Книга Последний поход "Новика" - Юрий Шестера

Около полуночи на корабле смогли начать ремонт кормовой машины, введя в действие две другие. На рассвете, когда на горизонте с северо-запада появились два дымка, начались неприятности еще в двух котлах, но их отключать было уже слишком рискованно.

Затем показались новые дымы, но, ко всеобщему облегчению, это был крейсер «Диана». К «Новику» подошел миноносец «Грозовой», передавший вопрос командира «Дианы» светлейшего князя Ливена: как собирается дальше действовать Шульц? Ему ответили: прорываться во Владивосток, зайдя для пополнения запасов угля в германский порт Циндао. Необходимость бункеровки была вызвана большим расходом угля, получившимся в результате не очень хорошего состояния механизмов и длительного хода на максимальной скорости во время боя.

Однако «Диана» в сопровождении «Грозового» прошла мимо, следуя курсом на юго-восток.

* * *

Похоронив по морскому обычаю погибших в бою, «Новик» взял курс на Циндао, и в 17 часов 25 минут 29 июля 1904 года, произведя салют наций из двадцати одного выстрела, вошел в германскую военно-морскую базу, где уже находились броненосец «Цесаревич» и несколько миноносцев порт-артурской эскадры.

Глава VIII

Последний поход «Новика»

Сразу же после постановки крейсера на якорь в Циндао Шульц собрал в кают-компании совещание офицеров крейсера. Его повестка была лаконичной: что делать дальше?

Все офицеры, по традиции начиная с мичманов и заканчивая старшим офицером, единодушно высказались за поход «Новика» во Владивосток. Ведь так повелевал государь-император. Итог подвел командир. Поблагодарив господ офицеров за единодушие, он поставил ближайшие задачи:

1. Провести бункеровку, чтобы пополнить запасы угля, израсходованного во время боя сверх всяких норм.

2. В связи с тем, что на выходе из Циндао могли дежурить японские корабли, в море следует выйти затемно.

3. Идти во Владивосток не через Корейский пролив, который непременно будет блокирован японцами, а мимо японских островов со стороны Тихого океана, а уже затем пройти в Японское море проливом Лаперуза.

В четыре часа утра «Новик» с потушенными ходовыми огнями, не произведя положенного по протоколу салюта наций из двадцати одного выстрела, покинул Циндао.

Андрей Петрович удовлетворенно отметил:

— Во Владивостоке в это время было бы уже светло, а здесь лишь брезжит рассвет. Вот что значит значительная разность широт.

— И слава богу. Сигнальщики и так все глаза проглядели, но японских кораблей не видно, — суеверно перекрестился командир.

— Думаю, что адмирал Того рассудил так: раз русские корабли укрылись в Циндао, то непременно будут там интернированы[90]. А мы, наглые, назло ему посмели выйти в море. Поэтому и не выставил у Циндао заслон из своих крейсеров, направив их, очевидно, к Корейскому проливу, чтобы запереть его на случай возможного прорыва во Владивосток русских крейсеров, все-таки сумевших прорваться после вчерашнего боя в Желтом море.

Командир отвел старшего офицера на левое крыло мостика, отослав с него сигнальщика.

— Надо бы посоветоваться, Андрей Петрович, — доверительно сказал он. — Думаю все-таки идти до южной оконечности Японии со скоростью пятнадцать узлов.

Тот задумался.

— Рискованно, Михаил Федорович. Ведь наша экономическая скорость равна лишь десяти узлам, и в этом случае мы израсходуем лишнюю уйму угля, которого и так успели взять в Циндао всего лишь двести пятьдесят тонн из-за нехватки времени. А до Владивостока нам еще топать и топать, как любил говорить Степан Осипович, будучи командиром «Витязя».

— Это, конечно, так, но сейчас, как мне представляется, самое главное для нас — выйти незамеченными из Желтого моря. А недостаток угля можно будет пополнить в Корсаковском посту на Сахалине.

— А еще лучше в Иокогаме, — рассмеялся тот. — Ведь там, как мне известно, прекрасный кардиф.

Командир только усмехнулся шутке старшего офицера.

— Вы, Михаил Федорович, — переходя на серьезный тон, сказал Андрей Петрович, — командир, а посему вам и карты в руки. Хотя я бы, честно говоря, не стал бы рвать пупок. Ведь японцы, судя по отсутствию их кораблей у Циндао, сейчас все свои силы, как я уже отмечал, бросили на блокаду Корейского пролива как ближайшего пути во Владивосток. А мы с вами точно знаем, что боевые порядки японских крейсеров кроме нас прорвали «Аскольд» с «Дианой» и, вполне возможно, «Паллада».

— Ваши доводы убедительны, Андрей Петрович. Тем не менее я буду придерживаться той позиции, которую изложил вам. Надо как можно быстрее, минуя Желтое и Восточно-Китайское моря, выйти в Тихий океан, или, другими словами, на оперативный простор.

* * *

Первые же сутки показали, что при следовании ходом в пятнадцать узлов расход угля увеличился почти в два раза, с тридцати до пятидесяти-пятидесяти пяти тонн в сутки. Встревоженный этим, командир «напряг» старшего инженера-механика, и его энергичными мерами удалось снизить до тридцати шести тонн. И все же перспектива достижения Владивостока без пополнения запасов угля оставалась проблематичной.

Командир для экономии топлива вел корабль вдоль восточных берегов Японии хотя и вне их видимости, однако, не удаляясь далеко в Тихий океан. И даже рискнул ночью пройти вблизи Токио.

С рассветом на востоке показался дымок.

— Только этого нам и не хватало! — в сердцах воскликнул Шульц и приказал объявить боевую тревогу.

По всем помещениям крейсера зазвучали прерывистые звуки колоколов громкого боя, всколыхнувших его команду.

— Пароход под английским торговым флагом! — доложил сигнальщик, когда из-за горизонта показалось судно, идущее курсом на запад.

— Досмотреть бы его на всякий случай, и, высадив на него призовую команду[91], увести с собой в качестве приза, — заметил Андрей Петрович. — Наверняка на нем военные грузы: ведь Англия — союзник Японии, а здесь, в Тихом океане, британцы вообще чувствуют себя абсолютно безнаказанными. Представляю, какой переполох вызвало на нем появление в этих водах корабля под Андреевским флагом!

— Было бы, конечно, неплохо, — отметил командир, — но, как мне кажется, бесполезно. Во-первых, радиотелеграфист, как вы знаете, уже доложил о переговорах по беспроволочному телеграфу, ведущихся, несомненно, между английским судном и берегом. Так что японцы уже предупреждены англичанами о нашем появлении. Во-вторых, нам бы, дай бог, самим дотопать, по образному выражению незабвенного Степана Осиповича, до Владивостока, не связывая себя еще и тихоходным «купцом». Можно было бы, конечно, после досмотра, высадив в шлюпки его команду, подорвать его торпедой. Но, — махнул он рукой, — это значительная задержка по времени.