Книга Виновата ложь - Эмили Локхарт

Через год после несчастного случая семья начала постепенно приходить в себя. Каденс снова посещала школу после долгого отсутствия. В конце концов девушка изъявила желание поехать на Бичвуд. Доктора и остальные члены семьи согласились: ей это может пойти на пользу.

Возможно, на острове она пойдет на поправку.

81

Помните, главное — не попасть себе на ноги. Или на одежду. Намочите ящики с бельем, полотенца, полы, книги и кровати.

Помните, надо ставить канистры подальше от огня.

Убедитесь, что огонь как следует разгорелся. Затем бегите. Воспользуйтесь кухонной лестницей и выйдите через прихожую.

Не забудьте забрать канистры и отнести их в сарай.

Увидимся в Каддлдауне. Мы бросим нашу одежду в стиральную машину, переоденемся, посмотрим на пожар и вызовем охрану.

Это были мои последние слова всем им. Джонни и Миррен пошли на верхние два этажа Клермонта, неся канистры с бензином и сумки со старыми газетами для розжига.

Я поцеловала Гата, прежде чем он спустился в подвал.

— Увидимся в лучшем мире, — сказал он мне, и я засмеялась.

Мы были слегка пьяны. Выпили остатки вина тетушек, как только те покинули остров. Алкоголь вызвал у меня чувство власти, пока я стояла одна на кухне. А затем головокружение и легкую тошноту.

В доме было холодно. Казалось, он заслуживал того, чтобы погибнуть. Он полнился предметами, из-за которых тетушки ссорились. Дорогие картины, фарфоровые сервизы, фотографии. Все они разожгли ярость в семье. Я ударила кулаком по фотографии в рамочке, на них маленькие мама, Кэрри и Бесс улыбались в камеру. Стекло рамки разбилось, и я попятилась назад.

Вино вскружило мне голову. Я была к нему непривычна.

С канистрой в одной руке и газетами в другой, я решила покончить с этим как можно быстрее. Сначала я облила кухню, затем кладовую. Потом перешла в столовую и начала обливать диваны в гостиной, когда поняла, что должна была начать с другого конца, подальше от двери в прихожую. Это был наш выход. Мне стоило облить кухню последней, чтобы выбежать, не намочив ноги бензином.

Вот дура.

Главная дверь, выходящая из гостиной на переднее крыльцо, уже была облита, но еще оставалась небольшая задняя дверь. Она была за кабинетом дедушки и вела на тропинку к дому прислуги. Я воспользуюсь ей.

Я облила часть коридора и мастерскую, чувствуя приступ сожаления из-за того, что собиралась испортить бабушкину коллекцию тканей и разноцветной пряжи. Ей бы, мягко говоря, это не понравилось. Она любила свои ткани, старую швейную машинку и очаровательные безделушки.

И снова дура. Я намочила свои сандалии бензином.

Ладно. Главное, не нервничать. Я останусь в них, пока не закончу, а когда выбегу наружу, кину в огонь.

В кабинете дедушки я встала на стол, обрызгивая полки до потолка, держа канистру с бензином подальше от себя. Оставалось еще много бензина, и это была моя последняя комната, потому я не жалела его на книги.

Затем я намочила пол, сделала из газет кучу и вышла в небольшой холл, ведущий к задней двери. Сняла сандалии и кинула их в стопку журналов. Затем ступила на сухой пол и опустила канистру. Достала спичку из кармана джинсов и подожгла рулон бумажных салфеток.

Я кинула их в кучку мусора и смотрела, как он загорелся. Огонь перешел на бумагу и разросся, поднялся столп пламени. Через двойные двери кабинета я увидела, как линия огня метнулась в коридор с одной стороны и в гостиную с другой. Загорелся диван.

Затем полки передо мной воспламенились, пропитавшаяся бензином бумага горела быстрее всего. Внезапно загорелся потолок. Я не могла отвернуться. Пламя было ужасающим. Неземным.

Тут кто-то закричал.

А затем еще кто-то.

Звук шел из комнаты надо мной, из спальни. Джонни работал на втором этаже. Я подожгла кабинет, а он разгорался быстрее всего. Огонь подымался, а Джонни еще не ушел.

О нет, о нет, о нет! Я кинулась к задней двери, но обнаружила, что та была закрыта на тяжелый засов. Мои руки были скользкими от бензина. Металл уже нагрелся. Я повернула замок — раз, два, три, — но что-то пошло не так, и дверь заклинило.

Снова крик.

Я снова возилась с засовом. Полный провал. Я сдалась.

Прикрыв рот и нос ладонями, я побежала через горящий кабинет по коридору на кухню. Комната еще не загорелась, слава богу. Я бросилась по влажному полу к двери в прихожую.

Споткнулась, проехалась по полу и упала, окунаясь в лужу бензина.

Кайма моих джинсов горела от пробежки через кабинет. Огонь скользнул к бензину на кухонном полу и пронесся к деревянной отделке с яркими полотенцами бабушки. Пламя метнулось через выход в прихожую передо мной, и я увидела, что мои джинсы тоже вспыхнули от колена до лодыжки. Я побежала к двери сквозь огонь.

— Выбирайтесь! — крикнула я, хоть сомневалась, что кто-нибудь меня слышал. — Сейчас же выбирайтесь!

Выйдя наружу, я упала на траву. Каталась, пока штаны не перестали гореть.

Я уже видела, что два верхних этажа Клермонта пылали жаром, мой тоже был весь в огне. Про подвал я ничего не могла сказать.

— Гат? Джонни? Миррен? Где вы?

Нет ответа.

Сдерживая панику, я убедила себя, что они уже вышли.

Успокойся. Все будет хорошо. Должно быть хорошо.

— Где вы?! — снова крикнула я, бросившись бежать.

И снова нет ответа.

Скорее всего, они были в сарае, относили свои канистры. Он был недалеко, и я кинулась туда, истошно выкрикивая их имена. Мои босые ноги шлепали по деревянной тропинке со странным эхо.

Дверь была закрыта. Я распахнула ее.

— Гат! Джонни? Миррен!

Там никого не было, но они могли уйти в Каддлдаун, не так ли? Гадали, почему я так долго вожусь.

Дорога тянулась от сарая мимо теннисного корта к Каддлдауну. Я снова побежала, остров странно притих в темноте. Повторяла себе снова и снова: они будут там. Они ждут меня. Беспокоятся.

Мы будем смеяться, потому что все в безопасности. Затем окунем мои ожоги в ледяную воду и почувствуем себя счастливчиками.

Так и будет.

Но когда я подошла к дому, в нем было темно.

Там меня никто не ждал.

Я ринулась обратно к Клермонту и увидела, что он горит как свеча. Чердак был в огне, и комнаты в огне, и окна подвала сияли оранжевым. Все пылало.

Я побежала к прихожей и потянула за дверь. Оттуда повалил дым. Я стянула свой промокший от бензина свитер и джинсы, кашляя и давясь. Затем пробилась внутрь и вошла на кухню, направляясь в подвал.

На полпути вниз была стена огня. Стена.