Книга Мадонна Семи Холмов - Виктория Холт

Да, Джованни и Чезаре ссорились постоянно, но она-то никогда не ссорилась ни с кем из своей семьи. И письмо отца глубоко ее ранило.

Что случилось с семьей? Как близки они все были ранее, и как отдалились теперь друг от друга. Ничего удивительного, что возникли недоразумения. Джованни в Испании, Гоффредо – в Неаполе, Чезаре оставался в Риме, и горечь и разочарование его росли соответственно росту грозившей стране опасности. Но, что трагичнее всего, оказывается, отец ее совсем не любит, если излил гнев по поводу Джулии на нее, Лукрецию.

Она попыталась немного смягчить свою боль, написав отцу ответное послание. Она молила его поверить, что была неспособна остановить Джулию, что она старалась изо всех сил. Ее письмо дышало такой же любовью и верой, как и письма к Чезаре. Отец может быть полностью уверен в ее любви и преданности. «Больше всего на свете я желала бы оказаться у ног Вашего Святейшества, – писала она, – я желала бы получить ваше благословение, ибо иначе мне незачем на этом свете жить».

Александр расцеловал и залил слезами послание.

– Как мог я сомневаться в моей любимой девочке? – спрашивал он себя. – Моя Лукреция, моя любовь! Она всегда была верна мне. Это другие ослушались моих приказаний, предали меня!

И все же как он был несчастен! «Демоны чувственности» разбушевались вконец. Он постоянно видел перед своим мысленным взором одну и ту же картину: обнаженная Джулия, а рядом с ней – косоглазый Орсино.

Французский флот одержал под Рапалло быструю победу над флотом Неаполя. А армия французов пересекла Альпы, и Италия сразу же утратила все преимущества. Войска под белыми стягами Валуа почти беспрепятственно двигались по стране. В Павии Карл VIII захватил бедного полубольного Джиано Галеаццо, истинного герцога Миланского, но супруга Джиано, Изабелла, бросилась к ногам Карла, и тот был настолько тронут ее юностью и красотой, что пообещал сделать все от него зависящее, чтобы восстановить на троне ее мужа. Однако сторонники Лудовико смогли подсунуть Джиано какое-то варево, и через несколько дней юный герцог скончался. После чего Лудовико был провозглашен полновластным герцогом Миланским.

Италию лихорадило, новости приходили ужасные, одна другой хуже. Лудовико решил не сопротивляться и пропустил французов через свои земли. Великий полководец Вирджинио Орсини также решил сдаться без боя, о чем и издал своим войскам приказ.

Казалось, остался лишь один человек, готовый противостоять французам: Александр, Папа Римский.

Он кипел от негодования.

– Итальянцы! Презренный народ! – кричал он. – Воины годятся лишь для парадов! Французам следовало бы поберечь снаряды и заряжать свои пушки мелом: стоит итальянцу увидеть на своем костюме отметину, и он уже обратится в бегство!

Да если придется, он и в одиночку выстоит!

И вновь, как и во время смерти Каликста, Александр продемонстрировал, из какого он сделан теста. Никто не мог удержаться от восхищения, видя, с какой уверенностью, с каким достоинством он противостоял чуть ли не всему миру.

Французский король, Re Petito, как звали его итальянцы, поскольку он походил на горбуна и странно смотрелся верхом, в гуще своего войска, был слегка раздосадован – он побаивался нападать на человека, который держался с таким мужеством. А вдруг Господь действительно наделил этого Папу особыми полномочиями? И Карл отверг многочисленные мольбы врагов Александра лишить его престола.

Карл решил, что не нанесет Папе вреда: иначе против него обратится вся католическая Франция и вся Испания.

Кардинал делла Ровере, старый враг Александра, который присоединился к Карлу, воевал бок о бок с ним и непрестанно твердил, что Карл должен освободить Италию от ига Александра, был отставлен. Он вновь убедился в том, что планам его занять папский престол не дано осуществиться.

Французы должны были пройти через Рим на юг, но Карл решил, что он всего лишь попросит Александра пропустить его войска через папскую столицу.

Однако Александр стоял на своем. Он будет сопротивляться требованиям французов, твердо объявил он, и в среде тех, кто ждал неминуемого конца Александра, началась паника. Первыми ощутили ее признаки Адриана и другие члены семейства Орсини, которые засели в Каподимонте.

Адриана выбранила сына за неподчинение святому отцу, остальные Орсини присоединились к ней и заставили Орсино отправиться в армию, к своей бригаде – злить Александра и дальше было слишком рискованно.

Вот почему однажды утром Джулия проснулась и обнаружила, что мужа рядом нет: вся его решимость испарилась бесследно, и он убрался.

А потом от Папы пришло гневное послание.

«Презренная и неблагодарная Джулия! Ты заявила, что не можешь ослушаться мужа и вернуться в Рим. Поскольку теперь нам известна вся низость твоего характера и низость тех, кто тебя окружает, можешь оставаться там, где ты есть, и продолжать жить с этим жеребцом, твоим супругом».

Джулия в ужасе перечитывала письмо. Папа еще никогда не обращался к ней подобным образом, да и ее семья начала роптать: как посмела она пренебречь таким возлюбленным ради мужа, который оказался обыкновенным трусом – как только стало ясно, что Папа удержится у власти, он просто удрал.

Дрожащими руками она обняла дочку.

– Нам не следовало вообще покидать Рим, – с горечью сказала она.

– Так мы поедем к отцу? – спросила девочка. Она отказывалась называть отцом косоглазого Орсино – отцом для нее был высокий, могущественный, в прекрасных одеяниях человек с глубоким звучным голосом, в объятиях которого было так хорошо!

– Да, поедем, – и в глазах Джулии появилась решимость. Она засмеялась: в конце концов, она по-прежнему La Bella, она сумеет завоевать утраченные позиции.

И послала рабыню за Адрианой.

– Я уезжаю в Рим, – объявила она свекрови.

– В Рим?! Но на дорогах опасно, французы могут появиться в любой момент…

При этом Адриана так настойчиво заглядывала в глаза своей невестке, что та поняла: несмотря на слова Адрианы, оставаться здесь и продолжать рисковать отношениями с Александром куда опаснее.

Итак, Джулия, Адриана и небольшая свита отправились из Каподимонте в Рим.

Джулия и Лаура были в приподнятом настроении. Теперь Джулия недоумевала: как могла она покориться натиску Орсино, который сбежал при малейшем намеке на опасность? Она мечтала о воссоединении со своим любовником. Лаура же без конца болтала о том, как ей хочется домой и как хочет она увидеть наконец отца. А Адриана молча возносила молитвы: Господи, сделай так, чтобы святой отец перестал на них гневаться. Короче, путешественницы стремились как можно скорей добраться до Рима.

Путешествие было длинным и утомительным: наступил ноябрь, погода стояла отвратительная, но ничто не могло омрачить прекрасное настроение Джулии, и кортеж двигался вперед.