Книга Обязан выжить - Николай Дмитриев

— Значит, смотреть будем? — решил капитан.

— Само собой. Раз начали, закончим… Меня, признаться, машина и в самом деле смущает. На кой черт им эти хлопоты? Автомобиль-то какой?

— Смершевец говорил, «опель», а какой, не знаю.

— Выясни. Через милицию уточни, куда пристроят.

— Слушаюсь, — капитан уже полностью перешел на деловой тон.

— Значит, так и решим, — начальник хлопнул ладонью по столу. — На инженера пусть оформляют запрос по всей форме. Ты давай в Смерш, узнай, что там у них, а я здесь, на своем уровне подсуечусь малость…

* * *

На следующий день, где-то под вечер, с шинелью через руку, сидором[16]за плечами и с чемоданом в руке тихим переулком шел Виктор. Остановившись возле знакомой ограды, он поставил чемодан на бордюр, и принялся рассматривать особняк.

Еще новый, скорее всего предвоенной постройки, двухэтажный дом выглядел жалко. Металлическая сетка, натянутая вдоль тротуара, еще кое-как держалась на поржавевших столбах, однако двор и сад имели заброшенный вид, штукатурка фасада была выщерблена, а половину оконных стекол заменяли фанера и куски кровельной жести. Что же касалось крыши, то она вообще с одной стороны была снесена взрывом.

Кончив приглядываться, Виктор хмыкнул, подхватил чемодан и решительно поднялся по ступенькам парадного. Богатые, но сильно ободранные двери украшала медная ручка и врезной звоночек с круглой надписью «Прошу кшенциць»[17]. Виктор провел пальцами по выпуклым буквам и решительно крутнул флажок. Раздался мелодичный звонок, звук его потерялся где-то внутри, и вокруг воцарилась тишина.

Ждать пришлось порядочно. Но в конце концов за дверью послышалась возня, и немного позже донеслось испуганно-недоверчивое:

— Кто там?

— Я… Открывай, не бойся.

— То ты? — Двери мгновенно распахнулись, на пороге появилась Эля и голосом, в котором теперь радость мешалась с удивлением, спросила: — Цо си стало?

— Ничего не стало. Просто меня в гарнизоне оставили, — Виктор показал на чемодан и усмехнулся. — Вот, пришёл на квартиру проситься… Как, примешь?

— Куда? — не поняла Эля. — На квартиру?

— Ну, непонятливая! — рассмеялся Виктор. — Ну не хочу я в казарме жить.

— Так ты ко мне?.. Жить?

Судя по всему, Эля придавала словам Виктора какой-то особый смысл и потому, не зная как ответить, молчала. Виктор видел, что она колеблется и, не понимая в чем дело, пожал плечами.

— Ну, если ты против, я пошел…

— Да нет, нет, что ты! — спохватилась Эля. — Заходи! Только у меня же все разгромлено…

— Ну, это мы посмотрим, — весело отозвался Виктор и немного боком, так, чтобы чемодан не мешал, прошел в двери.

На этот раз все в доме показалось Виктору совершенно другим. И хотя дом внутри и вправду был сильно побит, лейтенант смотрел вокруг совсем по-другому. Он знал, что, по крайней мере, одна комната, та, в которой проходила бимба, вполне пригодна для жилья, а коридор нуждается лишь в косметическом ремонте, и вдруг поймал себя на мысли, что у него неожиданно появился чисто хозяйский взгляд.

Тем временем Эля завела его в свою комнатушку и тихим, слегка разочарованным тоном, пригласила:

— Ну вот… Живи…

Виктор еще раз окинул взглядом уже знакомую обстановку, поставил чемодан на пол, кинул шинель на койку, стащил со спины сидор и аккуратно положил на стул. Потом критически глянул на постель и повернулся к Эле.

— Узковато вроде… А что, получше ничего нет?

— Лучше? — переспросила Эля и прикусила губу. — Ну пошли… Сам посмотришь.

И хотя она имела в виду комнату, а Виктор — кровать, они вполне нашли общий язык, пока осматривали помещение. Больше того, возникшее было недоразумение только способствовало их сближению, поскольку Эля интуитивно поняла, что Виктор присматривается не сколько к квартире, сколько к ней самой.

Что же касалось самого дома, то он и впрямь был в плохом состоянии. На втором этаже не уцелело ни одного стекла, в коридоре и над лестницей потолок тек, как решето, поскольку крыши в этом месте не было вовсе, а в комнате, где накрывали стол, заколоченное окно было завешено какой-то тканью.

Вообще, кое-как приспособленной для жилья были только комнатка Эли да еще кухня, устроенная в полуподвале, где главным украшением служил громоздкий, но зато абсолютно целый шкаф-ледник. Любуясь им, лейтенант уловил едва слышный запах лежалого винегрета и водочного перегара.

Потянув пару раз носом, Виктор удивленно спросил:

— Тут что, опять пьянка была?

— Да нет, — Эля вздохнула. — То те кубеты, которых пан Тадек привел, все подоедали…

— Так ты что, сегодня голодная целый день?

— Да нет, я ела, — усмехнулась Эля, и по ее интонации Виктор понял, что девушка и вправду проголодалась.

— Подожди-ка…

Лейтенант быстренько сбегал в комнату, подхватил сидор и, вернувшись на кухню, положил вещмешок на стол.

— Вот, сейчас подкрепимся малость и будем устраиваться…

Он раскрутил завязку, достал из мешка водку, три желтых банки свиной тушенки, кусок сала, завернутый в бумагу смалец, концентраты и свежий, аппетитно пахнущий хлеб. Выложив все это на стол, Виктор ловко вскрыл ножом консервную банку, отрезал горбушку и, наложив на хлеб мяса, подал Эле.

— Вот, давай ешь…

— А ты?.. — Эля взяла бутерброд и выжидательно посмотрела на лейтенанта.

— Ну и я, конечно.

Виктор соорудил второй бутерброд, откупорил водку, взял с полки два стакана и наполнил примерно на треть.

— Предлагаю выпить… За мирную жизнь! — он чокнулся со стоящим на столе стаканом и, заметив, что Эля колеблется, подбодрил ее: — Бери, не стесняйся.

— Беру…

Эля улыбнулась, храбро выпила почти половину налитого и сразу же зашлась кашлем. Виктор откровенно удивился такому неумению пить и со смехом спросил:

— Вода у тебя есть?

— Е-е-е…

Эля замахала рукой, указывая на дверь какой-то кладовки. Виктор заскочил туда, очутился в ванной комнате и, набрав из крана воды, быстро вернулся. Потом отыскал в мешке маленький пакетик и высыпал в стакан зеленоватый порошок. Вода в стакане сразу позеленела, запенилась и зашипела.

— На вот… — Виктор протянул Эле шипучку. — Запей.

Эля надпила и, распробовав, облизнулась.

— Сладкая… Что это ты мне дал?

— А то лимонад. Растворимый.

— Лимонад… — Эля наконец-то принялась за бутерброд. — Я уже и забыла, что он бывает…