Книга Полет орла - Валентин Пронин

II

Едва отгремела канонада под Красным, а Сеславин уже доносит на главную квартиру: «Уведомляю в третий раз, что неприятельское депо (запас провианта) находится еще в Горках, селе Могилевской губернии… Пришлите пехоты, кавалерии и конной артиллерии, и депо сей в наших руках».

Переправившись через Днепр, Сеславин поскакал к городку Борисову на реке Березине. Ему было поручено открыть сообщение между Дунайской армией, подходившей с юга под командованием адмирала Чичагова, и приближающимся с севера 1-м корпусом графа Витгенштейна.

Адмирал Чичагов с ходу занял Борисов, там находилась переправа через Березину. Однако корпус генерала Удино с отвагой отчаяния бросился к переправе и вытеснил русских из Борисова. Отходя, Чичагов приказал сжечь мост, единственную переправу для проходящих остатков «Великой армии». Лед на Березине, реке довольно стремительной, был еще хрупкий и ненадежный.

Отряд Сеславина приостановился в березовом лесочке. Кругом разосланы были лазутчики, старавшиеся обнаружить приближающиеся войска Витгенштейна.

Александр Никитич сидел верхом на своем верном Черкесе и, вглядываясь в туманистые дали через подзорную трубу, ругал недостаточно быстро ориентирующийся корпус надменно-самоуверенного Витгенштейна.

Прискакали двое лазутчиков-казаков: отчаянный вихрастый разведчик Ситников Иван и брат его, плотный, чернобородый богатырь Еремей.

– Ваше высокоблагородие, сюда какое-то конное войско движется, – доложил Иван Ситников, прикладывая к шапке с красным шлыком смуглую руку, с которой свисала хитро закрученная ременная плеть. – Немалое войско, ваше высокоблагородие, издаля видать. Ну, мы с Еремой видим – такое дело и прямо до вас. Шо делать-то? Они ведь прут на нас грудью. Только энто не наш корпус, не русский.

– Ну-ка, поскачем вон на тот бугор, – нахмурился Сеславин. – Кто это такой храбрый на нас идет, смерть свою ищет?

Присмотревшись с бугра (да Иван еще лазил на верхушку высокой сосны), действительно установили, что неторопливо, беспечно идет плотный отряд всадников в голубых мундирах.

– Артиллерии с ними нет ли? – беспокоясь, спросил Александр Никитич. – А то наши-то пушки приотстали, не успеют переплюнуться с вражьими.

– Никак нет, пушек нету, – сказал Иван, – одна конница.

– Ну что ж, тревога! Будем принимать гостей в поле.

Помчались к своим. Сеславин подозвал штаб-ротмистра Алферова и казачьего старшину Гревцова, объяснил, что предвидится атака на крупную кавалерийскую часть. Решили разделиться на три отряда: в центре сам Сеславин с гусарами, справа Гревцов с казаками, а чуть погодя смешанное подкрепление во главе с молодыми – поручиком Редкиным и прапорщиком Габбе.

– Ребята, по коням! Дротики готовь, сабли наголо! – оповестил своих Гревцов. – Да про карабины не забудьте – первая пуля от нас должна прилететь к гостям.

– Добро, старшина! – согласились казаки, изготавливаясь и разъезжаясь по указанным местам.

– Гусары, за отечество! Покажем гостям нашу удаль! – воскликнул Алферов. – Ваше высокоблагородие, командуйте. Только интересно: кто же такие к нам пожаловали на обед?

– А мы их спросим. – Сеславин в сопровождении нескольких бойцов вернулся на бугор и, завидев переходящую на рысь конную колонну, крикнул по-французски:

– Кто вы? Кавалерия императора Наполеона?

– О, да! – ответили от голубой колонны. – Кавалерийские эскадроны его сиятельства графа Тышкевича.

– Но Тышкевич взят в плен еще под Малоярославцем, – продолжал Сеславин по-французски.

– Нас ведет другой брат, ясновельможный пан граф Збигнев Тышкевич…

– А мы ваши старые друзья! – объявил полякам уже по-русски Сеславин. – Ахтырские гусары и донские казаки атамана Платова!

– Езще Польша не сгинэла, – ответили польские кавалеристы.

– Смерть врагам России! Ура! – крикнул Сеславин и бросил Черкеса навстречу врагам.

– Ур-ра! – заревели партизаны, открыв огонь из карабинов и взмахивая сверкнувшими дугами сабель. Казаки, выставив пики-дротики, врезались справа в кавалерийскую массу поляков, с которой уже ожесточенно рубились ахтырские гусары Сеславина. И когда бой вошел в самый яростный и крайний момент, слева ударили остальные партизаны. Кони грызлись, всадники работали, как дровосеки на заготовке дров. Половина польских кавалеристов была изрублена. Вторая половина бросала сабли на снег и поднимала руки. Седоусый граф Тышкевич, видя полный разгром своих конников, от злобы, спеси и горести застрелился.

Сеславин еще не раз попадал в жаркие стычки с рыскавшими по округе отрядами неприятеля. Наконец ему удалось встретить авангард Витгенштейна. Он устанавливает сообщение между ним и Чичаговым. Кутузов рассчитывал использовать их взаимодействие и не дать основным силам французов перейти Березину.

Однако адмирал Чичагов в решительный момент недостаточно мощно атаковал Нея. Его Дунайская армия что-то мялась: то наступала, то пятилась. Растягивалась в цепи, стреляла издалека. А отряды Ермолова и Платова геройски бились в это время с французами на левом берегу реки, ожидая помощи Витгенштейна. Но Витгенштейн из ложного самолюбия (не желая подчиняться Чичагову) изобретал множество предлогов для оправдания своей медлительности. Когда подоспела его артиллерия, на которую так надеялся Кутузов, ей досталось обстрелять лишь хвосты уходящих французских колонн. Но Витгенштейн был любимцем императора Александра. Он не очень опасался быть привлеченным к ответу за свою преступную несогласованность с остальной армией.

Конечно, переправа полууничтоженной «Великой армии» через Березину представляла собой жалкое и страшное зрелище. Лед проламывался под ногами французов, они тонули тысячами в ледяной воде. Они погибали от пуль и ядер русской армии: лед и вода местами казались красными, окрававленными. Тонули повозки маркитантов и экипажи, в которых пытались уйти от расправы (как они думали) иностранцы, бежавшие из Москвы, артисты французских театров, потерпевшие фиаско международные дельцы и их семьи… И все-таки, по вине Витгенштейна, Кутузову не удалось окончательно истребить армию Наполеона. Несмотря на гибель двенадцати тысяч убитых и утонувших, несмотря на то, что двенадцать тысяч солдат сдались в плен, армия Наполеона перешла Березину.

И тут же, получив подкрепление от адмирала Чичагова, Сеславин молниеносным ударом выбил из Борисова остатки неприятельских войск. За Борисов он получил почетное звание флигель-адъютанта и бриллианты к ордену Св. Анны.

III

Ночью был сильнейший мороз. Даже месяц побелел, как промерзшая слюда, когда Сеславин со своим отрядом ворвался в занятое французами местечко Ошмяны. Развернув пушки, поставленные на полозья саней, партизаны открыли огонь по лагерю неприятеля. Пехотная дивизия Луазона, идущая из Вильны навстречу своей разбитой армии, остановилась в Ошмянах. Но солдаты поспешили спрятаться от стужи в домах. Партизаны изрубили караул и подожгли магазин с продовольствием.