Книга Нежные сети страсти - Изобел Карр

– Только ради тебя я не стану убивать его, пока мы не раздобудем доказательства, но если подобную записку отправили еще и герцогу…

– Твоему отцу потребуется не меньше недели, чтобы добраться сюда из Лохмабена. И еще день или два, чтобы добраться до Сэндисона.

– Значит, приведение приговора в исполнение будет отсрочено до этой даты, – сказал Лео, и холодок побежал у него по спине. Неделя. Семь коротких дней, чтобы отыскать доказательства вины. Или невиновности. И никаких соображений по поводу того, с чего начинать поиск. Разве что начать с самого Сэндисона.

Глава 35

Зимнее солнце едва пробивалось сквозь пологи балдахина. Гарет лежал на боку, во сне обнимая ее, и Боу, боясь шевельнуться, чтобы его не разбудить, следила, как движется к ним луч света. Вот-вот свет попадет ему на глаза и разбудит.

Понадобилось два дня, чтобы смириться с тем, что он бессовестно манипулировал ею, и вернуться в его постель. Впрочем, она даже не думала притворяться, что сожалеет о том, что так поступила. Одинокая постель была для нее не меньшим наказанием, чем для него. И смысла себя наказывать не было никакого, разве что удалось потешить гордость.

Он сонно потерся носом о ее затылок, пальцы его лениво поигрывали с ее соском. Боу чувствовала его эрекцию.

Чуть погодя он отпустил ее грудь и приподнял ее ногу, согнув в колене. Гарет целовал ее в плечо, чуть царапая зубами кожу, одновременно лаская там, внизу.

Боу повернула голову ровно настолько, чтобы суметь его поцеловать. Гарет прижался к ней и оказался внутри, но не глубоко, а лишь так, чтобы заставить ее захотеть большего.

Боу приподняла ногу повыше, и пальцы его нащупали заветный бугорок. Очень скоро ее накрыло волной оргазма, ласковой, теплой. Все было совсем не так, как раньше, во время яростных совокуплений.

Гарет дождался, пока дрожь ее утихнет, затем накрыл своим телом и привел ко второму оргазму, на этот раз кончив вместе с ней.

– С добрым утром, любовь моя. – Он поцеловал ее в плечо, по-прежнему вдавливая своим весом в новый матрас.

Боу потянулась, довольная жизнью, как никогда.

– А разве уже утро?

– Я слышал, как часы пробили восемь, – сказал Гарет, соскользнув с нее.

Боу, что-то недовольно пробурчав, уткнулась лицом в подушку. Они уснули далеко за полночь, и она не собиралась вставать раньше полудня.

Боу услышала скрип половицы и приоткрыла один глаз. Гарет успел накинуть халат. Струящийся шелк скрыл контуры его сильного худощавого тела.

Ее мужчина. Боу улыбнулась. Какие бы грехи ни водились за ним в прошлом, сейчас он принадлежал ей, и ей одной, и она все сделает, чтобы впредь так и было. Гарет посмотрел на нее, заметил, что она за ним наблюдает, и улыбнулся. Она знала эту улыбку. Она слишком часто видела как Гарет улыбался, когда смотрел на других женщин, чтобы знать, что это означает. Ленивая, самодовольная улыбка мужчины, знающего себе цену.

Как такая улыбка могла согреть ее – уму непостижимо, и тем не менее согревала.

День клонился к вечеру. Как у них повелось, Боу повела мальчика на прогулку к морю. Она предусмотрительно не давала Джейми подойти к краю обрыва. В радостном возбуждении ребенок показывал рукой на море, на белые барашки, катящиеся к берегу.

– Волны, – сказала Боу. – Волны в море.

– Джейми хочет в море.

Боу покачала головой.

– Не сегодня, малыш. – Она потянула за поводки детских помочей и намотала их на руку, когда он попытался вырваться. – Сегодня Джейми придется довольствоваться прогулкой по саду, перед тем как Пег уложит его спать.

Джейми наморщил нос и стал сразу очень похож на своего отца. Гарет точно так же морщил нос, когда бывал чем-то недоволен. Какие бы причины ни были у Гарета, чтобы игнорировать ребенка, сомнений в том, что этот мальчик – Сэндисон, ни у кого и быть не могло.

– Бяна идет в море?

– Обезьяна, вне всяких сомнений, не пожелает лезть в море. Видишь ли, обезьяны не любят воду.

Джейми сокрушенно вздохнул, но огорчался недолго. Глаза его вспыхнули, и он сказал:

– Бяна идет спать. Джейми идет к лошадкам.

Боу засмеялась и опустилась на корточки. Как она понимала этого ребенка!

– Ты бы хотел пойти посмотреть на лошадок?

Джейми кивнул, и темные кудряшки на его голове разом подпрыгнули.

– Тогда мы пойдем к лошадкам. – Боу взяла мальчика на руки и повернула назад, но дорогу ей заступили двое мужчин, и эти двое были ей хорошо знакомы. Грэнби и Нолан.

Грэнби ухмылялся, и единственный глаз его сочился злобой. Боу отступила на шаг. Джейми слез с ее рук. Она посмотрела в сторону дома и никого не увидела.

– Добрый день, леди Боудисия, – с поклоном сказал Грэнби, словно пришел с визитом вежливости.

– Джейми, – сказала Боу, не спуская глаз с Грэнби и Нолана, – беги домой к Пег.

Джейми лишь крепче стиснул ее руку.

– Не дадим щенку поднимать шум, – процедил Грэнби, щелкнув пальцами, и, кивнув Нолану, указал на ребенка.

Ирландец шагнул к мальчику, но Боу бросилась на него с кулаками. Удар оказался в равной степени неожиданным и удачным. Нолан отлетел в траву. Джейми вцепился Боу в юбку и завизжал что есть силы.

Нолан поднялся, стряхивая грязь со штанов. Они с Грэнби подступали к ней с двух сторон. Грэнби схватил Боу за предплечье, а Нолан схватил ребенка.

Боу отчаянно вырывалась, но Грэнби потянул ее за юбки и она, оступившись, полетела с обрыва вниз. Удар о воду был жестким, словно о каменную мостовую. У Боу перехватило дыхание от боли. Она не сразу осознала, что еще жива. И в следующее мгновение она поняла, что тонет. С трудом она преодолела нестерпимое желание закричать.

Юбки тянули ее вниз, плыть было почти невозможно. Боу, изо всех сил работая ногами, пыталась выбраться на поверхность. Легкие жгло от нестерпимой боли. Вынырнув, она глотнула воздуха пополам с водой и снова ушла под воду.

Рука ее задела что-то твердое и острое, и на этот раз она действительно завизжала, растратив то малое количество воздуха, что успела вдохнуть. Что-то подталкивало ее наверх. Что-то ее поддерживало. Она судорожно схватила ртом воздух и обнаружила, что вцепилась во что-то мохнатое.

Боу сделала еще один вдох, и паника начала отступать. Гулливер плавал кругами, подвывая, выталкивая ее наверх всякий раз, как она начинала тонуть. Боу искала глазами мальчика, но ни ребенка, ни его обезьянки среди волн не увидела.

Пес слегка подталкивал ее наверх, когда волны, накатываясь, тащили ее вниз. Боу крепко ухватилась за шею пса. Гулливер развернулся и поплыл к берегу, разрезая телом волны.

Люди бросились ее спасать, когда Гулливер почти дотащил ее до берега. Боу с трудом поднялась на ноги, опираясь на пса. Кто-то набросил ей на плечи одеяло, от которого несло куревом и рыбой, и Боу закуталась в него, клацая зубами от холода.