Книга Граф Мечников - Василий Сахаров

В общем, подумал я и решил сломать порочную практику подчинения ВМБ «Гибралтар» сразу нескольким государственным структурам. Погоняв в голове мыслишки, понял, что должен сделать. Но перед этим задал себе резонный вопрос: на кого я смогу опереться? Конечно же, на своего патрона и покровителя генерала Ерёменко. Он вхож к диктатору, его слово на самом верху кое-что значит, и начальник ОДР при ГБ может перевести «Гибралтар» на баланс нашей структуры. Вот только его старания должны иметь мотивацию и какую-то личную заинтересованность, иначе генерал суетиться не станет. В этом, зная Ерёменко уже немалое количество лет, я был уверен. И именно для этого начал составлять свой проект, в котором предлагал, ни много ни мало, реформировать Отдел Дальней Разведки при ГБ ККФ и добавить ему функции управления всеми заморскими колониями (таких пока только две).

Для рядовых обывателей это событие пройдёт незамеченным. Ответственные за «Гибралтар» чиновники и военные, скинув с себя этот хомут, скорее всего, вздохнут с облегчением. А Ерёменко получит дополнительные обязанности. Так это будет выглядеть со стороны. Однако дело в том, что не всегда заморские колонии будут для государства обузой. Рано или поздно мы окрепнем, а укрепрайонов и фортов вроде моего станет больше. И тот, кто сейчас возьмёт в свои руки нити управления «Гибралтаром» и Передовым, в будущем имеет все шансы возглавить какое-нибудь Имперское Министерство по Делам Колоний и получить такую власть, влияние и силу, какой в государстве будет обладать не больше пяти – семи человек. Ведь придёт тот день, когда дальние колонии станут иметь свои доходы, администрацию, армию и флот, а у кого есть сила и деньги, с тем всегда считаются.

Конечно, это всё должно произойти не очень скоро и превращение генерал-майора Ерёменко, который пока даже не подозревает о моём рационализаторско-реформаторском проекте, в министра времени займёт немало. Но ведь и империей мы пока не стали, хотя мыслим уже вполне по-имперски. Поэтому распишу я свои мысли и отправлю их в Краснодар, начальство похмурится, почитает мои измышления и наверняка сообразит, к чему я клоню. Мне в этом отношении повезло, начальник у меня не дурак и вторые смыслы в каждом деле и поступке выискивает. Так что мне остаётся только составить грамотный план с более-менее чётким его обоснованием, а что дальше выйдет, только время и покажет.

За размышлениями я сделал небольшой круг по форту и вернулся к штабу. Остановился и подумал, что надо бы сходить на наш полигон, под который отвели находящиеся неподалеку от порта развалины на одной из улиц, кажется, раньше она носила название Луиса Сеаны. Впрочем, это не важно и не срочно. Сейчас там проходят тренировки наших воинов, сицилийцев Джузеппе Патти и питерских поисковиков. Ещё день-другой – и мы начнём активно зачищать все окрестные территории и вести сбор всего, что можно продать на родине или использовать в нашем хозяйстве. Однако перед этим необходимо провести хоть какое-то подобие боевого слаживания.

Я было уже развернулся в сторону полигона, но меня задержал вид быстро снижающегося к земле мотопараплана, большого парашюта с еле слышно работающим спиртовым двигателем. Это из очередной разведки вернулся альмугавар Роберто. Увидев меня сверху, испанец резко замахал рукой. Наверное, таким образом он старался привлечь моё внимание. И я быстрым шагом отправился на площадку метрах в трёхстах от штаба, на которую приземлился наёмник.

Подскочив к уже стоящему на земле заметно взволнованному Роберто, я спросил:

– Что случилось?!

Наёмник что-то быстро произнёс по-испански, и, естественно, я его не понял. Он наморщил лоб и, взмахнув рукой куда-то в сторону окраин Ла-Ферроля, сказал:

– Там. «Зверьки». Много. Мужчины. Идут туда-сюда. Не знаю.

Достав из планшетки на боку карту, я развернул её:

– Где?

Палец испанца упёрся в точку километрах в тринадцати – пятнадцати от Ла-Ферроля, и Роберто пояснил:

– Понтедеум.

Одновременно с этим к нам подбежал переводчик Диего Миронес, и вскоре я узнал, что местные неоварвары, около трёхсот рыл, которые вооружены холодным оружием, вышли к развалинам населённого пункта Понтедеум, расположенного между Ла-Коруньей и Ла-Ферролем. Что дикари делают в наших землях, не загадка. Они ищут, чем бы поживиться и где бы человечинки вкусной добыть, а то дичина и фрукты – это хорошо, но всё же не то. Без такого деликатеса, как мясо цивилизованных людей, нормальный дикарь среди соплеменников считается чем-то вроде недочеловека. Вот они и выходят на тропу войны.

Ну, что тут скажешь? Неоварвары пришли за добычей, а у меня под рукой больше четырёхсот головорезов, которым не очень интересно сутки напролёт бегать по развалинам города и, вскидывая автоматы, имитировать выстрелы. Бойцы жаждут дела и добычи, ведь «зверьки» пустые не ходят, и хоть что-то ценное с них снять можно. Поэтому вопрос «Что делать?» не возникал, ибо и так всё понятно. Конечно же дикарей надо уничтожить и пленных захватить, которые смогут о жизни и порядках в племенах местных «зверьков» рассказать. А то наши знания о противнике базируются только на рассказах беженцев из Мелиды и историях альмугавара Роберто, и этого недостаточно.

Решение принято. Я вызвал к себе офицеров, провёл с ними короткое совещание, и спустя полчаса во главе сводного отряда выступил в сторону Понтедеума. Со мной рота Крепыша в полном составе, полсотни питерских поисковиков, старшим командиром над которыми стал самый авторитетный среди них человек, сорокалетний Витя Блинов, десяток испанцев и два взвода сицилийцев. Против трёх сотен чуваков с копьями, луками и мечами эти силы чрезмерны, и пяти разведгрупп Крепыша для уничтожения «зверьков» хватило бы. Однако моим воинам необходимо крепить боевое братство с наёмной колониальной пехотой Джузеппе Патти и питерцами, а это дело для подобной цели очень подходит.

До окраин Понтедеума дошли быстро, часа за два. И могли бы спокойно продвигаться дальше, навстречу дикарям, но попалось отличнейшее место для засады – глубокий и широкий овраг метров двести пятьдесят в длину с большими колючими зарослями вдоль обрыва. Место для предстоящего боя, или бойни, это уж кто как назовёт, было признано идеальным, и оставалось заманить в него противника. И вперёд выдвинулась одна из моих разведгрупп, которая должна привести дикарей в ловушку, а остальные четыре начали занимать оборону в зелёнке поверх правой стороны оврага. Сицилийцы и поисковики ушли влево и вправо и готовились к тому, чтобы уничтожить оставшихся в тылу «зверьков», которые, возможно, не полезут в низину всем скопом.

Расстояние между нами и противником километра полтора. Нам следовало подготовить засаду, и, пока разведчики, которым предстоит изображать собой испуганную дичь, через руины шли навстречу неоварварам, наши радиоминёры закладывали мины ОЗМ-72, а стрелки размечали секторы стрельбы.

За этими делами незаметно пролетело около двадцати минут, и моя рация произнесла:

– Рус вызывает Мечника!

– На связи! – ответил я командиру передовой группы разведчиков.

– «Зверьков» около трёхсот пятидесяти душ, огнестрелов мало, собак нет! Сейчас они после привала встают и собираются выдвигаться в сторону Ла-Коруньи! Мы готовы начать!