Книга Падение Берлина. 1945 - Энтони Бивор

Было найдено полуграмотное письмо одного советского военнопленного — из числа, по всей вероятности, "хиви". Написанное на странице из немецкой книги, оно являлось, по существу, обращением к солдатам Красной Армии. В нем говорилось о том, что он и его товарищи сдаются и умоляют о пощаде. Они не понимают, почему красноармейцы расстреливают тех людей, которые попали в германский плен. Случилось так, что они оказались во вражеской неволе и пошли на службу немцам лишь из-за того, чтобы не умереть с голоду. Теперь они хотят вновь сражаться на советской стороне, на стороне Красной Армии, но боятся, что советские, солдаты расстреляют их. "За что? — спрашивал бывший военнопленный. — За то, что советское командование предало нас в 1941 и в 1942 годах?"[281]

Глава восьмая Померания и плацдармы на Одере

Пока в феврале и марте 1945 года продолжались ожесточенные бои за плацдармы на Одере, часть сил Жукова и Рокоссовского крушила так называемый "Балтийский балкон" в Померании и Восточной Пруссии. Во второй половине февраля четыре армии Рокоссовского вторглись в южную часть Западной Пруссии. 24 февраля левый фланг фронта Жукова и правый фланг Рокоссовского устремились в северном направлении к Балтийскому морю для того, чтобы разрезать немецкие войска в Померании на две части.

Наиболее уязвимым объединением вермахта была 2-я армия. Она все еще продолжала удерживать сухопутный маршрут из Восточной Пруссии по песчаной косе Фрише-Нерунг к устью Вислы. Но фронт армии был сильно растянут. Его левый фланг опирался на позиции у Эльбинга и старой тевтонской крепости Мариенбург.

Наступление фронта Рокоссовского началось 24 февраля. 19-я армия продвигалась в северо-западном направлении, к Нойштеттину и Балденбургу. Однако ее наступление развивалось медленно из-за отчаянного сопротивления немецких войск. Рокоссовский снял с должности командующего армией, придал ей дополнительно танковый корпус и приказал усилить натиск на противника. Наступление советских танков, поддержанное атакой 2-го и 3-го гвардейских кавалерийских корпусов, достигло своей цели. Вскоре пал город Нойштеттин ключевой пункт всей обороны в Померании[282].

Советская кавалерия играла активную роль в сражении за Померанию. Используя фактор внезапности, она собственными силами захватила несколько крупных населенных пунктов. Среди них был и прибрежный город Леба. 2-й гвардейский кавалерийский корпус действовал на самом правом фланге Жукова, Его командиром являлся Владимир Викторович Крюков, находчивый генерал-лейтенант, женатый на знаменитой певице Лидии Руслановой.

Наступление войск Жукова в северном направлении началось 1 марта. Он ввел в действие достаточно мощные силы -1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии и 3-ю ударную армию. Ослабленным германским соединениям не было оставлено ни единого шанса. Советские танки проносились по улицам городов на глазах у их изумленных жителей. Они совершенно не были подготовлены к такому повороту событий. За передовыми танковыми бригадами следовали стрелковые части 3-й ударной армии и 1-й армии Войска Польского. Уже 4 марта соединения 1-й гвардейской танковой армии достигли балтийского побережья в районе Кольберга. Полковник Моргунов, чьи танки первыми вышли к морю, набрал две бутылки соленой воды и послал одну Жукову, а вторую — своему командующему армией Катукову[283]. Происходящие события еще раз доказывали верность слов Катукова, сказанных Василию Гроссману, что успех быстрого наступления советских войск определяется их громадным техническим превосходством над противником[284]. Красная Армия никогда не имела еще такого большого количества механизированных войск, а колоссальная скорость их наступления позволяла быстро подавлять сопротивление врага, неся при этом несущественные потери.

Теперь вся 2-я армия и часть 3-й танковой армии были полностью отрезаны от остальной части рейха. Еще одна плохая новость пришла в Берлин за день до этого события. Германии объявила войну ее бывшая союзница — Финляндия. Это было сделано под сильным давлением Советского Союза. Среди отрезанных Жуковым вражеских соединений оказалась и уже довольно ослабленная дивизия СС "Шарлемань". Она занимала оборону вместе с тремя немецкими дивизиями в районе Бельгарда. Генерал фон Теттау приказал им нанести удар в северо-западном направлении и попытаться прорваться к устью Одера. Командир эсэсовской дивизии, бригаденфюрер Густав Крукенберг, вывел из окружения около тысячи своих подчиненных французов[285]. Им пришлось пробираться по заснеженному лесу, ориентируясь только по компасу. Случилось так, что эти французы — интеллектуалы правого толка, рабочие и аристократы, объединенные в одно целое лишь по причине своей ненависти к коммунизму, — оказались затем на последней линии обороны гитлеровской рейхсканцелярии в Берлине.

Однако сам Гитлер, казалось, не выражал никакой симпатии к защитникам "третьего рейха". Когда командующий 2-й армией генерал-полковник Вайс информировал фюрера о том, что окруженный Эльбинг больше не в силах сопротивляться, поскольку потери уже слишком велики, Гитлер лишь заметил: "Вайс такой же лжец, как и все остальные генералы"[286].

Вторая фаза Померанской операции началась всего через два дня после того, как 1-я гвардейская танковая армия вышла к Балтийскому морю. Она была временно передана фронту Рокоссовского. Жуков позвонил Рокоссовскому и сказал, что хочет, чтобы армия Катукова вернулась к нему в таком же состоянии, в котором он ее передает[287]. Теперь главные советские силы развивали наступление в восточном направлении, к Данцигу, тогда как 2-я ударная армия атаковала противника с юга, параллельно Висле.

Командующий 2-й ударной армией генерал-полковник Федюнинский очень внимательно наблюдал за календарем. В ходе войны он был ранен четыре раза, и каждый раз это случалось двадцатого числа какого-нибудь месяца. Поэтому двадцатого числа он никогда не покидал своего штаба. Федюнинский считал необходимым с максимальным эффектом использовать трофейные ресурсы Пруссии. Он приказал снабженцам своей армии загружать в поезда скот, хлеб, рис, сахар и сыр и посылать их в Ленинград. Жители города должны были получить компенсацию за те страдания, которые они перенесли во время вражеской блокады.

Продвижение армии Федюнинского отрезало от основного фронта немецкие части, находящиеся в Мариенбурге. Теперь их поддерживали только артиллерийские орудия тяжелого крейсера "Принц Ойген", курсирующего вдоль побережья Балтийского моря. Старинная крепость пала 8 марта. А два дня спустя, как и предупреждал генерал Вайс, был оставлен и Эльбинг. Немецкая 2-я армия оказалась полностью прижата к портам Гдыня и Данциг. Теперь ее основные усилия были направлены на удержание этого небольшого плацдарма для эвакуации возможно большего числа беженцев и раненых, скопившихся в тех городах.