Книга Грехи молодости, или Расплата за прошлую жизнь - Юлия Шилова

Заводился он всегда с полуоборота. Наверное, и член уже торчит.

— Дорогая, а тебе не кажется, что ты носишь слишком уж откровенные платья?

— Не кажется. Я привыкла носить именно такие платья. Кстати, они мне идут. А ты разве не заметил этого?

— Заметил. А еще я заметил, что ты слишком часто отключаешь мобильный телефон. Милая, прошу тебя, не делай этого. А то ведь я могу и разозлиться.

— И что тогда будет? Ты забьешь меня до смерти, так?

— Милая, ну зачем же ты все утрируешь? Завтра тебе на работу?

— Конечно! В отличие от тебя, я хожу на работу постоянно, кроме выходных, конечно. Завтра у меня сложный день. Наконец-то моя новая коллекция увидит свет. Ты ведь даже не знаешь, что я решила попробовать себя в качестве модельера. На показе будут гости, в том числе и именитые.

— Этот показ принесет нам определенную выгоду?

— Главное, он принесет мне удовлетворение, о котором я так долго мечтала.

— А с точки зрения финансов?

— Некоторые платья будут продаваться с аукциона.

— Что ж, замечательно. Значит, завтра с утра я займусь расчетами, связанными с закупкой продовольствия. Как ты думаешь, Маргарита, сто долларов в месяц — это подходящая сумма? Кроме того, следует сократить до минимума все прочие расходы.

— Поясни, пожалуйста, — устало попросила я.

— А что тут пояснять, дорогая? У тебя столько одежды, что до конца жизни хватит. Поэтому мы и не будем ее покупать. Теперь о средствах гигиены. Зачем тебе, Маргарита, дорогой французский шампунь? Уверяю тебя, наш, отечественный, ничуть не хуже! То же могу сказать и о геле для душа. Зубная паста вообще отдельный разговор. Я узнавал, «Кедровый бальзам» стоит сущие копейки. По-моему, это то, что нам надо…

— Может, ты мне еще будешь указывать, какие прокладки покупать?! — возмутилась я.

— А почему бы и нет? Чем дешевле, тем лучше, — невозмутимо ответил Алексей. — Кстати, когда ты забеременеешь, прокладки тебе не понадобятся. Это ведь тоже своего рода экономия.

— Да ты совсем чокнулся! — рассмеялась я. — Хоть бы поинтересовался сначала, сколько стоят детские памперсы. И вообще, какой ребенок при твоей-то жадности!

— Маргарита, ты не права. Это не жадность. Это практичность.

— Ну вот что, дорогой! — в сердцах выпалила я, потирая пылающие щеки. — Я буду жить так, как хочу, и ты мне здесь не указ. Я не нуждаюсь в домашних экономистах, мне и на работе бухгалтеров хватает.

— Твои бухгалтеры — полнейшее дерьмо!

— А по-моему, это ты дерьмо. Да и то это мягко сказано.

Алексей помолчал немного, а затем снова заныл, как ни в чем не бывало:

— Кстати, дорогая, я уволил твою горничную.

— Что?! — В отличие от муженька, я так и не научилась сдерживать эмоции.

— Да ничего. Если не ошибаюсь, она приходила к тебе через день?

— Ну да, — кивнула я.

— И у нее есть ключ от нашей квартиры?

— Конечно есть.

— Так вот. Мне не нравится, что она приходит в наше отсутствие.

— Это ее работа, Алексей. Девушка она порядочная, чужого не возьмет. В этом смысле можешь не беспокоиться.

— А я и не беспокоюсь. Я просто забрал у нее ключи и сказал, что она уволена.

— Но кто дал тебе право?!

— Я сам взял, милая.

— Да что ты себе позволяешь?! — закричала я. — Кто ты вообще такой?!

— Кто я? Я твой законный супруг, Маргарита. Если забыла, загляни в паспорт, там есть штамп. Фу, какая ты некрасивая, когда кричишь! Советую тебе — успокойся и во всем положись на меня. — Алексей повернулся и ушел в другую комнату.

Я запустила ему вслед тапочкой и опять потянулась за корвалолом. Боже мой, мне нельзя нервничать. Завтра у меня ответственный день. Я должна выглядеть на все сто. Сейчас не время для ссоры.

После показа я обязательно разберусь со всем этим. Я сильная! Я смогу! В конце концов, попрошу помощи у мальчиков-секьюрити, работающих у нас в агентстве. Они-то уж точно мне не откажут. Приедут и вышвырнут этого негодяя вон.

Скрипя от злости зубами, я решила лечь спать. Нервы мои были на пределе. Перед сном, как всегда, приняла душ, расчесала волосы и нанесла на лицо питательный крем: надо следить за собой, иначе оглянуться не успеешь, как станешь старухой.

Алексей остаток вечера проторчал у телевизора. Первая программа, вторая, девятая, опять первая — на меня он внимания не обращал. Чтобы не слышать обрывки фраз, летящих с экрана, я заткнула уши ватой и легла в кровать. Наконец-то этот длинный день закончился…

Утром меня разбудила заливистая трель будильника. Прихлопнув его, я повернулась на другой бок и стала вспоминать сон. Сначала — сверкающий огнями ресторан. «„Прага“, конечно», — узнала я. Затем — встречающая меня у ворот женской колонии лысая Оксана. Я подхожу к ней и целую в щеку. «Мать, а тебя-то сюда каким ветром занесло? — спрашивает она. — Неужели тоже кого-то замочила?» «Угадала, подружка, — гордо отвечаю я. — И не одного, а сразу двоих. Сами, гады, напросились». — «И кого же ты порешила?» — «Сначала любовника своего, деда семидесятилетнего. А потом мужа. Между ними еще одна девка была, но ее труп куда-то испарился». — «Все ты правильно сделала, Ритка! Отсидим положенный срок, выйдем на волю и больше с мужиками связываться не будем. Пусть живут, твари ползучие». Ксюха обняла меня за плечи и повела к себе в барак. А в бараке…

— Маргарита, пора вставать! — толкнул меня в бок Алексей.

— Ну что тебе нужно? Ты же знаешь, что у меня сегодня тяжелый день!

— Маргарита, что это?!

Я открыла глаза и увидела, что Алексей держит в руках Ксанкино письмо.

— Так ты еще и по сумкам шаришь?! — Изумлению моему не было предела.

— Милая, а я и не знал, что ты общаешься с отбросами общества!

— Ты это о ком?

— Да вот об этой самой твари, о ком же еще?! — Алексей выразительно потряс смятыми листочками. — Что у тебя может быть общего с проституткой, Маргарита? Я запрещаю тебе всякое общение с ней! Мое терпение не безгранично, дорогая. Я требую, чтобы ты немедленно сообщила ей о своем замужестве. А в конце обязательно напиши, что дальнейшее общение между вами невозможно.

— Это мое право выбирать себе друзей!

— Да, Маргарита, вот уж не ожидал от тебя… Известная в столичных кругах личность — и дружит с уголовницей! Если ты не порвешь с ней, я точно забью тебя до смерти!

Едва сдерживая рвущиеся с языка бранные слова, я встала и скрылась в ванной. Да здоров ли мой муженек? Похоже, я нарвалась на психа. А раз так — надо гнать его в шею, пока и в самом деле не убил. Но это — потом. Главное сегодня — показ. В моей профессиональной жизни от него будет зависеть многое.