Книга "Батарея, огонь!". На самоходках против "тигров" - Василий Крысов

— Валерий! По легковым машинам! Осколочным! Огонь!

За два километра легковушки казались спичечными коробками, но со второго выстрела Валерий одну разметал. Остальные легковушки скрылись в лесу.

— По головной машине! Огонь! — последовала новая команда, и, спустя секунды, бензовоз — мишень покрупнее — вспыхнул ярким синим пламенем.

Паника молниеносно прошла по всей колонне, через каждого шофера! Водители выскакивали из грузовиков и бежали в лес, не успев заглушить моторы! В хвосте грузовики начали пятиться, пытаясь уйти задним ходом!

Самоходка пошла на сближение! Вася Плаксин бил по убегающим из пулемета! Автоматчики — из ППШ! Вскоре все было кончено! Оставив технику на дороге, немцы бежали.

Мы приблизились к колонне. Это были огромные чешские «татры», до верха загруженные имуществом и продуктами. Педантичные немцы — заботливые хозяева, рассортировали все с образцовым порядком: в одних машинах были аккуратно уложены военное имущество, снаряжение, подушки и одеяла, обувь, в других — продукты: сыр, колбаса, хлеб длительного хранения, масло; в следующих — живность: куры, утки, кролики и пр.

Через несколько минут из Киловки прибежала группа подростков с винтовками, карабинами, автоматами разных стран и марок, отрекомендовались они как партизаны. Я попросил:

— Ребята, бегите быстро в село! Передайте людям, чтобы все шоферы, трактористы немедленно шли к нам! — И добавил: — Оружие пока спрячьте, а то, если наткнетесь на немцев, могут вас расстрелять.

Быстро подошли девять шоферов и еще набежало много народу. Я объявил:

— Берите из машин кому что надо и быстро уходите! Вскоре здесь могут объявиться немцы!

Ишкин выбирал «татры» с грузом пополезнее и сажал в них водителей: формировал колонну из двенадцати машин, чтобы отправить в полк. Вдруг со стороны леса прогремел выстрел из орудия! Снаряд разорвался возле самоходки. Осколками были смертельно ранены Виктор Счетников и Вася Плаксин. Я успел засечь, откуда била пушка, вскочил в башню и двумя снарядами заставил ее умолкнуть. Селян как ветром сдуло, все бегом устремились в село с трофеями, кто вещи тащит, подушки, одеяла, обувь, кто продовольствие.

Виктора и Василия уложили на дохи в одну из «татр», перевязали. Но было видно, что они не выживут. Ишкин выстроил в колонну двенадцать «татр» и под охраной автоматчиков повел к своим.

Мы с наводчиком Валерием Королевым остались вдвоем в тылу врага у поверженной автоколонны. Кругом стояла настораживающая тишина. Постукивали от ветра дверцы открытых кабин.

— Товарищ лейтенант, и что теперь? — спросил Валерий.

Я окинул взглядом трехкилометровую колонну огромных машин — каждая сравнима с двухосным вагоном и каждая загружена под завязку! Не оставлять же немцам такое добро!

— Садись на свое место, — приказал единственному члену экипажа, — будешь круговое наблюдение вести. Но сначала подними пушку до предела, чтобы не стукнулась о машины. Будем давить!

Сам сел за рычаги — и пошел крушить грузовики гусеницами! От ударов передней бронебалки помятые «татры» опрокидывались и грузно перекатывались в кюветы! Самоходку бросало, как при большом шторме! Кренило то на левый, то на правый борт! Носовую часть то подбрасывало вверх, то мы клевали носом шоссе! Колошматили вражескую колонну до последней машины! И на ней, этой последней «татре», самоходка так треснулась о грунт, что заглох двигатель! И не заводится! Оглядевшись, мы увидели, что со стороны Попельни спускаются по склону немецкие танки. А из Котлярки уже начала пристрелку по нам артиллерия.

— Что будем делать, товарищ лейтенант? — озабоченно спросил Валерий, рассматривая танки в бинокль.

— Садись на место водителя, — говорю, а сам быстро снял моторную перегородку. — Нажми кнопку стартера.

Валерий крутанул маховик двигателя, я посмотрел: поломалась трубка низкого давления, соединяющая ручной подкачивающий насос и фильтр тонкой очистки, из трубки фонтаном бил газойль. Отлегло от сердца, можно устранить! За какую-то минуту сомкнул обломанные концы, замотал черной изолентой (такие же черные круги изоленты у нас были, как теперь). Выкачали воздух из системы питания — и двигатель завелся! Лицо Валеры посветлело, поспокойнее стал реагировать на разрывы. Я тоже облегченно вздохнул и огляделся вокруг. По полю бегали тысячи кур, уток, гусей, кроликов, выскочивших из разбитых «татр».

— Куда будем отходить, товарищ лейтенант? — возбужденно вопросил Валерий. — Немцы кругом!

— В любом случае будем драться! А теперь заводи двигатель и вперед! В тыл к немцам!

Вдвоем на самоходке в тылу врага

Когда самоходка вошла в лощину и немцы потеряли нас из вида, мы повернули на девяносто градусов и пошли на Лозовик. Остановились в километре от села в кустарнике. Уже вечерело, но мы рассмотрели больше двадцати танков в садах на западном краю села.

— Как себя ведет мотор? — спрашиваю.

— Почти нормально. Только по полю не тянет на четвертой скорости.

— Сиди на месте, я сползаю на холм.

С возвышенности определил ближайший танк — по нему-то первым выстрелом и ударим. Это был тяжелый танк, но мы зайдем сбоку.

Самоходка подошла к заросшему кустарником холму и остановилась. Двумя бронебойными снарядами в правый борт Валерий зажег танк. Тотчас открыли огонь все остальные!

— Товарищ лейтенант, а что будем делать, если они пойдут на нас? — с опаской спросил Королев.

— Наверняка не пойдут! Мы их обстреляли, обстановка для них неясная — забоятся, как бы не попасть в тактическую ловушку или на засаду напороться. Заводи мотор. Будем выходить из «треугольника смерти». Двигаемся на Жидовцы! — А сам подумал: бог его знает, кто там сейчас — наши, немцы?

Уже было совсем темно, когда мы, оторвавшись от артобстрела, остановились у моста водяной мельницы перед Жидовцами. Прислушались. В селе было тихо, даже собачьего лая не слышно. Опасно было проводить самоходку по деревянному настилу. Затаив дыхание, я медленно вел тяжелую боевую машину, и все время перехода то под одной, то под другой гусеницей потрескивали доски, хотя рычаги бортовых фрикционов были неподвижны. Валерий тоже волновался, стоял в проеме люка с пулеметом в готовности открыть огонь.

Наконец мост остался позади, я облегченно вздохнул и остановил самоходку у первой же хаты. Вылез из машины и тихонько постучал в окно. Скрипнула дверь, вышел хозяин, нас оглядел с опаской.

— Есть в селе немцы? — без предисловий спрашиваю.