Книга Львы и Драконы - Виктор Ночкин

* * *

Уйдя от разграбленного обоза немного по тракту, Дартих свернул в лес.

— Срежем немного, — заявил коротышка.

Юноша, подобрал цепи, чтобы не цеплялись за сучья, уныло побрел следом. Вскоре они очутились в совершенной глуши. Невольник не видел никаких примет, по которым хозяин мог бы отыскать дорогу в чаще. С полчаса он молча шагал следом за Дартихом, сгибаясь под тяжестью мешка — пыхтел, сплевывал, потел в теплом плаще — потом не выдержал.

— Эй, хозяин, а куда мы идем-то?

— Молчи лучше, — бросил, не оборачиваясь коротышка, — береги дыхание. Сейчас дорога в гору пойдет.

— Да какая дорога-то? Здесь только лес!

— Вот и хорошо. Никто нас здесь не увидит. Значит, если кто из попутчиков нас запомнил, то могут искать. А здесь не найдут.

— Да кому мы нужны — искать нас?

— Пойми, дурень, кто уцелел, тем нужны виноватые. Мы со всеми не возвратились в город — значит, пособники разбойников. Наводчики, понял? Чем хочешь поклянусь, и свидетели вмиг отыщутся, вспомнят, что мы с тобой разбойникам знаки подавали.

— Какие еще знаки?

— Тайные. Откуда я знаю, что эти уроды про нас придумают… И вот если кто нас по дороге встретит… да еще мешок у тебя из каравана — так разбираться не станут. Пристукнут или повесят. Поэтому мы через горушку перевалим, выйдем на тракт по ту сторону.

— А как же ты дорогу найдешь? — не отставал юнец.

— Чего ее искать… Она вокруг горы идет. Как перевалим, непременно к тракту выйдем. А теперь заткнись.

Вскоре в самом деле идти пришлось в гору. Юный невольник начал уставать, он все чаще останавливался, чтобы поправить мешок на плечах или смахнуть капли пота… Дартих так же неутомимо шагал и шагал впереди, хотя сипел и кряхтел все громче — полному коротышке тоже было нелегко, однако темп он выдерживал. Пленник, забыв обо всем, брел следом, с каждым шагом все, казалось, мешок на плечах становится тяжелее… Наконец Дартих решил:

— Здесь остановимся. Все равно спешить нам некуда. Отдохнем маленько, отоспимся. Прошлая ночка беспокойной выдалась… Давай мешок-то сюда.

Юноша протянул мешок хозяину, привалился к стволу сосенки, и тяжело сполз на землю, покрытую толстым слоем рыжей хвои. Он совершенно обессилел и мог только наблюдать, как спутник разводит костер и перебирает овощи, бормоча: «Это сейчас в углях испечем, а репу и так можно, сырой жрать… Эх, жалко, котелка нет…»

— Послушай, Дартих, — окликнул юноша, — а все-таки, зачем ты меня из столицы увел?

— Потому что захотелось мне так.

— Нет, правда? Ты же без меня мог быстрей, и безопасней…

Коротышка сел напротив узника, по другую сторону костра, отцепил от пояса флягу, встряхнул. Отпил глоток, снова встряхнул… Потом вздохнул.

— А зачем? Зачем мне теперь быстрей? Куда мне теперь идти? Кому я нужен… Раньше у меня хозяин был, я жил, ему служа. Теперь нет хозяина, куда мне теперь? А вот ты прежде таких, как я не замечал. Да ты и меня не замечал, мы ведь пару раз встречались — прежде-то. Помнишь? То-то и оно, что нет. Ты прежде сквозь меня смотрел, будто и нет меня. Ты меня не видел, а только лишь мой камзол замечал, потому что на камзоле — господина Каногора герб. А теперь герба на мне нет, зато ты меня замечаешь.

