Книга Путешествие дилетанта - Сергей Петросян

– Ни по одному параметру не прохожу… – грустно сказала Кэт, глядя в стол.

– Ладно, ребята, – хлопнул Борис по столу ладонью. – Мы сейчас пьяные, дров наломать можем легко. До отъезда почти месяц – давайте возьмем тайм-аут.

* * *

После того, что произошло, он не решался появляться у ребят в гостях. Мишка приболел, и даже в парке увидеться с ним и с Кэт не получалось. Встречать Новый год соседи позвали Пьера на Таймс Сквер. Надо было прийти пораньше, чтобы занять место поближе к рекламе Toshiba, куда по флагштоку спускался огромный светящийся шар. Все это напоминало демонстрацию на 7– е ноября из его детства. Было холодно, все пели песни и тайком пили принесенное с собой спиртное.

Начался обратный отсчет. Шар пополз вниз, чтобы остановиться ровно в полночь.

– Пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь… – считали все хором.

Также неумолимо приближался день отъезда Кэт. Надо было что-то решать. Всю жизнь он не принимал решения, а только реагировал на обстоятельства. Чаще решал за него кто-то другой – родители, Геннадий Иванович, Хуан, Белгородский, Мели…

– Девятнадцать, восемнадцать…

Можно оставить все как есть. Боль пройдет, чувства притупятся…

– Семь, шесть…

Что там у Соломона на кольце написано было, все проходит? НИЧТО НЕ ПРОХОДИТ!

Когда шар достиг нижней точки и все бросились поздравлять друг друга, решение было принято.

* * *

– Пьер, я люблю тебя. И любила все эти годы. Но мне страшно – какое у нас будущее? Страшно не за себя, мы с тобой проживем как-нибудь. Я за Мишку боюсь. Твой грант закончится весной, у меня израильский паспорт. Что мы дальше делать будем? В нелегалы подадимся, посуду за кэш мыть? Или в Питер поедем – так кому мы там нужны?

Кэт почти кричала, и Пьер боялся, что бегающий по детской площадке сын услышит ее и увидит слезы у матери на глазах.

– Кать, успокойся. Не все так плохо. Поверь, я не предлагал бы вам остаться со мной, если бы не представлял, как и на что жить.

– Ты что – наследство получил? На твой грант мы даже квартиру на Манхеттене снять не сможем. А Мишке в школу скоро.

– Я не могу пока всего рассказать. Просто мне надо каким-то образом попасть в Швейцарию. Вопрос в визе. Нужен весомый повод для посольства, чтобы ее дали.

– Авантюризмом попахивает. Пойми, одна – я хоть в огонь и в воду. Но Мишкой рисковать я просто не имею права.

Он поднялся со скамейки.

– Ладно, мне в университет пора. Я тебя еще раз прошу – подумай.

Попытался ее поцеловать, но она отвернулась. Пожав плечами, зашагал по дорожке.

– У меня подруга в Париже.

– Что? – обернулся он.

– У меня подруга в Париже. Может прислать приглашение. А Франция – рядом с Швейцарией. Говорят, машины особо не проверяют…

* * *

Подходил к концу март. Стало совсем тепло и больше не приходилось кутаться по ночам. Отопление в их крохотной квартирке работало из рук вон плохо, но другого жилья они себе позволить не могли. После отъезда Бори Пьер попытался поселить Кэт с сыном у себя в общежитии, но через неделю получил письменное уведомление о том, что «данная резиденция не предназначена для семейных пар, а проживание гостей возможно только по предварительному согласованию и на краткосрочной основе».

Пришлось искать жилье по карману. Квартиру на 125– й улице нашла Кэт. Она же сделала там небольшой ремонт – покрасила стены на кухне и повесила занавески, купленные в магазине «Thrift». По вечерам, когда Пьер возвращался с работы и оставался с сыном, она помогала в местной закусочной. Сначала мыла посуду, а потом встала на место уволившейся официантки.

