Книга Занимательная медицина. Средние века - Станислав Венгловский

Доктор Беддо, постоянно пребывая в курсе проводимых Дэви опытов, сразу же проникся уверенностью, что молодому исследователю посчастливилось сделать очень важное открытие.

– Ой, как это здорово поможет нам в лечении наших больных! – потирал раз за разом свои собственные руки. – За этим «веселящим газом», как вы его назвали, Хемфри, может, может последовать великое будущее не только для нашей лечебницы, но и для всей медицинской науки!

Опыты повторялись, да все с большим и большим успехом, так что об открытии узнал уже вскоре не только маленький Клифтон, но и соседствующий с ним громадный Бристоль.

О молодом химике заговорили все люди, везде, везде. К зданию Пневматического института потянулись вереницы очень нарядных экипажей. Их обладателям, во что бы то ни стало, захотелось лично познакомиться с необычным химиком, подышать добытым им чудным газом, убедиться, что все, о чем так возбужденно толкуют в городе, действительно соответствует истине.

И правда.

Посетители ничуть не обманывались в своих предположениях. Они наслаждались беседой с хозяином лаборатории, а когда прикладывались к удивительной трубке, соединенной с сосудом, где таился загадочный газ, – они мигом переносились в неведомый, почти сказочный мир.

Молодому ученому и самому было любопытно наблюдать за сказочными превращениями своих гостей. Порою было даже трудно поверить, что все это творится на самом деле, что какая-нибудь чопорная светская барышня, только что щебетавшая о высоких материях, превратилась вдруг в безудержно веселую хохотунью, с языка которой срываются совершенно не свойственные ей слова.

Ему приходилось даже верить, что солидные деловые люди, лишь свысока касавшиеся научных тем и всем своим видом старавшиеся показать, что им уже все на свете известно, вдруг преображались в шаловливых веселых дошкольников.

Да и сама, необыкновенно строгая научная лаборатория, – в такие часы напоминала собою пристанище веселых аттракционов!

О своем открытии Дэви рассказывал уже в лекционном зале…

* * *

Однако более подробно изложил он результаты всех своих достижений в специальном труде, насчитывавшем почти шесть сотен страниц и опубликованном уже в январе 1800 года. Работая над этой книгой, молодой ученый ни на минуту не забывал не только о словах доктора Беддо, однако прекрасно помнил при этом и жалобы местных врачей, а более всего хирургов, которые время от времени наведывались еще в тихую Пензанскую аптеку.

Как мечтали они о каком-то надежном обезболивающем веществе, как его им недоставало тогда!

Да он и сам не раз слышал крики пациентов, которые лечились у известных ему хирургов. Он слышал их душераздирающие стоны, рвавшиеся из окон лечебниц, особенно же из тех, в которых работали зубные врачи.

Подытожив надежды всех этих, знакомых ему людей, как бы присоединяясь к ним, – Дэви поместил в свою книгу многообещающие и зовущие к новым открытиям слова, выплеснув их в одном решительном вопросе: «Поскольку закись азота убивает боль, то не может ли она с успехом быть использованной при хирургических операциях, хотя бы при тех, при которых происходят весьма незначительные потери крови?»

Молодой химик полною мерою разделял мечты и упования своего шефа, доктора Беддо.

В очень скором времени Дэви приобрел себе имя в ученом мире.

Он стал членом научного Лондонского королевского общества, а затем был избран даже его Президентом (1820).

Еще шесть лет спустя – Санкт-Петербургская Академия наук удостоила его званием своего Почетного члена (1826), поскольку ему удалось совершить массу других замечательных открытий не только в области химии, агрохимии, но также в области физики и прочих, весьма актуальных наук.

Однако ему не довелось дождаться того желанного для него дня, когда ученый мир воздаст должное его еще юношескому открытию, которым он так дорожил, как это свойственно бывает любому человеку, – дорожить всякой вещью, связанной с его так скоропостижно ушедшей юностью.

* * *

Правда, незадолго до смерти Дэви, другой английский врач, Генри Гикмен, попытался было предпринять реванш в указанной области. Он обратился к французскому королю Карлу X с настоятельной просьбой разрешить ему проверить воздействие закиси азота на живой человеческий организм, сделать это хотя бы на приговоренных к смерти преступниках, поскольку испытания данного вещества на животных показали весьма преотличные результаты.

Предложение Гикмена было поддержано французским хирургом Домеником Ларреем, о котором мы будем еще говорить, который даже после смерти своего великого патрона, Наполеона Бонапарта, – пользовался почти всеобщим признанием у себя на родине.

Конечно, Карл X, чувствовавший себя не очень уверенно на восстановленном им королевском троне, переадресовал запрос ученого в Академию Наук, а оттуда последовал ответ с весьма отрицательным отзывом. Представителям официальной медицины никак не хотелось рисковать своим благополучием. Никому из маститых специалистов не с руки было переписывать конспекты лекций и менять методику веками уже апробированного лечения.

В 1829 году Хемфри Дэви умер. У него открылась серьезная болезнь сердца…

Казалось, сам факт обнаружения необычных свойств «веселящего газа» станет достоянием истории, просто забудется, – не более того.

* * *

Минуло еще целых пятнадцать томительных лет, однако «веселящий газ» никак не позволял о себе забыть.

Профессиональные химики весьма охотно использовали его ради оживления своих публичных выступлений, а также в качестве иллюстрации на своих лекциях о достижениях современной им химической науки. Потому что над химией в ту пору витал какой-то отголосок химеричной алхимии. О ней судили каким-то таким необычным образом, словно о загадочных знаниях древних египетских чародеев. Эти – то чародеи, дескать, способны сотворить исключительно невозможное, а то и кардинально переиначить картину всего существующего ныне мира…

Еще большей популярностью пользовалось это вещество в руках у различного рода фокусников, бродячих артистов и всевозможных шарлатанов, которые превыше всего ставили доступную легкость заработков, чрезвычайно быстрой наживы.

Наполненные газом кожаные мешки, металлические резервуары, крепкие стеклянные колбы, – все это демонстрировалось на их лекциях и становилось источником неплохого дохода. Шарлатаны наперебой использовали давнишнее открытие Дэви, а публика с неизменным восторгом получала сравнительно дешевое, простое, но вместе с тем – весьма доступное удовольствие.

Открытие Дэви, нагулявшись по Европе, перелетело, наконец, и через безбрежный Атлантический океан.

Так уж получилось, что на одной из подобных заокеанских лекций оказался молодой зубной врач по имени Гораций Хорас Уэллс. Это произошло в небольшом северо-американском городке Хартфорд, что в штате Коннектикут, примерно – на равном расстоянии между городами Бостон и Нью-Йорк. А лекцию там читал известный в тех местах химик под фамилией Колтон.