Книга Мир вне времени - Ларри Нивен

Звезды в эту ночь светили очень ярко. Вон те, розоватые, немигающие — маленькие луны Юпитера. Мальчики раскинулись на земле далеко от кострища; часовой — Край-хайфт, судя по белым прядям в волосах, — поднял голову, когда Корбелл сел. До него долетали запахи мокрой земли, зелени, молодых суперменов, которые давно не мылись, и жареного мяса, которое он так и не поел, потому что заснул. Внезапно он почувствовал, что хочет есть. А еще — что совершенно счастлив.

— Какого черта я жалуюсь? — прошептал он, и кошкохвост перестал урчать: прислушался. — Я снова молод! Если ничего не выйдет, я просто убегу от старухи! Да мне на площади надо плясать от радости! Правда, ни одной площади рядом нет.

Итак, он снова молод! Причем это уже второй раз. Если он сможет выяснить, чему обязан молодостью, то всю оставшуюся жизнь будет молод и здоров. Другим людям такое и не снилось! А даже если и не выяснит — молодость у него не отнять… Улыбка сползла с его лица. Теперь у него есть что терять. Норна отнимет у него эти пятьдесят лет жизни, если он не покажет ей Древо Жизни в Сараш-Зиллише. У каких растений был странный вкус? Да у всех. Другая почва, три миллиона лет изменений… Нет, все это слишком просто. Вряд ли бессмертие можно пить, как фруктовый сок. Корбелл больше поверил бы в «укол молодости», вот только уколов ему никто не делал. А может, он вдохнул бессмертие с дымом какого-нибудь генетически модифицированного дерева?

— Наслаждаешься утром, Корбелл?

Он подпрыгнул от неожиданности: часовой подошел и присел рядом совершенно неслышно. В свете Юпитера светлые пряди в его волосах блестели. А как он грациозно двигается! Крайхайфт, отличный рассказчик, хозяин зажигалки…

— Сколько тебе лет?

— Двадцать один.

Двадцать один юпитерианский год.

— Это много. Почему ты не стал лидером?

— Старшие стараются этого избегать. Слишком много суеты, и все время надо драться. Скатольц может победить меня в бою. Здесь есть ограничения — человек не может получить больше силы и ловкости, чем дается ему при Рождении. Корбелл, я, кажется, нашел твой корабль.

— Что?

— Смотри. — Палец Мальчика указал точку над северным горизонтом. Там в дымке близкого рассвета мерцали несколько голубых звезд и одна розовая. — Она похожа на луну, только не двигается. Это твой корабль?

— Нет. Я не знаю, куда он полетел. «Дон-Жуан» имел форму толстого копья, а не шара.

Крайхайфт был скорее озадачен, чем разочарован.

— Тогда что это? Этот объект странно мерцает. Он не движется, но с каждой ночью становится ярче.

— В Солнечной системе вообще все перепуталось. Не знаю, возможно, это следующая после Юпитера планета.

— Лучше бы это был твой корабль, — произнес Мальчик и принялся изучать яркую светящуюся точку, как завороженный.

Кошкохвост соскользнул с колен Корбелла и исчез среди колосьев. За ним скользили еще двое теней.

Вдруг раздался кошачий вопль, и почти одновременно с ним — низкий, кашляющий рев большого животного.

— Тревога! — закричал Крайхайфт.

Зверь величиной с большую собаку выскочил из зарослей пшеницы и бросился прямо на горло Корбелла. Тот отскочил и успел заметить, как в открытую пасть зверя влетело копье. Когда за дело взялись Мальчики, карликовый лев, самец с великолепной гривой, умер очень быстро.

Джером поднялся на ноги. Его трясло.

— Самка могла остаться на поле.

— Да, — и Скатольц ушел в высокую пшеницу вслед за остальными. Корбелл, безоружный и бесполезный, остался стоять, где стоял.

В примятой траве, по которой несся лев несколько минут назад, осталось маленькое карамельно-полосатое тельце. Остальные кошкохвосты вернулись к костру. Было видно, что они очень подавлены.

На рассвете Корбелл помог двум Мальчикам развести костер. Чуть позже подошли еще четверо, они несли страусиные яйца. Мальчики поставили яйца на угли, срезали у них верхушки и стали помешивать рукоятками копий. Яичница на завтрак! Правда, кофе нет.

Теперь Корбелл шел, купаясь в розовом солнечном свете. Ему было хорошо. Конечно, неприятно, когда тебя бьют, да и синяк остался, зато как приятно вспоминать руку Ктоллиспа и зажатую в ней седую прядь с темными корнями! Полцарства за зеркало! Да, он сейчас на положении раба. Если не хуже. Зато он молод, и у него есть шанс оставаться молодым еще долго.

Отряд пересек гряду больших выветрившихся скал. Они имели странное строение, а высотой были со средний дом, а то и повыше. За скальной грядой земля начала понижаться. Корбелл осмотрелся и увидел, что рядом с ним идет Скатольц.

— Что ты знаешь о Девочках? — спросил он по-английски.

В языке Мальчиков было слово для ребенка-девочки и другое, обозначающее женщину из дикта. Но для Девочек существовало третье слово, и произносилось оно по-особому.

— Мирелли-Лира немного рассказывала мне о них, — ответил Джером. — Между Мальчиками и Девочками существовал баланс сил, а потом он нарушился.

— Она говорила, что Девочки правили Мальчиками, как Мальчики — дикта.

— Нет, это не совсем так. Девочки правили небом, они могли передвинуть планету. Вероятно, погодой занимались тоже они. Девочки не могли изменить вращение планеты, но изменить ее удаленность от солнца было в их власти. Первый раз они передвинули Землю, когда солнце стало слишком горячим. Диктаторы — дикта — были во власти Мальчиков. Именно они определяли, будут рождаться новые Мальчики и Девочки или нет. — Интересная получилась смена ролей! — Само по себе это не так уж много, особенно в мире, где все собираются жить вечно…

— У нас земля была беднее и хуже! Так говорится во всех историях.

— Да. Но представь себе такую ситуацию: Мальчики разрешают дикта размножаться быстро, как кролики. Детей-девочек они почти всех убивают, а детей-мальчиков прячут. Дети-мальчики вырастают; они получают бессмертие дикта, если слушаются хозяев. Так Мальчики создают себе армию вторжения.

Земля стала более ровной, но впереди виднелся еще один подъем. Скатольц помолчал, обдумывая услышанное, потом сказал:

— В наших историях такое не говорится.

— И правильно. Ведь этого никогда не было. Мальчики не смогли бы прокормить такую армию, ведь у них бедная земля. Поэтому баланс сил держался… десятки тысяч ваших лет.

— Я начинаю понимать. Я не привык думать о таких вещах. Что же случилось? Девочки потеряли свою власть?

— Да. Погода?

— В наших историях говорится о большом таянии. Когда на нашей земле впервые выросли растения, Девочки решили захватить ее. Все начало таять, когда они стали слишком гордыми. В своей гордости они потеряли луну, а с ней и всю власть.

Корбелл рассмеялся.

— Потеряли луну? Насколько много правды осталось в ваших историях после сотен тысяч лет?