Книга Эмоции и чувства - Евгений Ильин

Герриг Р., Зимбардо Ф. 2004, с. 622

Р. Соломон и Д. Корбит (Solomon, Corbit, 1974) выдвинули не лишенную некоторых оснований гипотезу об индукционном механизме возникновения противоположных по знаку эмоций, в соответствии с которой активация позитивного аффекта косвенно активирует противоположный этой эмоции негативный аффект. И наоборот, негативный аффект активирует позитивный аффект. Следовательно, радость является функцией некоторого первичного негативного переживания.

Более обобщенный смысл этого механизма осознал русский поэт В. Ходасевич:

Я не знаю худшего мученья —Как не знать мученья никогда.Только в злейших муках – обновленье,Лишь за мглой губительной – звезда.

Если бы всегда – одни приятности,Если б каждый день нам нес цветы, —Мы б не знали вовсе о превратности,Мы б не знали сладости мечты.

Мы не поняли бы радости хотения,Если бы всегда нам отвечали «Да».Я не знаю худшего мучения —Как не знать мученья никогда.[39]

Эмоции и вегетативная нервная система. Некоторые авторы связывают отрицательные эмоции преимущественно с активацией симпатического отдела вегетативной нервной системы, центральных адренергических структур, а положительные эмоции – с активацией парасимпатического отдела и структурами холинергической природы (Анохин, 1957; Калюжный, 1964; Бовард[40]). Для этого есть некоторые основания. Еще Н. Н. Тимофеев (1938), В. И. Здравомыслов и С. В. Андреев (1938) показали, что при внушении человеку приятных переживаний артериальное давление снижается, а частота сердечных сокращений урежается. При радости в крови уменьшается содержание ацетилхолина. Наоборот, при беспокойстве, тоске, переживании одиночества артериальное давление повышается, а пульс учащается. При страхе количество ацетилхолина в крови увеличивается. При отрицательных эмоциях наблюдается лейкоцитоз.

Однако П. В. Симонов (1970) отмечает, что многочисленные экспериментальные факты (Bartelt, 1956; Gellhorn, 1964 и др.) свидетельствуют об участии обоих отделов вегетативной нервной системы в реализации как положительных, так и отрицательных эмоциональных состояний и что взаимодействие центральных представительств симпатического и парасимпатического отделов не сводится к прямой реципрокности: усиление активности этих отделов может происходить одновременно. По данным Дж. Лейси с соавторами (Lacey et al., 1963), при одной и той же эмоциональной реакции могут наблюдаться учащение сердцебиения (симпатический сдвиг) и нарастание кожно-гальванической реакции (КГР) (парасимпатический сдвиг). При отрицательных эмоциях, наряду с симптомами возбуждения симпатического отдела, наблюдаются и признаки возбуждения парасимпатического отдела (Smith, Wenger, 1965). Так, при ожидании человеком болевого раздражения в последние 6–18 секунд перед включением тока отчетливо замедляется частота сердечных сокращений (ЧСС). В исследовании Н. Д. Скрябина (1974) у некоторых людей наблюдалось замедление сердцебиений при испуге. И, наоборот, при положительных эмоциях, например при просмотре развлекательного кинофильма, появляется симпато-адреналовый сдвиг (Levy, 1965).

Симонов считает, что степень участия симпатических и парасимпатических влияний зависит от характера отрицательной эмоции. Активно оборонительные, агрессивные реакции обезьян сопровождаются учащением сердцебиений, пассивные оборонительные – замедлением сердцебиений (Джалиев и др., 1963).

Итогом рассмотрения этого вопроса может служить схема Симонова, представленная на рис. 5.2.

Эмоции и ретикулярная формация. Развитие физиологии и, прежде всего, электроэнцефалографии (ЭЭГ) привело к появлению еще одной теории возникновения эмоций – активационной, которую сформулировали Д. Линдсли (Lindsley, 1951) и Д. О. Хебб (Hebb, 1955). Согласно их представлениям, эмоциональные состояния определяются влиянием ретикулярной формации нижней части ствола головного мозга. «Комплекс активации», возникающий при возбуждении ретикулярной формации, является физиологическим выражением эмоции и находит отражение в электроэнцефалограмме. Эта теория страдает односторонностью в понимании анатомо-физиологических механизмов возникновения эмоций.

Эмоции и гормональная система. Показано, что разные гормоны обусловливают различные эмоции. Так, дефицит норадреналина вызывает депрессию в виде тоски, а дефицит серотонина – депрессию, проявляющуюся в виде тревоги. Исследование мозга больных, покончивших с собой в состоянии депрессии, показало, что он обеднен как норадреналином, так и серотонином. Увеличение концентрации серотонина в мозге улучшает настроение (Данилова, 2000).

Рис. 5.2. Схема изменений активации симпатического (1) и парасимпатического (2) отделов вегетативной нервной системы при различных эмоциональных состояниях человека.

В. К. Мягер и А. И. Гошев (1964) изучали соотношение между адреналином и норадреналином при разных отрицательных эмоциях. Полученные ими данные представлены в табл. 5.1.

Таблица 5.1. Соотношение между адреналином и норадреналином при разных отрицательных эмоциях.

На гормональной регуляции базируется и вегетативно-гуморальная теория эмоций П. Хенри (Henry, 1986). Объясняя происхождение положительных и отрицательных эмоций, он выделяет две ортогональные системы активации, обусловливающие возникновение двух тенденций: борьба/бегство – безмятежность и депрессия – приподнятое настроение. Хенри считает, что каждая из трех отрицательных эмоций, которые им рассматриваются, имеет свой тип паттернов вегетативных реакций (рис. 5.3).

Гнев П. Хенри связывает с возбуждением центрального ядра миндалины и увеличением содержания норадреналина и тестостерона. Для страха, возникающего при возбуждении базолатерального ядра миндалины, характерно преобладание выброса адреналина над норадреналином. Увеличивается, хотя и ненамного, количество кортизола в крови, что свидетельствует об увеличении активности коры надпочечников. Депрессия, по Хенри, связана с возбуждением системы «гипофиз – кора надпочечников» и характеризуется выбросом кортикостероида, адренокортикотропного гормона (АКТГ), эндорфинов и снижением количества тестостерона.

Рис. 5.3. Три типа паттернов вегетативных и гуморальных реакций, связанных с тремя отрицательными эмоциями.

По мнению Хенри, для эмоций гнева и страха имеется единый противоположный полюс – положительная эмоция в виде переживания состояния безмятежности. Оно сочетается со снижением активности коры надпочечников, следовательно, со снижением адреналина и норадреналина (рис. 5.4).