Парижская подруга не подвела – прислала приглашение. Удивительно, но во французском консульстве удовлетворились факсовой копией, и на следующий день виза была готова. Приближались пасхальные каникулы, и Пьер собирался использовать их для поездки в Женеву. Пора было заказывать билет в Париж. Неожиданно Кэт заявила, что они с Мишкой поедут вместе с ним.

– Один раз ты уже улетел от меня за океан, – тоном, не терпящим возражений, сказала она. – Да и какая женщина откажется слетать в Париж?

– А как же виза? – спросил он. – Подруга успеет прислать еще одно приглашение?

– У меня же даркон, израильский паспорт. С ним виза не нужна.

– А почему бы и нет? – подумав, согласился он.

* * *

31.04.1991. Аэропорт Шарль-де-Голль, Париж.

– Катька-а-а! – худенькая девушка из толпы встречающих бросилась обнимать Кэт. – А это – Мишка? Господи, как вырос! Я же его только в коляске видела.

– Познакомься, это Пьер, – сказала Кэт, с трудом освобождаясь от объятий.

– Очень приятно. Я – Даша. А это – мой муж Мишель, – она вытащила из толпы улыбающегося пожилого дядьку. – Только он ни по-русски, ни по-английски не говорит.

Всю дорогу Даша трещала без умолку, повернувшись к сидящим на заднем сидении гостям. Иногда что-то говорила по-французски сидящему за рулем Мишелю. Тот только кивал и улыбался.

– Значит так, – не давала она вставить слово. – Сегодня погуляем по вечернему Парижу, а завтра – Лувр. Ребенку надо показать Лувр!

Пьер хотел было возразить, что им надо срочно ехать в Женеву, но Кэт сжала его руку, мол, потом, потом…

– А, собственно, куда так торопиться, – подумал он. – Надо и Париж посмотреть.

Мишель завез их домой и уехал по своим делам. Квартира возле Лионского вокзала была огромная, с лепниной на потолках и мраморным камином в гостиной. Только очень запущенная – обои во многих местах отклеились, кое-где не хватало дверных ручек, а кран на кухне был замотан резиновым жгутом, но все равно подтекал.

– Это квартира родителей Мишеля. Пока они были живы, мы жили за городом, но я хочу жить в Париже, – объяснила Даша.

Наскоро угостив гостей кофе, она потащила их гулять.

– Главное – не дать себе заснуть днем из-за перемены времени. Иначе всю неделю будете как сонные мухи, – заявила она.

Накрапывал дождь, но было тепло. Пьер с интересом смотрел на места, знакомые ему по открыткам. Остров Ситэ, Лувр, музей Орсэ, Эйфелева башня за поворотом реки… Париж оказался меньше, чем он себе представлял, и гораздо уютнее. Все достопримечательности были расположены близко друг к другу. А может это только казалось после огромных расстояний и высоких мостов Нью-Йорка. Даша с Кэт ушли далеко вперед, обсуждая общих знакомых, а Пьер показывал Мишке кораблики, плывущие по Сене, рассказывал про Жанну д'Арк, чей памятник они увидели на Риволи, и даже успел прокатить сына на колесе обозрения возле Оранжери.

Когда подходили к Трокадеро, выглянуло солнце, и Даша потащила всех фотографироваться на фоне Эйфелевой башни. Пока принимали правильную позу (чтобы башня была над Мишкой и между ними), Пьер заметил крупную фигуру возле киоска с блинчиками. Что-то было знакомое в этой массивной спине и ежике волос. Мужчина повернулся в профиль, сверкнула на солнце металлическая оправа очков – Евгений? Откуда в Париже заместитель Гранитова? Мужчина резко повернулся спиной и исчез за киоском. Всю оставшуюся прогулку Пьер оглядывался и пытался разглядеть в толпе знакомый силуэт. Успокоился он только в метро на обратном пути. Народу в вагоне было мало – в основном смуглолицые и чернокожие парижане. Крупному европейцу просто негде было бы спрятаться.