Глава 22

Имперское войско подняли задолго до рассвета — Валент полагал, что имеет дело с неопытным соперником, и собирался захватить тильское войско врасплох. Гвардейцы, бывалые солдаты, быстро, хотя и без спешки, седлали коней, натягивали латы — через час они были готовы к походу. Несколько медленней шла подготовка у гонзорских сеньоров, поэтому Валент отдал приказ выступать, а южанам — заканчивать сборы и двигаться следом, как и прежде охраняя обоз. Поскольку было неясно, чего следует ожидать, капитан велел разослать патрули и дозоры, как надлежит в военном походе на неприятельской территории. Вопреки опасениям, округа была спокойна, и патрули тильцев обнаружились уже только в непосредственной близости от их лагеря у стен Тогера. Они отступали, не вступая в контакт с дозорами имперцев.

Капитан дал приказ гвардейцам остановиться и отправил гонца к сэру Ирвелю, веля поспешить. Сам Валент поскакал к лагерю тильцев, задержавшись чтобы сорвать несколько веток — символ мирных намерений.

Солнце недавно взошло, и лагерь осаждающих едва пробудился. Впрочем, сэр Валент приметил там довольно много вооруженных людей, вполне готовых к битве. Среди шатров, трубили горнисты и плескались на утреннем ветерке знамена. На городских стенах не видно было вовсе никого, но можно не сомневаться — оттуда наверняка приглядываются к флагам подходящей к столице армии. Кто они? Подкрепление неприятелю или некий союзник, на появление которого особых надежд у Тогера не было? Альдиец подскакал к лагерю, размахивая наспех сломанными ветвями — не слишком зелеными (осень, как-никак), но вполне ясно указывающими на статус парламентера. Лагерь, огражденный со стороны города наспех созданным рубежом из опрокинутых повозок, низеньких валов и палисадов, с тылу не прикрывался ничем — скопление наспех сооруженных шалашей и навесов. Здесь толпятся полуодетые заросшие мужчины — ополчение или наемники.

В отдалении — группы шатров, там расположились сеньоры. Валент направил коня к шатрам. Навстречу ему выехали кавалеристы в тильских цветах. Капитан еще раз помахал ветвями и назвал себя:

— Валент из Гранлота, капитан гвардии его императорского величества.

— Огир из Кастерна, — откликнулся дворянин, ехавший первым. — Чем могу служить?

— Мне желательно поговорить с его светлостью Фенгимом.

— Следуйте за мной.

Валент отшвырнул ставший ненужным символ мира и направился за тильцами. Герцог Фенгим тем временем, должно быть, решил разузнать сам, из-за чего тревога, и выехал встретить посла. Он был в доспехах и глядел из-под забрала очень воинственно. Вокруг тут же столпились солдаты, всем было любопытно, с чем пожаловал имперский офицер.

Гвардеец снова назвал себя и тут же перешел к делу:

— Ваша светлость, — решительно заявил он, — я требую, чтобы вы немедленно сняли осаду с Тогера, сложили с себя полномочия и отправлялись с повинной головой в Тилу, где ждет император. Его величество недоволен вашим самоуправством, вашим нападением на Ройнрика, верного вассала имперской короны и, разумеется, вашим отсутствием на церемонии коронации.

По мере того, как Валент произносил дерзкие речи, разговоры в толпе тильских солдат стихали — и когда он закончил, воцарилась такая тишина, что фырканье лошадей и хлопки знамен над головой, казались громом… Альдиец удовлетворенно поглядел на Фенгима, наливающегося багровым румянцем — теперь точно будет драчка.

Сперва Валенту понравилось в гвардии — куда веселее, чем в тихой Альде… но чем дальше, тем паршивей становилось на душе. Хорошая драчка — это как раз то, что могло бы примирить бравого воина с постылой службой. «Что же он молчит? Может, стоило также потребовать, чтобы герцог отдал свой меч? — подумал Валент, — но нет, это уже чересчур…» Тем временем Фенгим, так и не произнесший ни слова, все больше и больше краснел.