Книга Бурная ночь - Дебора Рэли

– Почему ты решила, что причина моей поездки – нечто большее, чем деловой интерес? – спросил он.

Она бестрепетно встретила его взгляд. Каким-то образом Фредерик был не менее ее искусен в том, чтобы удерживать людей на расстоянии, чем в любви. Но он был достаточно умен, чтобы использовать свой безотказно действующий шарм в качестве щита.

– Потому что в тебе есть нечто, показывающее, что ты способен отвлекаться от дел. По-моему, ты расследуешь какую-то тайну.

Его губы дрогнули, а глаза потемнели от волнения.

– Едва ли это можно назвать тайной, детка, – хрипло пробормотал он, проводя кончиками пальцев по коже ее живота. – Могу сообщить тебе, что никогда в жизни я не был так склонен отвлекаться. Хотя верю, что мои расследования касаются…

– Фредерик! – вскрикнула Порция, когда его пальцы добрались до кудрявого руна между ее ног. – Я пытаюсь говорить с тобой серьезно.

Он только рассмеялся, стараясь развести ее ноги как можно шире.

– Я слушаю, куколка. – Он прикусил мочку ее уха. – Что ты хочешь мне сказать?

Руки, недавно отталкивавшие его, уже гладили жаркую атласную кожу груди.

– Ты пытаешься отвлечь меня? Сбить с толку? – спросила она, не настолько раздраженная его коварной тактикой, насколько следовало бы.

Его губы задержались в уголке ее рта.

– По-моему, мои намерения совершенно очевидны, но если ты желаешь более подробных объяснений, я буду счастлив их дать по мере развертывания своих действий.

Дыхание Порции прервалось, когда его умелые и чуткие пальцы прошлись по ее нежной плоти.

О милость Господня! Этот несносный повеса явно старался избежать ее вопросов и бесстыдно манипулировал ее страстью.

Однако в эту минуту Порция сочла не столь важным, каким образом он доведет ее до пика наслаждения. Только чтобы он не сдерживал своих аппетитов и фантазий.

– Право же, не думаю, что нужны какие-то объяснения, – пробормотала Порция.

– Уверена? У меня наготове множество пикантных подробностей, которыми я мог бы поделиться…

– Фредерик, не будешь ли так любезен поцеловать меня? – спросила Порция, трепеща всем телом.

За удивлением последовал приступ отчаянного желания, отразившегося на золотистом лице при столь неожиданной и дерзкой просьбе с ее стороны. И, испустив глухой стон, он поцеловал ее с яростью и отчаянием.

– Ты этого хотела? – прошептал он, почти не отрываясь от ее губ.

– О да. – Порция задрожала, когда его руки обвились вокруг ее талии, не спеша прогулялись и остановились, прикрыв полные груди ладонями. – Да, это именно то, чего я хотела.

С ее губ сорвался легкий вздох, поглощенный его жадными губами. Пальцы его рук легонько обхватили соски Порции, дразня их и превращая в тугие бутоны.

Святые небеса! Как могло случиться, что это божественное наслаждение оставалось для нее незнакомым? Как могла она жить, не испытывая прикосновений Фредерика?

Веки ее затрепетали, а глаза закрылись под осыпавшими ее лицо обжигающими поцелуями.

– Никогда я еще не желал женщины так, как желаю тебя, – хрипло прошелестел он. – И не считай себя развлечением или отвлечением от дела. Ты очень стремительно становишься моим наваждением.

Руки Порции вцепились в его плечи в ответ на нежные покусывания ее шеи. Фредерик остановился на том месте, где бурно билась жилка, и его язык почувствовал вкус ее кожи.

Порция застонала – пьянящие ощущения затопили ее тело. Ей захотелось закрыть глаза и потонуть в наслаждении, которое ей дарили его прикосновения, но столь же сильной была потребность вернуть ему эти жаркие ласки. Ей хотелось слышать его стоны, как эхо своих собственных.

Проведя рукой по его груди, она помедлила, гладя выпуклые мускулы на животе, и на ее губах появилась слабая улыбка, потому что Фредерик с шумом втянул воздух.

Порция провела рукой по его животy, спустившись еще ниже, и наконец встретила на пути сильный толчок его возбужденной плоти. Порция принялась нежно поглаживать атласную кожу.

В горле Фредерика зародился глухой и низкий стон. Его руки коснулись ее разгоряченной кожи и сжали ее бедра. И тотчас же он стремительно повернул ее так, что она оказалась лежащей лицом на матрасе.

Изумленная его столь необычным поведением, она посмотрела на него через плечо:

– Фредерик…

– Не пугайся, куколка, – пробормотал он, изменяя позу, чтобы плотно прижаться к ней сзади. Он слегка прикусил ее плечо. – Существует множество способов наслаждения.

– Но ведь ты не можешь… О!

Ее слова потрясенно прервались, когда пальцы Фредерика заскользили вниз по ее полого спускающемуся животу.

– Тебе приятно, любовь моя?

Он зарылся лицом в изгиб ее шеи, а палец его принялся пробиваться вперед медленно, но настойчиво.

– Я хочу услышать слова, слетающие с твоих сладостных губ.

Она не сводила глаз с его пальца, нырнувшего во влажную глубину.

– Да, ты доставляешь мне наслаждение, – выдохнула Порция. Внизу ее живота начало нарастать восхитительное напряжение. – О! Да… да!

Пальцы Порции зарылись в подушки.

Дыхание вырывалось из ее уст неравномерно. Оно стало частым и неглубоким. Какая-то ее часть отчаянно жаждала его проникновения на всю глубину ее тела. Быть так тесно соединенной с ним было бы райским блаженством.

Но даже когда губы Порции разомкнулись, чтобы попросить его войти в нее, она издала всего лишь сдавленный стон. Острое наслаждение вышло из-под ее власти, и нарастающее напряжение завершилось внезапным взрывом восторга, пронзившего тело, лишив ее возможности дышать и очистив сознание от всего постороннего, оставив только ощущение прикосновения Фредерика.

Глава 12

Не было ничего удивительного в том, что Фредерик проснулся с чувством полного удовлетворения, Он провел ночь с прекрасной женщиной, а это неизбежно должно было улучшить настроение даже самого уверенного в себе джентльмена.

Конечно, он был бы счастлив, если бы проснулся, сжимая в объятиях ее теплое тело, и теперь сожалел, что насильно заставил себя подняться из постели, все еще хранившей ее сладостный аромат, и облачился в серый, как оперение голубя, сюртук и черные бриджи.

Ясно, что следует найти способ увезти прелестную миссис Порцию Уокер из «Герба королевы», внезапно решил Фредерик.

И не только потому, что он желал провести несколько дней в ее обществе, не таиться и не скрываться, как пара гадких деревенских ребятишек, а потому что подозревал, что Порция полностью не откроется ему, не покажет глубины своей личности, пока будет опасаться сплетен слуг и постояльцев.