Книга Серые братья - Том Шервуд

Из погони вернулись через полдня. Везли, перебросив через сёдла, ещё шесть мёртвых псов. Измученные лошади понуро шагали. Герцог был мрачен, как лишившийся свежей крови упырь. Вассалы, не говоря уж о слугах, старались держаться от Кагельберга подальше.

А волк исчез.

ТЕНЬ

Ночью, в лесу, на берегу ручья горел костёр. Возле него, удобно устроившись, расположились пять человек. Молчаливые, крепкие, в добротной, хотя и видавшей виды одежде. У них было оружие - дубинки: гладкие, длинные, подобранные каждому по руке. Пятеро мужчин, отужинав, безмятежно лежали и смотрели на догорающие угли костра.

– А придёт ли вообще наш загадочный гость? - спросил кто-то.

– Несомненно, - ответил тот, кто был на вид самым старшим. - Всегда в трудных случаях присылают только его. А с Кагельбергом - особенно трудный случай. Его людей в доме сейчас - четыре десятка. И почти все - опытные мясники.

– Может быть, мы, в таком случае, напрасно Кройза и Адамоса послали? Может, нужно было ещё подождать?

– Легко сказать - «подождать». Кто сможет удержать Кройза, когда встречается такое исчадие, как этот герцог?

– Да, Кройз упрямый. Хорошо, если у него всё получится. Вот придёт этот знаменитый, таинственный «чистильщик», и окажется, что работу его уже сделали. Кто- нибудь, кстати, видел его? Говорят, росту - громадного, и невыносимо свирепого облика. Говорят - взглянет на человека, скажет - «умри!», и человек умирает.

– Не так это всё, - сказал, вороша угли, старик. - Я однажды видел его. Это он нашёл раненого волчонка в лесу, выходил, выучил. Вовсе никакой не свирепый. На вид и не скажешь, что…

Вдруг под боком у старика что-то пискнуло и шевельнулось.

– А, проснулся! - пробасил старик.

Он приподнялся и подбросил в огонь сухих веток. В расплясавшимся свете костра стало видно, как возле старика сел и начал тереть глаза маленький мальчик.

– Смотрите, Волк-то какой молодец! - снова прогудел старик и, взяв мальчишку за руку, показал её остальным.

На коже, облегающей тонкую детскую руку, темнели лиловые синяки.

– А сама рука - видно - цела?

– А рука цела.

– Молодец, Волк.

– Молодец. Где он?

– Бегает где-то в лесу. Утром принесёт барсука или дикого поросёнка.

Лесные жители, рассматривая мальчишку, придвинулись ближе к костру.

– Ну, что? - спросил один из них. - Ты в самом деле наследный принц?

– Да, добрые господа, - тихо ответил мальчик. - Я принц. С моими родителями что-то сделал герцог Кагельберг. А сестра, кажется, ещё жива.

– До тех пор жива, - угрюмо проговорил один из лежавших возле костра, - пока герцог не вернётся в свой замок.

– Не вернётся теперь, - улыбнулся мальчишке, оскалив крепкие зубы, старик. - В эту самую минуту в гостях у него Кройз и Адамос. Наши самые умелые пеленальщики.

– Кого они пеленают? - залюбопытствовал, поглаживая свои синяки и блеснул глазами принц.

– Всяких злодеев, - ответил старик. - Сейчас вот - твоего знакомого герцога. Все вассалы его и все слуги их здорово напились. Огорчились, как видно, неудачной охотой. Легли спать. А Кройз и Адамос пошли туда, к ним. Спеленают сонного Кагельберга и к утру принесут.

– Прямо сюда?

– Прямо сюда.

– А зачем?

– Чтобы забрать его из мира людей. Заберём - и в тюрьму.

– А он не сбежит?

– Оттуда, малыш, не сбегают.

– Это где же такая тюрьма?

– Далеко, принц. Ехать герцогу долго. Ты нам лучше скажи - откуда ты про Серых братьев-то знаешь?

– Бабушка рассказала. В замке, у герцога. Только она говорила, что это - сказка. А я верил, что вы - есть, и что однажды придёте.

– Вот! - воскликнул старик, обращаясь к товарищам. - Оживает легенда! Скоро в этих краях её многие вспомнят.

– А вы, принц, эту сказку запомнили? - очень вежливо спросил кто-то, придвигаясь к костру. - Не откажите в любезности, - расскажите.

Мальчик, встал, поклонился, потом снова сел и, устроившись поудобнее, заговорил. Его слушали, не перебивая. Костёр совсем прогорел, когда он закончил:

– Так вот, и я закричал: «Серые братья! Серые братья! Помощи! Помощи! Призываю вас наказать герцога Кагельберга!» Закричал - и увидел, до чего все испугались. Я увидел, что все тоже знают, что вы существуете и однажды придёте.

Принц умолк, но в наступившей тишине прибавил вдруг такое, отчего все вздрогнули и насторожились:

– А вот там, у деревьев, стоит человек. Вон, в отдалении, видите?

В непроницаемой, у самой земли, темноте деревянным стуком поприветствовали друг друга две схваченные дубинки.

– Но ведь ничего не видно, принц, - прошептал старик. - И потом, - он возвысил голос, - никто ещё и никогда не подошёл к нам, не замеченный Волком!

– А Волк стоит вместе с ним, - уверенно ответил мальчишка.

– Эй! - на всякий случай окликнул темноту положивший руку на плечо принцу старик. - Есть тут кто?

И снова все вздрогнули, потому что из отдаления долетел тихий возглас:

– Есть…

Послышался звук неторопких шагов, и фырканье Волка, и шорох сваливаемых в притаившиеся под золой угли сухих дров. Человек подошёл, и разрастающийся огонь осветил его. Он был небольшого роста и сравнительно молод. Волк, задрав башку вверх, сунул длинную морду ему подмышку и так шёл, вслепую перебирая мощными чёрными лапами. Человек свободной рукой гладил его мохнатое горло, и зверь довольно хрипел.

– Ну наконец-то! - сказал, вставая, старик. - Давно ждём тебя. И, уж прости, начали сами.

– Что? - вдруг изменившимся голосом проговорил подошедший.

– Вот, смотри, это принц. Мальчик. Герцог его родителей… В общем, мальчишка выбрался на площадь и прокричал о Серых братьях. Герцог его привёз сюда, на охотничий луг. Хотел собакам отдать. Мы с Волком спасли. Теперь герцог напился пьяный, и спит со своей свитой здесь, в охотничьем доме.

– Что начали? - напряжённым голосом повторил вопрос ночной человек.

– Пеленальщики ушли к Кагельбергу. Не стали тебя ждать, ведь какой случай удобный. В замке его было бы стократ труднее достать…

– Ах, как гадко, - вдруг сказал человек. - Кто ушёл?

– Кройз и Адамос.

Человек помолчал, сел у костра. Все собравшиеся тоже, предчувствуя что-то, молчали.

– Давно ушли? - устало спросил человек.

– Часа три. Скоро вернутся.

– Не вернутся, - страшным, спокойным голосом проговорил человек. И, устраиваясь на ложе из веток, добавил: - Я очень спешил. Две ночи не спал. Оказывается, всё-таки не успел. Ах, как гадко.