Книга Одна ночь со шпионом - Селеста Брэдли

Маркус страшно проголодался, у него урчало в желудке. Мег обычно оставлял в кладовой кое-какие продукты. Открыв дверь в кладовую и пошарив на полке, Маркус нашел краюху черствого хлеба и налил стакан молока из большого кувшина. Затем его взгляд упал на кусок сыра, и Маркус положил его на хлеб. Собравшись плотно поужинать этой простой, но сытной пищей, Маркус повернулся и двинулся к кухонному столу.

И тут в тишине он услышал звук, заставивший его похолодеть. Кто-то взвел курок пистолета. Маркус оцепенел.

– Положите на место все, что вы украли, – раздалась резкая команда.

– Если я это сделаю, то к утру сдохну от голода, – промолвил он, переводя дыхание, и, медленно повернув голову, улыбнулся стоявшей на пороге Джулии. – В конце концов, могу я позволить себе поесть после напряженного дня, в течение которого мне пришлось спасти не одну человеческую жизнь?

Джулия опустила дуло пистолета, но не убрала палец с курка. Ее взгляд, устремленный на Маркуса, был колючим и холодным.

– Признайтесь, мистер Блайт-Гудмен, вы уже не первый раз под покровом темноты бродите по моему дому?

«О, черт, она, похоже, узнала, что я прочел ее дневники!» – мелькнуло в голове Маркуса. Он хотел оправдаться, но не находил нужных слов.

– Я… мне… – растерянно пробормотал Маркус, лихорадочно придумывая, что бы сказать.

Джулия усмехнулась:

– Мег говорил, что кто-то уже несколько раз делал набеги на кухню. И теперь я знаю, кто это был.

– А… – начал было Маркус, но осекся.

Значит, дело было всего лишь в съестных припасах, количество которых сокращалось по ночам? У Маркуса отлегло от сердца.

Только сейчас он обратил внимание на одежду Джулии. Поверх ночной рубашки она накинула полупрозрачный пеньюар. В этом одеянии Джулия походила на античную богиню, формы тела которой проступали сквозь драпировку хитона.

У Маркуса перехватило дыхание. Он благодарил Бога за то, что в кухне царил полумрак и он не мог разглядеть все прелести соблазнительной фигуры хозяйки дома. Маркус видел лишь ее очертания.

Его охватило возбуждение, он и не заметил, как большой кусок камамбера выпал у него из рук. Сыр подкатился к босым ногам Джулии.

Не растерявшись, Маркус состроил смешную гримасу.

– Не хотите ли сыра? – предложил он.

Джулия хмуро посмотрела на него.

– А джем из крыжовника у вас есть?

Маркус вздохнул с облегчением, заметив, что она наконец убрала палец с курка и положила оружие на разделочный стол. Однако образ прелестной женщины, одетой в полупрозрачный пеньюар и держащей в руках тяжелый пистолет, навсегда запечатлелся в памяти Маркуса. Да, Джулия была просто несравненна!

Сев на большой разделочный стол, они устроили настоящий пикник, жадно поглощая хлеб, сыр и джем и запивая все это молоком. Мег, конечно, пришел бы в ужас, увидев эту сцену.

Джулия ела с хорошим деревенским аппетитом, и Маркусу это нравилось. Он терпеть не мог привередливых дам, ковыряющих вилкой в тарелке с таким кислым видом, будто считают поданные блюда недостойными их изысканного вкуса.

– Я попрощался с Эллиотом. Он в добром здравии, – сообщил Маркус. – И сейчас направляется домой.

Джулия бросила на него подозрительный взгляд:

– Признайтесь, вы ускорили его отъезд.

Маркус широко улыбнулся, стараясь очаровать Джулию.

– Совсем чуть-чуть. Не могу отрицать, что я был рад его скорому отъезду.

Их взгляды встретились, и Джулия слизала кончиком языка прилипшую к губе крошку.

– Маркус… – хрипловатым голосом произнесла она. У него по спине вдруг забегали мурашки.

– Мне нравится, как вы произносите мое имя. Я люблю слушать ваш голос. Вы как будто пробуете каждое слово на вкус.

Джулия смутилась и, чтобы скрыть это, откашлялась.

– Что вы такое говорите…

Маркус умел обольщать женщин и знал, что имеет власть над ними. Но он не хотел применять свои чары сейчас. Пленив сердце Джулии, он сам оказался бы в плену у нее.

Улыбнувшись, он решил, что все должно идти своим чередом. Что бы ни случилось, эта удивительная, отважная, блестящая женщина всегда сумеет дать достойный отпор любому мужчине, в том числе и ему, Маркусу.

– Замрите, – сказал он и, протянув руку, стер пальцем капельку джема с уголка ее рта.

Поколебавшись, он медленно перенес ее на нижнюю губу Джулии, наслаждаясь прикосновением к шелковистой коже.

Джулия смотрела на него широко открытыми от изумления глазами. Маркусу показалось, что она вот-вот ударит его, и он поспешно отдернул руку. Не удержавшись, он лизнул палец, которым прикасался к ее губам, и Джулия нервно сглотнула.

У нее перехватило дыхание. Его прикосновения, его улыбка, его глаза… Она была заворожена ими. Сердце Джулии бешено колотилось, тело ломило от неутоленного желания. Не сводя глаз с пристально глядевшего на нее Маркуса, она провела кончиком языка по липкой губе.

– Спокойной ночи, Маркус, – прошептала она и, соскользнув со стола, поспешно удалилась в свою комнату.

Глава 14

В тот день, когда я загляну ему в глаза, я пойму, что он мой.

Оказавшись наконец в спальне, Джулия прижала ладони к разгоряченному лицу. Ее поспешное бегство из кухни не было вызвано ни благоразумием, ни осторожностью. Оно было следствием панического страха.

О, ей не следовало перечитывать свои дневники! Боже, как опрометчиво она поступила! Эти записи разбередили ей душу, они разбудили в ней прежние тайные мысли и мечты. Ее желания снова проснулись, и теперь тело Джулии ныло от неудовлетворенной страсти.

Но только теперь Джулия поняла, что, несмотря на все свои изощренные эротические фантазии, несмотря на свою врожденную чувственность, она была в делах любви почти такой же робкой и неопытной, как девственница. Перед ней был мужчина, о котором она долгие годы мечтала. Он был, возможно, ее единственным шансом осуществить тайные грезы. Однако Джулия, взрослая женщина, вдова, прожившая в браке немало лет, струсила и убежала!

Джулия боялась, что покажется Маркусу смешной, что не сможет удовлетворить его. А что, если Маркус захочет увидеть ее совершенно нагой? Джулия застонала от досады. Она считала, что в последнее время располнела. Не надо было налегать на вкусные пирожки с лимоном, которые так замечательно удавались Мегу.

Страдания Джулии становились невыносимыми. Она с трудом дышала и боялась, что умрет от неудовлетворенного желания, сжигавшего ее изнутри.

Джулия подбежала к балконным дверям и, открыв щеколду, распахнула их. В комнату ворвался холодный ночной воздух, он остудил ее раскрасневшееся лицо, но не унял жар распаленного тела. Джулия вышла на балкон и, положив руки на балюстраду, вдохнула ледяной воздух.