Книга Первая степень - Дэвид Розенфелт

Наконец Дилан закончил задавать вопросы Сабонису и переадресовал его мне.

Я всегда считал, что суд не начался, пока не начались перекрестные допросы.

– Лейтенант Сабонис, вы знали Алекса Дорси довольно хорошо, не так ли?

– Мы работали вместе.

– Это был бы хороший ответ, если бы вопрос звучал так: «Как вы с Алексом Дорси работали?» Тогда вы ответили бы: «Мы работали вместе», и мы могли бы продолжать. Проблема в том, что вопрос звучал иначе, и я надеюсь, эта проблема не будет повторяться. – Я сделал паузу. – Я не слишком быстро говорю?

Дилан высказал протест против моего тона, однако Сабонис пропустил выпад мимо ушей. Он был опытным свидетелем и не собирался позволять мне втянуть его в ссору.

– Да, я знал его довольно хорошо, – сказал он.

– И когда той ночью вы увидели тело, вы были расстроены, что человек, с которым вы вместе работали и которого так хорошо знали, погиб?

– Я еще не знал, что это он. Он был обезглавлен, а тело серьезно пострадало от огня.

Я кивнул.

– Значит, его невозможно было опознать из-за состояния тела?

– Я не смог. Потребовался анализ ДНК. – По самодовольному тону Сабониса было видно, что он рад, что ему удалось вставить слово насчет ДНК. Он, вне всяких сомнений, думал, что это сделает мои дальнейшие вопросы по поводу тела беспредметными.

– Да, – сказал я, – мы дойдем и до этого. Значит, если бы не были проведены последующие научные изыскания, вы до сих пор не знали бы, кто был тот несчастный?

– У него на пальце было особое кольцо, которое я заметил в морге. Я видел это кольцо раньше на пальце Алекса.

– То есть вы хотите сказать, что смогли опознать обезглавленное тело по кольцу на пальце, я правильно вас понимаю?

– Я хочу сказать, что кольцо указывало на то, что это с большой вероятностью тело Алекса Дорси.

Я взял кольцо, которое Дилан представил в качестве улики, и вручил его Нику.

– Вы узнаете это кольцо? Это то же самое кольцо, которое было на его пальце в ту ночь?

– Да, – кивнул он, – думаю, это оно.

– Не могли бы вы примерить его?

Ник надел кольцо на палец и посмотрел на меня, будто ждал, о чем я еще его попрошу.

– Алекс, мы так беспокоились о тебе, – сказал я, вздохнув с притворным облегчением. – Нам сказали, что ты погиб.

Топор сделал мне предупреждение даже раньше, чем Дилан успел возразить.

– Прошу прощения, ваша честь, – сказал я, затем вновь повернулся к Сабонису. – Вы и есть Алекс Дорси, не так ли? – спросил я.

Дилан подпрыгнул.

– Протестую, ваша честь! Это несерьезно. Защите известно, кем является свидетель.

– Принимается, – сказал Топор, глядя на меня так, что я, кажется, задымился. – Будьте осторожны, мистер Карпентер.

Неустрашенный, по крайней мере, не до конца устрашенный, я попытался снова.

– Указывает ли кольцо на то, что вы с большой вероятностью Алекс Дорси, раз оно надето на ваш палец?

Дилан снова запротестовал, но на сей раз Топор отклонил протест.

– Нет, не указывает.

– Однако то же самое кольцо, будучи надетым на палец обезглавленной жертвы, которую невозможно было опознать, каким-то образом навело вас на мысль, что жертва скорее всего Алекс Дорси? Я вас правильно понял?

– Это не единственное доказательство, на которое мы опирались. Вы можете обратиться к результатам анализа ДНК.

Теперь была моя очередь злиться.

– Вы уже второй раз упоминаете ДНК, как будто мистер Кэмпбелл вас об этом специально попросил. Он вам что, леденец обещал, если вы сделаете то, что он скажет?

Я заметил вспышку гнева в глазах Сабониса и понял, что не зря задал этот вопрос, хотя Топор немедленно принял протест Дилана.

Я сменил темп и обрушил на него поток вопросов.

– Вы лично проводили анализ ДНК, лейтенант?

– Нет.

– Вы являетесь экспертом по ДНК?

– Нет.

– Вы бы опознали молекулу ДНК, если бы она вошла в этот зал, села за стол обвинения и пропела: «Ну-ка, что я за молекулярная цепочка?»

Дилан снова запротестовал, и я сменил тему. Я люблю перепрыгивать с темы на тему, чтобы свидетель не успевал сосредоточиться.

– Вы сказали, что мисс Коллинз недолюбливала Оскара Гарсию, что она ненавидела его. Известна ли вам причина этой ненависти?

– Мне говорили, причина в том, что Гарсия подсадил на наркотики дочь подруги мисс Коллинз.

– Когда это было?

– Точно не знаю. Думаю, около двух лет назад.

– Мистер Гарсия когда-нибудь подавал жалобу, что мисс Коллинз нападала на него? Пыталась его убить?

– Нет.

– Значит, она вынашивала свою чудовищную ненависть в течение двух лет и за все это время ни разу не обезглавила его? И ни разу не сожгла?

– Нет.

Я усилил напор.

– В течение этих двух лет Оскар Гарсия находился под какой-либо защитой? Может быть, к нему был приставлен отряд полиции, дабы исключить возможность того, что мисс Коллинз доберется до него?

– Он не находился под защитой полиции.

– Не знаете ли вы, имеет ли мисс Коллинз лицензию на ношение оружия?

– Имеет, – кивнул он.

Я быстро переменил атаку.

– Как вы оказались за стадионом Хинчклифф, когда туда приехала мисс Коллинз?

– Мы получили информацию, связывающую ее с убийством Дорси. Мы организовали наблюдение, и она привела нас к стадиону, – сказал он.

Я повел себя так, будто был удивлен его ответом, хотя на самом деле не был.

– От кого исходила это информация?

– Это был анонимный телефонный звонок.

Я кивнул.

– Ранее вы утверждали, что получили от анонимного информатора сведения, связывающие Оскара Гарсию с убийством Дорси. Это что, какой-то волшебный анонимный информатор, который указывает на того, на кого вам удобно?

Дилан запротестовал, и Топор принял протест – кажется, это начинало входить в систему. Я переформулировал вопрос.

– Правильно ли я понимаю, что все ваши усилия по расследованию этого дела сводились к тому, что вы сидели перед телефоном и ждали анонимного телефонного звонка?

– В анонимных звонках нет ничего необычного. Люди часто многое знают, но не хотят, чтобы их личности были известны.

– И иногда информация бывает верной, а иногда – ложной?

– Да.

– Лейтенант Сабонис, просил ли я вас поднять досье на мисс Коллинз до того, как сегодня вас вызвали свидетелем?