Книга Великое расселение. Начало - Сергей Костарев

– Как вас зовут? – спросил Артур.

– Ева Стюарт, – ответила журналистка. – Мы хотим снять реальный репортаж.

– Договоритесь с моей женой, тогда может быть что-то и выйдет. Но вам всем будет очень страшно. Идти придётся по земле.

Артур передал коммуникатор Анике. Та долго говорила, и цена быстро увеличилась в полтора раза.

– Я пойду с тобой? – спросила она с горящими глазами.

Но Артур обратился не к ней, а к её родителям:

– Уве, Тайра, вы позаботитесь о нашей малышке, если с Аникой что-то случиться?

– Не сомневайся, Артур, – ответила Тайра. – Но ведь с ней ничего плохого не будет?

– Медведь – очень серьёзный зверь, – ответил Берков, и даже Анике стало не по себе. – Когда прилетит съёмочная группа?

– Завтра, – потупила глаза жена.

– Нормально, пойдём спать!

– А медведь? – спросил Уве, немного нервничая.

– Вы просто ложитесь на втором этаже. Если он вломиться, то я проснусь, – ответил Артур.

Утром вертолёт телекомпании приземлился на участке Эриксонов. Ева Стюарт и два оператора направились к дому. Артур ждал их во дворе, чистя оружие. Попутно он дал небольшое интервью. Вернее, больше говорила Аника, которая была одета в камуфляж и военные ботинки, как у мужа, а в руках держала карабин.

– У нас четыре патрона и мы сейчас пойдём в лес.

– Только четыре патрона? – удивилась ведущая.

– Нет, для карабина сколько угодно, – ответила жена, – но отстрел медведя будет из винтовки.

– Что скажете, Артур? Если можно к вам так обращаться? – спросила Ева Стюарт.

– Обращайтесь хоть как. Покажите, что у вас есть из оружия, снаряжения и пропитания, чтобы я мог подстраховаться. Ваши кроссовки выдержат. Вот у этого оператора, вероятно, нет. Респираторы взяли?

– Конечно, – ответила журналистка, причём всё это снимали на камеру.

– Какой у него размер ноги, он вроде не слишком большой?

– Сорок третий, – ответил оператор.

– Сейчас летим ко мне, и я выдам всем снаряжение, провиант. Всё, что нужно. Потом пойдём в лес. Завтра утром вернёмся.

– Утром, – удивилась корреспондент, – ночевать в лесу?

– А как, по-вашему, я должен убивать медведя? Средь белого дня? Пока волки его найдут, пока поднимут…

– Мы пойдём с волками? – Ева светилась от предвкушения сенсационного репортажа.

– Почувствовав опасность, медведь прячется, и только волки способны его поднять, – пояснила Аника, которой Артур многое успел рассказать.

Журналистка скрестила руки, подавая операторам знак, чтобы больше не снимали, но неожиданно за воротами раздался вой волка.

– Заткнулись все и никому не лезть под руку! – резко сказал Берков и мгновенно открыл дверь на улицу.

Ева Стюарт махнула операторам, и они снимали, как Артур вышел на дорогу, вскинул винтовку, несколько секунд просматривал лес, потом выстрелил и сказал:

– Никуда не пойдём. Можете снимать медведя.

– Это тот самый? – удивилась журналистка.

– Да, весь в крови, причём не своей, – ответил Берков.

– Он последний.

– А волки?

– Что волки? Они вас не тронут. Ладно, пойдём вместе.

Аника, может, ты их проводишь? Я чудовищно устал. Медведь мёртв, я снёс ему полголовы.

– Я провожу, любимый, – ответила жена.

Огромное животное действительно было мертво, и волки рвали его на куски.

– Уйдите пока, – приказала Аника, и огромные звери послушно скрылись в чаще леса.

– Вы снимаете? – повернулась к операторам журналистка. – Как вы так, Аника, прогнали волков?

– У меня главный самец в округе, – улыбнулась девушка.

– Кто посмеет меня ослушаться? Но слишком долго пользоваться этим не стоит. Винтовка Артура сейчас направлена сюда и нам ничего не угрожает. Триста пятьдесят метров для него смешное расстояние. Он может выстрелить на два с половиной километра. Но он устал. Снимайте скорее, если хотите чувствовать себя в безопасности.

* * *

Когда вертолёт с журналистами улетел, Аника спросила у Артура:

– Ты ночью общался с волками, чтобы они подняли медведя?

– Конечно, любимая, я уже устал бегать по лесам, а им он угрожал так же, как и людям.

Репортаж был сенсационный, хорошо отснятый и с нужными комментариями. Выстрел Беркова даже показывали в замедленной съёмке, а интервью Аники, после того, как она приказала ста пятидесяти килограммовым волкам уйти, стало просто бомбой.

Комментарии сыпались и в эфир, и на сайт телекомпании. Среди них преобладало мнение, что кто-то сошёл с ума, отстранив Беркова от руководства СБА. Другие вздыхали по девушке, легко прогнавшей волков, понимая при этом, что бороться за её внимание с существующим мужем бессмысленно. Но все сходились в одном. Берковы – это будущее Авитель. Даже герои фильмов, которые пока ещё назывались так, выглядели менее впечатляюще.

Артура и Анику пригласили на шоу, где должны были много говорить и ничего не делать.

– Я не полечу, – сказал жене Берков.

– То есть я там буду одна? – Жена ставила вопрос ребром.

– Ты хочешь поучаствовать? – спросил её Артур.

– Очень хочу. Я ведь теперь почти звезда! Но без тебя мне там нечего делать.

– Разве я могу тебе отказать? – ответил Берков.

– А я и не сомневалась! – Аника заулыбалась и поцеловала мужа.

Тому ничего не оставалось, как согласиться. Но перед этим он потребовал завтрак, который немедленно получил.

Глава 15

Ловушка

Шоу началось в семь часов по-авительски. Это было лучшее время. Ведущая – всё та же репортёр, журналистка, Ева Стюарт. Она начала очень лихо.

– Мы сегодня обсуждаем вопросы безопасности Авитель и, в первую, очередь, безопасности местных жителей от местной же фауны. Но сначала – специальный репортаж.

Артур никогда не думал, что кто-то снимает, как он отстреливает питонов, но удивительным образом кадры появились, заставив всех замереть от ужаса. Потом медведи. После его выстрел и Аника, командовавшая волками.

– Артур и Аника Берковы. Встречайте! – крикнула ведущая, и они вышли на сцену.

Там были диваны, зрители, которые аплодировали. Артур напрягся, а его жена была абсолютно спокойна.

– Артур, что с вами? Вы выглядите бледным! – С ходу взялась за свою работу репортёр.

– Ничего, – ответил Берков очень спокойно. – Просто меня раздражает обилие света и отсутствие оружия. Любой снайпер может убить сейчас и меня, и мою жену, а такая ситуация мне не нравится.