Книга Скиф - Сергей Игоничев

Подхватив с пола увесистый узел, Скиф быстро вышел на улицу. Когда вся его команда была в сборе, он коротко распорядился:

– Давай, Боцман, до конца улицы и не гони.

Боцман плавно тронул автомобиль в указанном направлении, ведя машину, как и было приказано, не торопясь, аккуратно объезжая колдобины и ямы, в избытке присутствующие на дороге. Скиф мрачно смотрел в окно, высматривая нужный дом. Покойная колдунья не обманула – дом алкашей действительно выделялся на общем фоне своей заброшенностью, если не сказать разрухой. Окна были заколочены досками, дверь еле висела на единственной петле, забор отсутствовал. Через щели в досках на улицу пробивался свет, указывая на присутствие в доме хозяев.

Скиф прошел в темные сени, стараясь не наступить на пустую стеклотару, в избытке валяющуюся на некрашеных полах. Воздух внутри этого притона был пропитан застоявшимися запахами испражнений, немытых тел и сивушного перегара. Когда Скиф вошел в комнату, его появление осталось незамеченным. Хотя вполне возможно, что заметить-то его заметили, но то состояние, в котором находились хозяева, не позволяло им отреагировать на появление чужака должным образом.

Двое мужчин и одна сильно потасканная, опустившаяся женщина были всецело поглощены употреблением технического спирта, который за свою исключительную вонючесть в народе прозвали «шадымом». Упорство, с которым они пытались протолкнуть внутрь эту отраву, было невероятным. Их выворачивало наизнанку, но, даже еще не закончив блевать, они вновь хватались за стакан. Разговаривать с ними в таком состоянии было делом бесполезным, однако Скиф все же сделал попытку. Он бесцеремонно схватил женщину за ее давно немытые волосы, наматывая эту паклю на кулак:

– Как тебя зовут?

Ответом ему было невнятное бормотание, в котором слова не угадывались. В этот момент один из собутыльников, он был несколько трезвее остальных, сделал попытку заступиться за свою подругу. Правда, встать на ноги у него не получилось, но зато он почти внятно произнес:

– Отпусти Людку! А то я сейчас тебе...

Главное, что хотел Скиф выяснить, он узнал, поэтому дослушивать пьяный бред у него не было никакого желания. Окинув пустую комнату профессиональным взглядом, он сразу заметил в углу самопальный обогреватель типа «козел». Вдобавок рядом с обогревателем прямо на грязном полу валялся засаленный матрас. Все компоненты для несчастного случая были прямо под рукой, избавляя Скифа от необходимости заметать следы. Решив сработать под банальный пожар, устроенный по пьяни, он тремя точными ударами надолго отключил алкашей, пнул ногой обогреватель, сваливая его на матрас. Сухая вата сразу же затлела. Скиф взял со стола бутылку с недопитым спиртом и для более быстрого возгорания вылил его на матрас. Через несколько минут огонь, гудя, перекинулся на стены, наполняя помещение удушливым дымом. Когда Скиф покинул дом, языки пламени уже начали пробиваться наружу сквозь щели в заколоченных окнах. Дождавшись в машине, пока пламя охватит дом полностью, он все так же мрачно скомандовал:

– Поехали.

Больше за всю дорогу до гостиницы он не произнес ни слова. На душе у него было пакостно от того, что на свете существуют такие вот людки-алкашки, готовые за водку продать собственного ребенка. Это было за пределами его понимания. За свою карьеру ликвидатора Скиф повидал всякого, истребляя нечисть и колдунов, ее сотворивших, но иногда простые смертные его поражали больше, чем самые злобные чернокнижники. Ритуалы черной магии, которые практиковали колдуны, не оставляли им другого выбора, заставляя проливать человеческую кровь. Это было понятным и объяснимым процессом, но что толкало обычных людей на поступки, которые и для колдунов были дикими, он не понимал.

Расставаясь со своими людьми, Скиф приказал им немедленно уезжать из города. Луке была необходима квалифицированная медицинская помощь, да и Бобкова нужно было оприходовать в «зверинце». Сам же Скиф решил остаться в Загорске еще на денек. С одной стороны, на завтра у него было назначено свидание, с другой – он на уровне подсознания чувствовал, что совсем скоро должны были начаться события, которые привели к бесследному исчезновению его коллег-ликвидаторов. Для того чтобы разделаться с неведомыми похитителями, он был готов рискнуть своей жизнью, но тянуть за собой и своих ребят Скиф не хотел. В конце концов, если уж охотник со своими бойцовскими талантами оказывается бессильным, то чего было ожидать от простых людей?

Электронные часы на прикроватной тумбочке показывали два часа ночи, когда в дверь номера, где остановился Скиф, тихонько постучали. На пороге возник Кум, неизвестно каким образом проникнувший в гостиницу мимо портье и дежурной по этажу. Петрович закрыл за собой дверь на ключ и устроился в кресле.

– Ты зачем, Саша, своих ребят домой отправил? – Кум выглядел озабоченным. – Не ровен час нагрянут по твою душу, а ты один остался.

– Петрович, а много от них будет толку? – Скиф закурил. – Все, кто исчезал, исчезали вместе со своими группами, так какой смысл мне всех подставлять? Охота явно идет на ликвидатора, а группа прикрытия это так, заодно, чтобы под ногами не путались.

– Наверное, ты прав, и все же инструкция есть инструкция. – Кум, как всегда, был формалистом до мозга костей. – Ну да бог с ними, может быть, без них будет проще. Со мной есть люди, в случае чего подсобят. – Петрович тоже закурил. – Слушай, я так и не понял, зачем ты тех алкоголиков спалил? Они что, как-то в этой истории замазаны?

– Замазаны не замазаны, это вопрос спорный. Они продали своего ребенка ведьме за два ящика водки. Совсем, скоты, человеческий облик потеряли.

– Так ты их только за это в расход пустил? – Кум был удивлен. – Ты хоть понимаешь, что своим чистоплюйством ставишь всю операцию под удар? Чем больше посторонних трупов, тем выше вероятность наследить и соответственно засветиться перед ментами. Это же элементарные вещи, не мне тебе объяснять. Уничтожил колдунью, и все, сматывайся. Жили бы эти латрыги и жили, глядишь, сами от водяры сгорели бы, так ведь нет, в тебе праведный гнев закипел!

– Петрович, а скажи мне такую вещь, чем эти сволочи лучше той бабульки, которой не посчастливилось быть колдуньей? Она по крайней мере чужого ребенка зарезала, а эти паскуды свое собственное дитя пропили!

Кум усмехнулся:

– Ну это, допустим, тоже тема спорная. Все зависит от точки зрения, от местных обычаев и исторических условий. К примеру, в Азии запросто продают своих детей в гаремы, а в Африке вообще пускают детишек на изготовление лекарств, и ничего, никто не возмущается.

– Не знаю, как там в африках и азиях, но для меня такие люди хуже любого оборотня. – Скиф понемногу начал успокаиваться. – Черт с ними со всеми, что сделано, то сделано, – он зевнул, – что-то я замотался с этими разъездами...

Петрович встал с кресла:

– Да, отдыхай. У тебя же нынче романтическое свидание, – и, уже подойдя к двери, он обернулся. – Кстати говоря, что-то мне эта лялька твоя не нравится.