Книга Нить судьбы - Роберт Святополк-Мирский

Кроме напряженной работы над судебником приходилось еще разбирать множество текущих дел, от важных державных, до личных, семейных как вот например история с племянницей.

Сестра Ивана Васильевича, Анна состояла замужем за князем Рязанским Василием и была у них дочь Анна — племянница, стало быть, Великому князю Московскому; так вот эта самая Анна, хотя умна и пригожа, но как–то засиделась долго в девках — уже к 25 годам возраст ее приближался. Девица упрямая — всех женихов, что ей родители предлагали, отвергала и вот, наконец, упали они с матерью в ноги Ивану Васильевичу — помоги, мол, государь–батюшка, братец, дядя родненький — найди жениха стоящего да знатного. Ну что тут поделаешь! Стал Иван Васильевич думать–гадать, с Патрикеевым советоваться, а тут как раз очередное посольство приехало от дочери Елены и супруга ее Великого князя Александра и снова уже в который раз извиняется Александр, что просьбу Великого князя вернуть в Москву жену князя Федора Бельского Анну выполнить никак не может, поскольку сама она ехать туда категорически отказывается, а силой заставить ее нельзя нет такого закона да и Бог не велит насильно…

Тут Ивана Васильевича вдруг и осенило:

— Послушай Юрий, — сказал он Патрикееву, — да черт с ней с этой женой Бельского, княжной Анной Кобринской — на кой лях она ему сдалась — уже, небось, старая баба — давай–ка мы его на другой Анне женим, на рязанской!

Сказано–сделано. Тут же помчались гонцы в Рязань (к княгине Анне) и в Мореву (к князю Федору). Оказалось, что все в восторге. Княжне рязанской весьма лестно было породнится с потомком Гедиминова рода, а князю Федору, только недавно вышедшему из темницы, где вследствие заговора Лукомского он немного посидел, будучи, впрочем, совершенно невиновным, было вполне лестным жениться на родной племяннице московского государя, что хоть как–то гарантировало ему лучший статус.

Княжна Анна Рязанская начала готовится к свадьбе, князь Федор Бельский мгновенно ощутил к себе повышенное внимание и даже раболепство со стороны московских вельмож («если тебе что понадобиться, ты только шепни — сделаем»), а Иван Васильевич облегченно вздохнул — одной проблемой стало меньше.

Но появлялись у московского государя все новые проблемы, и конца–края им не было видно.

Вот и сейчас, глядя на расстроенное лицо идущего к трону хромающего от подагры запыхавшегося от тучности Патрикеева, он понял что сейчас добавиться еще одна.

Великий князь не ошибся.

— Государь, — огорченно, но при этом хитро прищурившись, начал Патрикеев, — Боюсь, я несу тебе недобрую весть.

— Я так привык в последнее время к недобрым вестям, что очень удивился бы, если б ты принес добрую! Выкладывай, что там еще стряслось.

— Государь, ты велел пока не трогать Гусева и всю его компанию, дабы дождаться времени, чтобы поточнее выявить чего они хотят и что затевают. Так вот, кое–что стало проясняться… — Патрикеев закашлялся и замахал рукой, как бы желая отогнать прочь мучающий его кашель…

— Ну, говори, Иван, говори, что узнал, хватит прикидываться, — нетерпеливо требовал Иван Васильевич.

— Государь, — переводя дыхание, продолжал Патрикеев, — Ты, верно, помнишь, что по совету супруги твоей великой княгини Софьи Фоминичны — дай ей Господь здоровья, — мы тогда оставили часть казны в нескольких северных городах…

— Да–да помню — на Белоозере, в Вологде и еще где–то. Но потом мы решили, что соберем все в одно место — разве не так?

— Вот именно! — подхватил Патрикеев. — Нам сегодня стало известно, что заговорщики во главе с Гусевым наняли каких–то юнцов, сколотили из них отряд и отправили … туда…

— Куда — туда?

— Ну, как ты и сказал …. В то самое место…

— Ты полагаешь…..

— Да, государь — печально покивал головой Патрикеев. — Все указывает на то, что они едут с целью захватить… — он умолк.

Иван Васильевич резко встал, скривившись от боли, вызванной его вечными болячками, подошел к рабочему столу, выпил залпом небольшой кубок водки, помолчал и жестко сказал.

— Вот что, Иван. Гусева и всю компанию еще не трогать, но и глаз с них не спускать! А тех щенков, что за казной поехали, прикажи немедля схватить!

— Кого велишь послать за ними государь?

— А зачем посылать? У нас же там, совсем рядом, есть хороший воевода с целым войском! Забыл? — улыбнулся Иван Васильевич.

Патрикеев хлопнул себя по лбу и сделал вид, будто только сейчас вспомнил:

— Не перестаю преклоняться перед твоей мудростью, государь!

Доброе слово даже кошке приятно, и хотя великий князь за всю жизнь наслушался от Патрикеева массу лестных слов, он не удержался от улыбки.

— Какой наказ передать воеводе? — вкрадчиво спросил Патрикеев

Улыбка медленно сошла с лица великого князя.

— Пусть всех схватят, допытают, как следует — кто посылал, зачем и какие дальнейшие планы…. А затем пусть тайно казнят всех на месте, да тела закопают, так чтоб никто никогда не нашел. Будто и не было вовсе таких людей!

Через полчаса государев гонец выехал за московские ворота и, ускоряя бег коня, помчался на север…

Глава третья
МАРЬЯ КУРАЕВА, УРОЖДЕННАЯ ЛЮБИЧ, СЕСТРА ВОСЬМОЙ ЗАПОВЕДИ

Июль 1497 г.

В свои тридцать шесть лет Марья Любич, благодаря стройности фигуры, выглядела по–прежнему привлекательной и юной, что составляло предмет особой гордости ее супруга, Неждана Кураева, который любил ее больше жизни, нежил, лелеял и во всем потакал.

Восемнадцать лет служения тайному братству сделали Марью (которая к этому времени уже была сестрой восьмой заповеди) одной из самых верных и преданных его служителей.

Не считая первых двух лет, в начале своей карьеры, когда Марья выполняла задания, связанные с Федором Бельским и заговором князей, а затем училась языку своей матери у старухи–молдаванки, которую нашел для нее отец, все остальные годы своей взрослой жизни Марья провела рядом с Еленой Волошанкой и Симоном Черным. Это ведь Симону, умеющему строить хитроумные планы, заглядывая на много лет вперед, пришла в голову мысль сосватать молдавскую принцессу за наследника московского престола. К тому времени волошанка уже находилась под серьезным влиянием тайной веры и была сестрой первой заповеди. И вот тогда–то Симон, вспомнив о том, что Маричка, жена Никифора Любича, брата десятой заповеди и члена Высшей рады братства, была молдавской княжной, решил, что если Марья подучит язык, то может стать хорошей подругой и помощницей будущей великой московской княгине.

Таким образом, Марья оказалась в Валахии в качестве внучки героя- князя, погибшего за свободу своей Родины в борьбе с турками, и никто здесь даже не подозревал, о том, где она жила и чем занималась до момента ее появления при дворе принцессы Елены, дочери волошского господаря Стефана. Официально считалось, что, оставшись сиротой, она училась в Европе.