту и сочли расположение звезд в высшей степени благоприятным. Король передал эти наблюдения нунцию, чтобы папа мог посоветоваться с римскими астрологами, так как их считали наиболее сведущими[265]. Если верить звездам, ребенок должен был проявить особое расположение к церкви и взять ее под покровительство. В свою очередь король, изучив «то, что выходит вместе с ребенком», пришел к выводу, что его внук вырастет весьма здоровым и крепким, а у дофины родится еще много детей, по меньшей мере шестеро.