Книга Бестия высшего света - Татьяна Луганцева

– Что? Несчастный влюбленный был женат? – не могла не отметить Яна.

– Понимаю твой сарказм. Но подожди судить его, надо ведь знать нравы той эпохи. Вельможе как носителю знатной фамилии необходимо было продлевать свой род чуть ли не по закону. Ему подобрали в жены вполне милую и симпатичную троюродную кузину, и они обвенчались. Но почти не жили вместе, поэтому женщина родила катастрофически мало, по тем временам, детей – всего двоих. Уже в тридцать лет князь заперся в новом замке, думая только о своей первой и последней любви. Остальные его владения постепенно пришли в негодность. Вельможа поддерживал деньгами жену и детей, но видеть их и общаться с ними не хотел.

– Навязчивая идея…

– Ты недалека от истины. Многие вокруг стали поговаривать о том, что князь сошел с ума. А он все ждал, что его любимая одумается и вернется к нему. Все, что у него было материального и духовного, он вложил в свой замок. А та между тем рожала детей, потом, после смерти мужа, порхала от одного мужчины к другому. Фактически она стала наложницей, содержанкой богатых вельмож. Слухи о ее беспутной жизни доходили до несчастного влюбленного, и временами его захлестывал гнев. Но он принял бы ее любую, даже павшую, однако она шла к кому угодно, только не к нему.

– Дурак, он просто не понимал, что ей не нужно было то, что он мог ей дать. Скорее всего, ее пугала его настойчивость и его безумная любовь.

– Это ты понимаешь, а ослепленный любовью человек не мог рассуждать здраво. Он решил сделать самый красивый замок на свете, чтобы она узнала о нем, пожалела, что не выбрала его в свое время, и вернулась. Только ей он посвящал свое творение.

– Так хотел все же добиться ее?

– Себя он хотел добить, что и получилось в конце концов. Но подожди, не прерывай. Его замок стал одним из самых богатых в Европе, настоящим произведением искусства. Это была застывшая музыка, мечта, фантазия и любовь, воплотившиеся в камне. И если говорить об интерьере, то нигде не было совершенней и богаче убранства.

– Эх… – вздохнула Яна, конкретно ни к кому не обращаясь.

Эрик засмеялся.

– Еще одним увлечением того князя были цветы и растения. И он разбил вокруг замка такой парк, что к нему съезжалась вся округа, чтобы просто посмотреть хотя бы издалека на его великолепие.

– Прототип парка культуры и отдыха?

– Только он не пускал туда никого, вел очень уединенный образ жизни.

– Прямо как ты, – отметила Яна и встрепенулась: – Постой! Ты говоришь, замок выглядел сказочно? Но – ты, конечно, извини – твой замок очень мрачный и приземленный.

– А почему ты решила, что я рассказываю о своем замке? – усмехнулся Эрик.

– Так это всего лишь легенда? – разочарованно протянула Яна.

– Нет, не легенда. Ты дослушаешь или нет? Что ж ты такая нетерпеливая?

– Век скоростей и компьютерных технологий, надо за всем поспевать, – пояснила Яна.

– Понятно. Уж ты-то точно за всем поспеваешь, – хмыкнул Эрик. Наконец-то автомобиль выехал из туннеля. Свет резко ударил в глаза, но рассказчик как будто и не заметил, продолжал: – Парк вокруг замка был действительно великолепен. Розы, магнолии, кипарисы, экзотические лианы. Также были сооружены фонтаны и искусственные водоемы с нежными лилиями. Растения словно пропитывались аурой друг друга, росли с бешеной скоростью и поражали страшной красотой.

– О, ты хорошо сказал! Красота вообще страшная сила, – согласилась Яна, выставляя ладонь со своим угрожающим маникюром в окно под свежий ветерок.

– Но за красотой надо было ухаживать – поливать, подстригать, удобрять…

– Неужели сам князь всем занимался? – спросила Яна.

– Он был художником внутри и четко отслеживал, как бы сказали сейчас, работу мастеров-профессионалов как внутри здания, так и снаружи, но, естественно, у него бы не хватило физических сил присматривать за всем на такой территории самому. Дизайн ландшафта князь разработал сам, а ухаживать за великолепным парком был приглашен один очень хороший садовник. Со временем садовник стал лучшим другом князя. Он был немногословен, умел слушать, и князь долгими вечерами изливал ему свою душу, повествуя о своей несчастной любви. Садовник, имевший верную жену и здоровых детей, глубоко сочувствовал князю и почему-то понял его тонкую душевную организацию. Он, в отличие от многих, не унижал его, не смеялся над ним за глаза, не просил его забыть неблагодарную женщину и найти себе более достойную.

– Друзья, которые искренне понимают и сочувствуют, очень важны, – задумалась Яна, тут же вспомнив всепонимающие светло-карие глаза своей единственной подружки – юриста Аси Кудиной.

– Друзья очень нужны, – согласился с ней Эрик. И спросил: – А ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– Я – да! – сразу же ответила Яна. – А ты?

– Я тоже.

– Вот и славно! Я совершенно не против с тобой дружить. Ты мне чем-то импонируешь.

– Нет уж! С тобой я дружить не буду, – сразу же буркнул Эрик, и в этот момент машина въехала в очередной туннель.

– Почему? – обиделась Яна.

– Я верю в дружбу между мужчиной и страшной женщиной, – пояснил Эрик, улыбаясь. – А ты мне чертовски нравишься. Какая уж тут дружба, если имеет место быть чертовское влечение?

– Вот именно – «чертовское»! – показала ему язык Яна, пытаясь скрыть свое смущение. – И чем закончилось-то?

– Ах да, я отвлекся…

– Дай предугадаю! Конец печальный?

– По-другому и быть не могло, – вздохнул Эрик, и лицо его залил солнечный свет – туннель оказался много короче предыдущего. – Женщина, в которую был влюблен князь, умерла на чужбине от туберкулеза в возрасте тридцати лет, а князь, когда узнал о ее смерти, лишился рассудка.

– Он потерял смысл жизни, – прокомментировала Яна.

– Он потерял надежду, – кивнул Эрик. – Князь стал еще более нелюдим, замкнут и более того – агрессивен. Простой народ стал бояться даже подходить к ограде его парка, так как хозяин мог внезапно наброситься с садовыми ножницами в руках. В порыве ярости он мог срезать головки роз, а потом плакал на плече у своего садовника и просил вырастить кусты снова, так как «его любимая смотрит на них с неба и радуется». Он перестал следить за замком, а также за своим внешним видом, создал две комнаты в черно-красной гамме и оградил свое владение кольями. Поймали его за интереснейшим занятием – вырыванием трупов из земли и украшением их черепами своей новой гостиной. Князя отвезли в психиатрическую больницу, там он и умер. Садовник до конца остался верен своему хозяину, то есть уже другу. Он же и организовал его похороны, а потом принял его сына, приехавшего вступать в наследство.

– Тоже подружились? – улыбнулась Яна.

– Не то слово! Дети садовника подружились с новым князем, а потом и внуки с внуками князя.