Книга Бог одержимых - Владимир Яценко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий день мактанский дато Лапулапу в грубой форме отклоняет просьбу посланца далёкого короля Испании пристать к берегу. Матросы видят, что их капитан не верит своим ушам, он в бешенстве: погрязший в грязи и невежестве царёк клочка суши не принимает дружески протянутой руки великой просвещённой цивилизации.
Забыв об осторожности и здравом смысле, Фернан с горсткой матросов рвётся к берегу. Нет. Никто из десанта не пострадал. Кроме капитана. Жертвы чуть позже выдумал для правдоподобности венецианец Антонио Пигафетта, боцман "Виктории". И если бы Фернан узнал об этом, он был бы весьма благодарен своему матросу за это украшательство.
27 апреля 1521 года Фернан закончил свою одиссею в прибое острова Мактан Филиппинского архипелага. Экипаж видел, как кровожадные туземцы вытащили израненного капитана на берег. Ни уговоры, ни посулы должного действия не возымели: дикари не выдали тело капитана испанцам.
Ещё бы!
Даже у дикарей не принято выдавать "тело" живого человека…
* * *
Отец встретил дружеским рукопожатием.
— Роман Аркадьич, — представился он. — Наслышан о тебе, герой…
Константин, не ожидавший тёплого приёма, смешался и промолчал. Они расположились в гостиной комнате. Лариса Яковлевна, Галкина мама, принесла чай. "Киевский" торт был благосклонно принят, нарезан и разложен по блюдечкам.
— А Галину… можно видеть? — несмело спросил Костя.
— Конечно, — хмыкнул Роман Аркадьич. — Минут через двадцать должна быть. Но её-то мнение известно. А вот с тобой что делать?
Костик поперхнулся чаем, на глазах выступили слёзы. Но от участливого предложения Ларисы Яковлевны "постучать по спине" жестом отказался. Ему до дрожи хотелось узнать хоть немного о "мнении" Галины. Но, судя по всему, обсуждать этот вопрос родители пока не собирались.
— В деканате юрфака мне рассказали о твоих необыкновенных лингвистических способностях, — сказал отец. — Это правда?
Костик пожал плечами.
Глупейшая история, которая произошла с полгода назад. Он не придал ей никакого значения. А вот, поди же ты… Кто-то запомнил. И доложил.
— Не знаю, — скромно сказал Костик. — В школе как-то не очень. А тут, вдруг, пропёрло…
Галкины родители переглянулись. Мама с непонятным возмущением, а отец весело, даже как-то по-приятельски.
— Так "пропёрло", что сумел делегации из Мозамбика объяснить дорогу до кафедры иностранных языков? Вас же, юрфаковских "заушников", за идиотов держат! Где ты слышал суахили?
— Нигде, — угрюмо признался Костик. Разговор принимал неожиданный оборот. Он никак не мог понять, к чему, собственно… — Все от них шарахались, а мне жалко стало. Высокие, чёрные, в хламидах… Красиво. Ну, я и подошёл. Разговорились…
Отец хлопнул ладонями по коленям и гулко рассмеялся:
— Нет, мать! Ты послушай, о чём этот парень толкует! "Разговорились"… — и вдруг, без всякого перехода гортанно зарычал: — Anata wa supai desyoka. sobietona roshiya de minkeikeikan wa gairo ga torichigaete imasu. Minkeikeikan ja nai desu yo! — его рычание перешло в крик: — Supai desu ka. Hakuzyo shiyoц![1]
У Костика потемнело в глазах:
— Iie — едва выдавил он. Трясущейся рукой поставил на стол чашку. — zyoshi-san, supai de wa arimasen! machi ga wakarimasen.[2]
Роман Аркадьич откинулся на спинку стула, как-то обмяк и посерьёзнел:
— anata wa tensai desu ka.
— supai ja nai![3]— угрюмо стоял на своём Костик.
— Так ты, парень, гений? — по-русски повторил вопрос Роман Аркадьич.
— В каком смысле?
— Понятно. В команду не думал возвращаться?
— Не знаю, — честно признался Константин. — Хотелось бы чего-то большего…
Лариса Яковлевна вдруг страшно засуетилась, долила им чаю и убежала на кухню. Из приоткрытых дверей повалил вкусный, настоянный на вишне и яблоках запах свежей выпечки.
— Большего? — задумчиво переспросил Роман Аркадьич. — Как насчёт МГИМО?..
В коридоре коротко вякнул звонок.
Костя вскочил. К чёрту МГИМО! К чёрту Мозамбик! Он уже тридцать четыре дня не видел Галку…
* * *
Вот дурак! Что я, Африки не видел, что ли? Да и питомник номенклатурных птенцов от самого основания в моей собственности значится.
_________________
Только про "дурака" — это я напрасно. У Константина всё сложилось вполне благополучно: Галина, МГИМО, столичные родители… Карьера! А когда коммунизм полетел… гм! ко мне на темечко (рога, чтоб вы знали, — выдумки атеистов!), клан Тульчиных не без Костиного активного участия, вполне успешно адаптировался к новым условиям. Не Ротшильды, конечно, но с бедностью никогда не знакомились…
Фернан "устроился" тоже неплохо, но у его испанской родни не "сложилось": Беатрис ничего не получила. И дело было не в королевской обиде. С этим — порядок. Того, что привёз в трюме "Виктории" Элькано, с лихвой хватило, чтобы окупить все расходы на экспедицию. Дело было в другом: Фернан стартовал, имея на бортах двести шестьдесят пять человек, а в Лиссабон вернулось восемнадцать. Цена кому-то показалась чересчур высокой. Тем не менее, Беатрис не голодала. А когда сыновья подросли и взяли на себя заботу о своей матушке, то и вовсе всё наладилось.
Испанец Элькано присвоил себе славу первооткрывателя западного пути к пряным островам, а имя португальца-наёмника Фернана стали забывать. На что он, собственно, и рассчитывал. Уже через тридцать лет его путешествие стало легендарным. А после гибели нескольких десятков кораблей в лабиринте Огненной Земли, и самые отъявленные романтики усомнились в проходимости пролива. Так что все довольны.
И вот, что я думаю. Вы ведь тоже можете изменить свою жизнь к лучшему. И если кто-то и против, то только не я, — наоборот! Готов помочь всемерно и чем могу. Вы только докажите желание. Докажите! Кровью, потом и слезами. Только тогда все карты будущего покажу. И не то что суахили, язык животных понимать будете.
Докажите! И будет вам.
Не сомневайтесь…
"Cos I Luv You", — для тех, кто понимает. Лирика плавно переходящая в истерику.
Меня зовут Егор… кагор, бугор, багор…
Я ненавижу горы!
